Я вся подбираюсь, превращаясь в слух.

– Правильно ли я понимаю, – стреляет глазами Лисия, – что самым интересным для нас будет союз с Руандом?

– Верно, – говорит Король. – Второй принц Руанда – ваша главная цель. Его зовут Джаред. Очаровать волка будет непросто, но ради этого шанса я и убедил совет государств провести отбор именно в Аштарии.

– Невероятно дальновидно! – кукольно хлопает в ладоши Нанетт.

– Союз с хищниками решит многие наши проблемы, – хмурится Катрин.

– Да, – соглашается отец. – Мы будем обеспечены защитой с севера, сможем снизить торговые пошлины, не говоря о том, что ни одна страна не решится нам перечить. Конечно, не только мы будем нацелены на волка. К тому же всегда есть незначительный шанс, что Джаред столкнётся с истинной парой. Поэтому два других принца тоже остаются приемлемыми вариантами. Если же очаровать никого из них не получится, то постарайтесь к концу отбора совсем не получить предложений. Иначе по правилам вы обязаны будете выйти замуж, выбрав из тех, кто предложит брак.

– Слышала, – подаю я голос, привлекая всеобщее внимание, – что в качестве аудитора на отбор прибудет важная гостья из Руанда. Виктория Цезариус-Саблфорд.

– Мне приятно, что ты интересуешься политикой, Николь, – одобрительно хмыкает отец. – Это правда. Одним из наблюдателей будет супруга будущего короля Руанда. Сам он занят делами, поэтому Виктория приедет вместе со вторым принцем. Она – редкий светлый маг. Будьте с ней предельно осторожны и вежливы. Супруг заглядывает ей в рот и исполняет любые капризы.

– Они связаны меткой истинности? – затаённым шёпотом спрашивает Нанетт, а получив утвердительный ответ, мечтательно вздыхает и накручивает прядку на палец. Вот кто из нас больше всего мечтает о любви.

– Папа, – говорю я, – а что насчёт защиты замка?

– Что ты имеешь в виду, Николь?

– Раз у нас будет так много важных гостей, то мы обязаны обеспечить им надлежащую защиту, – осторожно замечаю я. – Может, будет правильно приставить к той же Виктории дополнительную охрану?

Отец хмурится, а Катрин дёргает уголком рта, обвиняюще говорит:

– Ты сомневаешься в способности отца обеспечить гостям защиту?

– Нет, я…

– Думаешь, ты умнее Короля? Кем ты себя возомнила, Николь?

– Я просто хочу, чтобы…

– Лучше помалкивай! И так уже напортачила, везде, где можно. Разорвала помолвку с Гилбертом, наплевав на семью. Что, если маги затаят на нас обиду?

– Что? – хмурится отец. – Николь! Ты разорвала помолвку?!

Я испуганно вскидываю на него взгляд. Ох, не так я хотела сообщить ему новость.

Король секунду сверлит меня взглядом, а затем поднимается из-за стола, стул со скрипом отодвигается в сторону.

– Это правда? – резко спрашивает он. – Ты рассталась с Гилбертом?

– Да, но…

Король внезапно ударяет кулаком по столешнице, у меня от испуга клацают зубы. Слуги торопливо отходят подальше.

– С чего вдруг?! Ты совсем головой не думаешь?!

– Мне пришлось!

Я буквально кожей чувствую гнев отца, хочется втянуть голову в плечи.

– Я считал тебя благоразумной, Николь! – цедит он. – Ты меня разочаровала. Я не одобряю ваш разрыв!

– Папа…

– Ещё не поздно всё исправить! Ты сейчас же пойдёшь к магу и добьёшься его прощения!

– Нет! Я не могу, – у меня слёзы выступают на глазах. Я сжимаю край стола. Старшие сёстры смотрят со снисходительной усмешкой. Они понятия не имеют, что я же ради них стараюсь!

– Пойдёшь и извинишься! – натурально рычит отец, багровея от гнева. – Скажешь, что дурь в голову ударила.

– Прошу, папа! Мне нужно поговорить с тобой наедине! Всё объяснить!

– Сначала сделаешь, как я сказал! Ты не дворовая девка. Ты принцесса! У тебя есть обязанности! Люди, которые от тебя зависят!

Я и сама вскакиваю с места.

– Именно поэтому разреши мне принять участие в отборе!

– Так всё из-за отбора? Это тебе не детские игры!

