В прихожей раздаётся пронзительная переливчатая трель нашего старого домашнего телефона, и через полминуты Анфиса берёт трубку.
– Да, слушаю… А, Андрей Васильевич, это вы…
Я сразу же отрываю голову от подушки в надежде подольше подслушать, но Анфиса отвечает звонящему удивительно лаконично.
– Нет… Нет, возможности ещё нет.
Ольга тоже отрывается от планшета и косится глазом на открытую дверь нашей детской, явно прислушиваясь к доносящимся из прихожей кускам беседы.
– Да, мы всё понимаем. Но… Андрей Васильевич, в данный момент ничем не можем помочь!.. – довольно сухо отвечает Анфиса.
– Это же тот самый директор художественной школы? – шёпотом спрашиваю у старшей сестры.
Она просто молча кивает и прислушивается дальше.
– Я уже всё вам сказала! – в голосе тёти появляется неприкрытая злоба. – Всё! Не тратьте моё время! Как получится, так и придём!
Анфиса бросает трубку и с громким звяканьем возвращает её на место.
Ну ничего себе тон! Если бы она на работе так со всеми своими клиентами разговаривала, то Гаврила ни за что бы своих конфет и печенья не дождался бы по вечерам.
– Он уже третий раз звонит за эту неделю, – говорит Ольга, повернув голову в мою сторону. – А тётки всё не могут выкроить время, чтобы сходить.
– Почему бы им нас не отправить? – спрашиваю я. – Вроде мы вчера по дому всю работу сделали, почти из каждого угла вредителей извели. Как раз могли бы сегодня сходить в школу, посмотреть, что там за лица.
– Анфиса говорит, что мы ещё мелкие, – насупившись, ворчит сестра, откладывая планшет в сторону. – Что мы и так с зеркалом напортачили, и теперь они с тётей вообще ничего нам доверять серьёзного не собираются.
– Да что ж такое!.. – Я тоже невольно начинаю злиться. Мы выполнили всю грязную работу, отыскали пропажи, и в итоге остались виноваты. Хотя мы с Олей до сих пор придерживаемся мнения, что наплыв древоточцев в гнезде никак не связан с разбитым зеркалом.
– Чего вы там расшумелись? – доносится сонный голосок Леры со стороны. Она выглядывает из-под одеяла, щурит свои заспанные глаза.
– Да спи ты дальше. – Я бросаю в неё первую попавшуюся под руку мягкую игрушку, которые закрывают у меня щель между кроватью и холодной стеной. Розовый слон падает ровно на голову Лере, и она мгновенно вскакивает с места, требуя реванша. Пока мы коротко перебрасываемся игрушками, надеясь повалить противницу на пол, Ольга уже вылезает из кровати и успевает переодеться из ночной рубашки в домашнюю одежду.
– Хватит вам ерундой заниматься, – строго говорит старшая сестра, как всегда держащаяся выше наших «глупых детских игр», как любит она их называть.
– А чем ещё заниматься малышне, если тётки нас за взрослых не считают и интересную работу давать не хотят? – возмущаюсь я, привставая на коленях на кровати. Из-за чего сразу же получаю своим же розовым слоном в грудь. Лера довольно ухмыляется, прячась за одеялом.
Тут в коридоре напротив нашей детской распахивается дверь тётушкиной комнаты, и из неё неторопливо выплывает Инесса, поправляя на пальцах свои излюбленные перстни. Она захлопывает свою дверь и окидывает всю нашу троицу внимательным взглядом поверх очков.
– Пташки мои крикливые, вас слышно сквозь все стены.
Я мигом заливаюсь краской и смущённо присаживаюсь на край своей кровати, стараясь быть как можно более незаметной. Но тётушка не ворчит на нас и не ругает за всё сказанное, а только с улыбкой делает лёгкий взмах кистью и удаляется по коридору на кухню.
– Давайте сегодня в кои-то веки позавтракаем все вместе и заодно кое-что обсудим, – доносятся до нас её слова, сказанные тихим и спокойным голосом.
Ольга первой убегает готовить завтрак, пока мы с Лерой, ещё периодически подталкивая друг друга и щипая, спешно умываемся и переодеваемся.
Когда мы приходим на кухню, там уже все собрались. Тётя Анфиса, сидя на своём привычном месте возле стены за нашим круглым обеденным столом, что-то негромко объясняет Гавриле, как и всегда устроившемуся неподалёку от матери. Инесса сидит напротив сестры, закутавшись в шаль, хоть в квартире уже достаточно тепло, и поглядывая за тем, как Ольга мечется по кухне и расставляет тарелки с приборами. Лерочка, опередив меня, сразу же падает на стул возле тётушки, занимая своё любимое место, и первым делом тянется к вазочке с конфетами, приготовленными к чаю.
