18 февраля 2014 г. Читая А. Я. Яшина  Мой круг друзей – так узок он порой, И некому излить больную душу, Чтоб в утешенье что-нибудь послушать, Ведь я из плоти бренной, не герой. В минуты эти руку протяни, Чтоб томик взять с заветными стихами, Духовное живительное пламя Мерцает в них, спасению сродни. Мне с ними судный день не так уж страшен, Я буду взыскан строго, но спасен. В моих руках стихи, их автор – Яшин, Он всей своею жизнью вознесен На небеса поэзии Российской, И возведен быть должен в лик святых За то, что он на виражах крутых Истории страны со смертным риском Остался верным долгу и любви. Он был крещен Великою войною, Он возрождался с каждою весною, И создавал творения свои. Он, критик тех бездушных «рычагов», Как трактором, руливших всем народом, Увидел свой народ не серым сбродом, А Победителем, рассеявшим врагов. Угор Бобришный был его скитом, Он дух там укреплял в боренье с плотью, Он возводил свой храм, как чудо-плотник, И потому великим стал потом. То храм бесплотный, храм незримый, Великий храм его души. В нем наша стать и наша ширь, И наша непоколебимость. Его сегодня очень не хватает, Двужильного и буднично простого, Чтоб все измерить яшинской верстою. Но книги есть его, я их читаю. Морская муза Н. Рубцова Северный Флот. Первый поход. Первое с Музой свидание. Рубцову идет девятнадцатый год, В душе зарождая призвание. Стихов неизбывная светлая грусть Не в море ли взята поэтом? Все критикам ясно сегодня, но пусть Рассмотрят и версию эту. Стал кубрик матросский, как прежде детдом, Где делятся самым заветным с друзьями, Где душу свою поверяют стихами, Где твой на сегодня единственный дом. Хоть срочною службой то время зовется, Но в сердце у каждого вновь отзовется, И звуки «Славянки» позднее не раз Соленой слезой навернуться у глаз. Потом люди скажут: – Поэт он от Бога, — Проселком тернистая ляжет дорога, Короткая в звездную вечность стезя, Где мама, и флот, и любовь, и друзья. Такие поэты подчас одиноки, Как море валы поднимает, он – строки. Кипуча морская безбрежная ширь, Как море, он дарит богатство души. И чувства его, словно море, безбрежны, Трагично суровы и ласково нежны. И кажется мне: под звездою полей Маячат на рейде огни кораблей. На фото: «Североморец Н. Рубцов» с картины Л. Юдникова, хранится в Вологодском музее Н. Рубцова
К открытию памятника Николаю Рубцову Поэт Рубцов Шебунина руки, Воздвигнутый у Вологды реки, Как Батюшков, изваян на века. Внизу не речка – времени река. Он снова здесь, любимый наш поэт, Ему и сорока по жизни нет. Вы торопили жизнь, не коротали. Там в «Поплавке» вином снимали стресс. Буксир с названьем «Виктор Коротаев» Гуднет Рубцову, словно глас небес. А Николай Михалыч звякнет бронзой, Как будто рында прозвучит в ответ, Его стихи на нашей жизни прозу Льют задушевный, несказанный свет. Сентябрь 1998 г. Памяти А. А. Романова Как порою значит много Слово, сказанное к месту. Начинается дорога Из страны с названьем «Детство». Угловатый семиклассник, «Начинающий поэт», Был Романовым обласкан (Уж прошло немало лет). Как сейчас я помню это: Кабинет, а за столом Именитого поэта И ко мне выходит он. Мне на равных руку подал И сказал тогда: «Дерзай! Даже если нет здесь брода, Не дави на тормоза. И какой измерить дозой Чувства те, что через край, Ведь поэзия – не проза, Буйствуй, красками играй И внимай волшебным звукам, Слова музыку лови, — Это счастье, это мука, Чувство, равное любви!» И звучал он сам, как лира, Излучал тепло и свет, С Богом говоря и с миром, Как способен лишь поэт. Писателю В. И. Белову Как из пены морской Афродита, Возникают творцы и пииты. Кто повенчан был с морем однажды, Испытал неизбывную жажду, Жажду поиска верного слова, Яркой краски и первоосновы. И в ряду этом много достойных, Ныне здравствующих и покойных, Хоть однажды презревших сушу, И свою оморячивших душу. Среди них и Рубцов, и Яшин, Корбаков, Верещагин, Борисов — Земляки, моряки бесстрашные. И духовной достигшие выси. Есть меж ними еще один Морю венчанный гражданин — То Василий Иваныч Белов (Ясно это без лишних слов). И сегодня на дальнем ТОФе Моряки поднимают штофы За морского бывалого волка. Вы там с ними на книжных полках Вы там с ними в авралах и бедах, И в былых, и в грядущих победах. Вам семь футов под килем и впредь Не хандрить, не болеть, не стареть! |