– Мне туда нужно! Это важно для всех нас! Когда я объясню, ты поймёшь…

– Исключено! У тебя нет магии, а это главное, на что смотрят высокородные женихи. Получишь в мужа мелкого барона, кому это надо?

– Но папа!

– Разговор закончен!

Я задыхаюсь. От бессилия пережимает лёгкие. Как достучаться до отца? Как объяснить?! Сёстры ни капельки не помогают, сверлят ехидными взглядами.

Никогда раньше я не шла против воли отца. Никогда ему не перечила! Но теперь наши жизни на кону.

– Папа… – опускаю голову, меня натурально трясёт.

“Никчёмная Николь“, – шепчутся мысли.

– Я видела будущее, – выдавливаю с натугой.

– Будущее? – издевательски вскидывает чёрные брови Катрин.

– Да, – у меня вдруг тяжелеет голова, я опираюсь руками о столешницу.

– И что ты там увидела? Я стала королевой? – подливает яда Лисия.

– Николь, прекрати нести чушь, – рычит Король.

Воздух в столовой становится вязким, недоверие давит на плечи. Никто здесь даже выслушать меня не хочет! Никто не воспринимает всерьёз… Зря я вообще сказала про будущее. Не вовремя… тут слуги, сёстры настроены против. Но вдруг потом будет поздно? Отбор уже через день, а отец требует помириться с Гилбертом! Нет времени на осторожность. Я не могу отступить, я должна попытаться!

– В будущем на нас нападёт Руанд. А я… Волки всё сожгут, всех погубят. Но алтарь, он… – мой голос делается сиплым, а мысли путаются: – Алтарь, он… Викторию нужно… нужно…

– Что с тобой? – волнуется Нанетт.

Я пытаюсь сказать: “Защитить”, пытаюсь сказать: “Иначе мы погибнем!”

Но горло пережимает спазм, мир кружится, как в калейдоскопе. Друг друга сменяют: стол, разлитый чай, потолок с лепниной, испуганные лица сестёр. По ушам бьёт звон разбитой посуды, боль охватывает затылок.

Частью сознания я понимаю, что упала. Лежу на каменных плитах – задыхающаяся, беспомощная. Кажется, из носа идёт кровь.

Страх поднимает холодной волной, стискивает внутренности как огромная медуза. Я откуда-то знаю, если перестану пытаться рассказать будущее, то всё снова станет хорошо. Но если отступлю, то что будет дальше?

Отец уже рядом, обхватывает меня за плечи, приподнимает мою голову. Он выглядит по-настоящему взволнованным. Слуги бегут к выходу, кто-то зовёт лекаря. Звуки долетают как из-под толщи воды.

– Девочка моя, – сокрушает король, ощупывая мой лоб, вытирая мои слёзы. А я всё силюсь вытолкнуть из лёгких слова.

– Я должна… это важно… папа…

– Тише-тише, сейчас будет доктор.

– …на отбор… мне… очень нужно.

Отец прижимает меня к груди, обнимает, как когда-то в детстве. Я и забыла, как это бывает. Когда мамы не стало, он закрылся в себе, но сейчас на миг словно стал прежним.

– Зачем тебе на отбор, милая? – шепчет он. – Там гнездо змей, а ты нежный цветок.

– …найти… истин… защити В… Викт… пожалуйста…

Король что-то мне отвечает, я не могу разобрать слов, лишь мягкую интонацию, с какой успокаивают болеющих детей. А потом отец целует меня в лоб, поднимает на руки. Но я этого уже не вижу.

Мир темнеет.

Я проваливаюсь в липкий безмолвный мрак.

Я прихожу в себя, когда закатное солнце стучит в окно багровыми лучами. Голова звенит, во рту горький вкус лекарств, а вокруг дымят целебные палочки. Судя по рядам баночек и колб, я лежу в медицинской палате.

Хотя на мне ночнушка, руки всё ещё в перчатках. По правилам этикета никто не смеет оголять ладонь аштарки без её разрешения.

Под потолком горит магический маяк. Стоит мне открыть глаза, как цвет огонька сменяется с красноватого на голубой, а спустя полминуты в комнату торопливо заходит доктор, за ним следует отец.

Король выглядит уставшим и словно постаревшим на десяток лет: глубже прорезались морщины, веки набрякли, а глаза смотрят тускло из-под седых бровей.

Должно быть, я всколыхнула его застарелую боль, ведь болезнь мамы начиналась с похожих симптомов: с бреда и глубоких обмороков.