Способности психические тесно связаны с физиологическими. «Под рабочей силой, или способностями к труду, – писал К.Маркс, – мы понимаем совокупность физических и духовных способностей, которыми обладает организм, живая личность человека, и которые пускаются им в ход всякий раз, когда он производит какие-либо потребительные стоимости».
Более-менее становится понятным, откуда растут уши. Оказывается, это классики предписали изучать способности как черты или свойства личности. Вот только Маркс явно приравнивает «живую личность человека» к организму. Это делает неоправданным исключение физических способностей из психологии личности, хотя оправдывает привязывание всего к физиологии.
Тем не менее, есть физические способности. Или их нет? А есть способности телесные, если уж говорить по-русски! И есть способности психические, хотя Маркс отчетливо называет их духовными. Но если считать эти способности духовными, то их не получится привязать к физиологии, к тому же точное рассуждение потребует объяснить, что входит в понятие «духовного». А там и до степеней известных докатиться можно!..
Мы явно имеем здесь вместо определения понятия пример политики в науке.
В 1983 году коллективом из самых матерых психологов Советского Союза был создан главный «Психологический словарь» сообщества. Поэтому его определение способностей можно считать итогом полувековых усилий нескольких тысяч исследователей:
«Способности – индивидуально-психологические особенности, являющиеся субъективными условиями успешного осуществления определенного рода деятельности. Способности не сводятся к имеющимся у индивида знаниям, умениям, навыкам. Они обнаруживаются в быстроте, глубине и прочности овладения способами и приемами деятельности».
Хорошее определение, гладкое. Вглядываемся в то, как быстро кто-то овладевает способами деятельности и прозреваем где-то в глубине: да это же способность подмогла! Стало быть способности – это что-то связанное со способами деятельности. При этом их еще и можно считать особенностями. А можно чертами. Или отличиями. Но это мы опять попали в разговор о том, как описывать личность. Это к определению способностей совсем не относится.
Как и «субъективные условия успешного осуществления определенного рода деятельности». Незаметное движение фокусника, и личность спряталась в рукаве, а вместо нее появились гораздо более наукообразные «субъективные условия». Способности – это условия осуществления деятельности! А что, не прикопаешься! И еще они – условия успешности в жизни. И условия индивидуальных различий! И условия профессиональной пригодности!
Психологи невольно сбиваются при определении способностей на множественные разговоры не о том. Это знак того, что способности слишком сложны для определения. Поэтому, чтобы сохранить лицо, сообщество и придумывало способы, как говорить гладко и запоминающеся.
Но все, что создано советским психологическим сообществом, а оно переиздало этот словарь в 1997 и 2003 годах все с тем же определением, указав лишь, что оно принадлежит Теплову, сводится к смутному прозрению, что, всматриваясь в способы деятельности, можно увидеть глубоководную тень способности…
Открытие очевидное, доступное ребенку или языковеду: способ и способности – однокоренные слова! Но открытие не простое, потому что слова-то родственные, а вот понятия за ними стоят очень разные!
Дальше этого определения никто из наших психологов так и не шагнул. В сущности, это определение было повторено словарями Петровского и Ярошевского, лишь слегка в иных словосочетаниях. Современные русские словари либо уверенно повторяют определение Главного словаря, либо вообще опускают способности, как это делают словари Степанова и Бачинина.
Честно признаюсь, меня это определение не только не удовлетворяет, но даже расстраивает. Я слегка напуган той тенью, что мелькала в глубинах, открывающихся заглядывающему в способы…
Заключение
Я хотел найти определение понятия «способность» хотя бы в самом общем виде и, кажется, не преуспел в этом. Честно признаться, я до сих пор нахожусь в недоумении: все же определений мне было предложено много, и звучали они очень уверенно, хотя и противоречиво. Не признать ли что-то из них за то, чему можно сдаться?..
Ну, например, что способности – это те особенности, которыми одна личность отличается от другой? Утверждение-то бесспорное, к тому же им пользуется целое научное сообщество и все наши энциклопедические словари массового распространения!
А может, способности – это возможности? Или, лучше, склонности? Вот у меня, к примеру, есть склонность ковырять в носу? Это способность или не способность, ведь я такой способностью, бесспорно, обладаю?! Удивительный парадокс: я обладаю способностью ковырять в носу, и у меня есть такая склонность – является ли склонность ковырять в носу способностью?
С очевидностью: это разные и независящие друг от друга вещи! Тем более, что многие обладающие такой же способностью люди этой склонностью не страдают…
Все, что я получил из попытки быстро извлечь определение способностей из поверхностного просмотра словарей, это несколько намеков на то, что наличием способности определяется, могу ли я что-то делать. Иметь способность – значит мочь. И то, что способности могут как-то быть связаны со свободой делать или быть.
Что за связи между этими понятиями, остается только гадать, потому что те мыслители, которые их заметили, очевидно, были не в силах объяснить свои прозрения. Возможно, я просто искал не там или не погрузился на достаточную глубину в науку о способностях. Действительно хочется верить, что психология способностей имеет ответы на мои вопросы.
Кстати, ничего особенного я не прошу, просто соответствующее действительности определение понятия!
Современная психология способностей
Понятие «современная психология способностей» далеко не просто для меня. Самое малое, она должна состоять из трех частей: советская психология способностей, новая русская психология и зарубежная психология.
В действительности, новой русской психологии способностей, можно сказать, и не существует. Существуют работы, написанные в течение последних двух десятков лет, в которых либо продолжаются традиции советской психологии, либо в наше сознание проводятся идеи с Запада. Допускаю, что есть такие работы, в которых то и другое как-то смешивается.
Именно этот советско-американский клубок я и называю современной психологией способностей, относительно которого можно выделить старую психологию. Что такое «старая психология», связывавшая способности с душой, намекнули уже Выготский и Варшава, но еще ярче это показали создатели «Главного» психологического словаря в 1983 году:
«В истории философии способности с течение длительного периода трактовались как свойства души, особые силы, передаваемые по наследству и изначально присущие индивиду. Отголоски таких представлений закрепились в обыденной речи, имеются рецидивы их возрождения и в научной литературе на базе достижений генетики.
Понимание способностей как врожденных было подвергнуто критике английским философом Дж. Локком и французскими материалистами, выдвинувшими тезис о полной зависимости способностей индивида от внешних условий его жизни. Механистичность такого представления была преодолена в философии марксизма, где проблема способностей изучается на основе понимания человека как совокупности общественных отношений, диалектического подхода к трактовке соотношений внутреннего и внешнего.
Врожденными являются анатомо-физиологические особенности (смотри Задатки способностей), выступающие как предпосылки возможного развития способностей; сами же способности формируются в процессе осуществления разнообразной деятельности, в сложной системе взаимодействий индивида с другими людьми».