– Подожди ты! – Я легко шлёпаю её по пальцам, не позволяя брать сладости. А то опять испортит весь аппетит и потом откажется есть стряпню Ольги. Знаю я такие шутки! Оля потом на меня будет злиться, что я младшую сестру вовремя не остановила.
Едва перед нами на столе появляются тарелки с жареными яйцами и слегка передержанными в тостере кусками белого хлеба, Инесса хлопает в ладони и первой приступает к еде. Все медленно и с аппетитом едят. Мы с сёстрами заинтригованно поглядываем в сторону тётушки, ожидая, когда же она скажет, о чём хотела поговорить. А она как будто уже совсем и позабыла об этом.
– Там опять Андрей Васильевич звонил, – кусая тост, говорит Анфиса, поглядывая на сестру. – Уже в который раз. Я в следующий раз трубку брошу, предупреждаю. У меня уже сил нет его слушать.
– Не надо ничего бросать, – спокойно просит Инесса и поправляет очки на носу. – Сегодня вы все вместе поедете к Андрею Васильевичу и озаботитесь решением его проблемы. Как раз именно это я и хотела обсудить с тобой и девочками.
Анфиса замирает на месте, перестав жевать, да и мы все тоже удивлены не меньше.
– Что, правда? – вскрикиваю я, чуть не подавившись куском яичницы, попавшим не в то горло. – Ты действительно отправишь нас на это дело?
– А почему нет? – спрашивает Инесса, легко усмехнувшись и не отвлекаясь от завтрака. – Последнее время вы хорошо и много трудитесь, а нам с Анфисой как раз нужна помощь, а то мы везде одни не успеваем.
– И ты нас отпустишь в эту школу, не шутишь? – не может поверить услышанному Оля. У неё даже лицо разглаживается, будто по нему утюгом хорошенько прошлись.
– Пора же вам и самим что-то за пределами гнезда попробовать сделать. А то вы всё дома и дома сидите, здешнюю мелкую нечисть гоняете. Надоело уже, небось? К тому же сестра за вами присмотрит. Верно?
Анфиса кисло улыбается в ответ и скрывает свою гримасу за стаканом апельсинового сока. Ей такой радости было совсем не нужно.
– Я не планировала сегодня туда ехать, – едко возражает она.
– Мне прекрасно известно, что у тебя нет клиентов в ближайшее время. Так что уж сделай милость, Анфиска, прогуляйся с детьми к Андрею Васильевичу.
В глазах Инессы опасно блестит сталь. Отказ она не приемлет, и всем это предельно ясно, даже Анфисе, которая замолкает, поджав свои тонкие губы, и только едва слышно фыркает.
– На том и порешим, – подводит итог тётушка, и на её кругловатом лице вновь расцветают доброта и лукавство. – Будьте внимательны, девочки. И, пожалуйста, не наделайте глупостей сегодня.
Я активно киваю головой, окрылённая, как и сёстры, этим неожиданным приятным известием.
Ха! Не наделать глупостей! Да легко! Уж это-то мы сможем без проблем!
Художественная школа – это настоящее достояние нашего района. Она располагается в старинном здании, где ещё два века назад была устроена мужская гимназия Его Императорского Величества. Эта постройка, несмотря на все перенесённые ремонты и даже одну масштабную реставрацию, всё ещё очаровывает случайных прохожих своей исключительностью. Главный вход выступает вперёд, и его козырёк лежит на четырёх белых колоннах, по краям крыши тянется невысокая балюстрада, а над каждым окном раскинулись треугольные изящные сандрики. Вся полнота очарования школы раскрывается, стоит лишь переступить порог. Внутри всё двухэтажное здание с непомерно высокими потолками отделано красным мрамором, и когда идёшь по его длинным коридорам, то любой шаг отдаётся эхом под сводами залов и пролётов.
Мне нравится это место, хоть была я тут до этого момента всего один раз. Но зато здесь можно любоваться какой-нибудь мозаикой полчаса, либо же заплутать в лабиринтах одинаковых вытянутых залов и выйти в совершенно новое и никогда не виденное ранее место – к широкой мраморной лестнице со стоптанными ступенями или к маленькой портретной галерее. Жаль, что тётя Анфиса не даёт нам никакого времени побродить по школе, разглядывая колонны и картины в золочёных багетах, а сразу же направляется к кабинету директора.
