Мы молчали уже несколько минут.

– Джейл, тебе нужно уйти, – начала я нелегкий разговор.

– Кайла, – с надеждой еле слышно сказал Джей, – я не уйду. Прости меня. Я настоящий кретин. Мне было так стыдно, после того вечера, – парень берет меня за руку.

Я смотрю в голубые глаза, которые стали мне такими родными за все эти годы. Все эти пять дней я была так зла, но и опустошена.

– Без тебя я умирал, – продолжает парень, поглаживая мою ладонь.

– Я тоже скучала, – говорю, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

Джейл выдыхает так, слово он не дышал последние десять минут.

– Я обещаю, что больше никогда не позволю себе ничего подобного, – заверяет меня друг.

– Я бы тебя обняла, но боюсь, что это будет очень больно, – улыбаюсь я, протягивая к парню вторую руку.

– Ты расскажешь мне, что случилось? – взгляд Джея становится серьезнее.

В этот момент в комнату врывается безумная Мэри, неся не меньше десяти коробок с пиццей и упаковку пива.

– Соскучились?! – вопит она, проносясь по комнате, как ураган.

Мы начинаем смеяться, что было очень, очень зря. Меня опять простреливает боль, и я морщусь.

Через две недели я почти полностью оправилась и приступила к тренировкам. Скила меня вычеркнул из списка участников спаррингов до конца года. И я была очень этому рада. Официальная версия – полное восстановление после травмы.

Люк отделался наказанием в виде отстранения от занятий на месяц.

Итан же остался безнаказанным. Решение промолчать мы приняли окончательно. Пока у нас не было ни доказательств, ни понимания насколько сильным даром, обладал этот альфа.

Недели снова побежали одна за одной. Освободившееся время я заняла работой. На стадионе освободилось место помощника тренера, и меня взяли. Я была в восторге!

Джейл и правда сдержал свое слово и не прикасался ко мне, даже за руку без моей инициативы не брал.

Новость о моем отказе Итану возвели меня в статус какой-то неприкасаемой, но при этом тихо ненавидимой. Студентов штормило от какого-то жуткого восхищения до лютой холодной ненависти. Ну и отряд моих злопыхателей возглавлял сам Его Величество Король Мудаков Итан.

Он вел себя также безразлично, но я кожей ощущала энергию, которую он излучал, словно кислота прожигала меня клетка за клеткой, если мы оказывались недалеко.

На улице же стало совсем тепло. Такая привычная для меня зелень снова вернулась в пейзаж за окном, и я все чаще стала тосковать по родителям, вспоминая наши с папой тренировки и обеды на заднем дворе. Мы с Джейлом никак не могли решить, поедим ли домой на каникулы или нет. Его никто и ничто не ждали в родном доме, а я боялась, что не смогу вернуться обратно в СОТ, что родители не отпустят.

За неделю до моего дня рождения Мэри буквально насильно заставила меня поехать с ней в город за платьем. Как я только не уговаривала ее и не объясняла ей, что последний раз платье висело в моем шкафу еще в первом классе. И то только висело в шкафу. Для меня всегда это было крайне неудобной одеждой. Как в платье по деревьям лазать?

Но Мэри невозможно переубедить или тем более остановить.

– Кайла! Ты самая красивая девушка, которую я знаю, – говорит Мэри своим басом, протягивая мне какие-то крохотные тряпочки.

Я вздыхаю и закатываю глаза. Потом начинаю морщится, разглядывая предложенные ей наряды.

– Я все равно от тебя не отстану. Ты не наденешь очередной огромный спортивный костюм в свой день рождения! – рычит на меня моя соседка.

Я молча хватаю тряпки из ее рук и иду в раздевалку.

– И туфли тоже купим! – кричит она мне вслед так, что пол магазина теперь пялятся на нас.

Показываю ей средний палец, даже не повернувшись. Мэри взрывается своим медвежье подобным хохотом.

Захожу в раздевалку и сразу задергиваю штору. Рассматриваю платья, кружа их в своих руках. Самое закрытое мне кажется черное, поэтому решаю померить сначала его.

Скидываю с себя мой любимый спортивный костюм и замечаю свое отражения в зеркальной раздевалке. Дома я часто рассматривала свое тело, а в СОТ единственное зеркало в полный рост висит в главном здании. Мужчины, видимо, не большие любители зеркал.

Я уехала из дома больше семи месяцев назад, и мое тело за это время изменилось. Сейчас я смотрю будто бы на незнакомого мне человека. Физическая форма просто потрясающая. Плечи и бедра стали шире и сильнее, при этом сохранилась тонкая талия с красивым рельефом мышц пресса. И глаза совсем другие. Сейчас они и правда стали напоминать грозовые тучи, более суровые, все более похожие на отцовские. В зеркале сзади рассматриваю сильную, но все еще изящную спину и красивый переход на ягодицы.

Я тяжело вздыхаю. Слова Скилы про мой расцвет все же дали мне очередную надежду, хоть и ненадолго. Теперь же я снова перестала чувствовать, что что-то внутри меня рвется, как только слышу: «Дефектная». Ну и пусть! Если я не могу принимать себя такой, какая есть, то никто не сможет.

– Эй! Ты там жива? – отрывает меня от моих мыслей Мэри, сотрясая воздух.

– Да! Сейчас! – раздраженно отвечаю.

Натягиваю платье и опять смотрю на свое отражение. Платье оказалось совсем без рукавов или хоть тоненьких лямочек, но пришитая силиконовая полоска в нужном месте держит платье довольно хорошо. Я пытаюсь еще сильнее оттянуть его вниз, а то оно доходит лишь до середины моих бедер, но это предел. Ткань очень приятная и плотно меня облегает. Даже слишком. Может размер нужен больше?

– Мэри, мне нужен размер побольше, – говорю я, чуть повысив голов.

Эта наглая … Не знаю, как ее назвать! Просто распахивает штору.

Она секунду молчит и рассматривает меня с каменным лицом. А я злобно шиплю на нее, но она меня игнорирует.

– Берем, – озвучивает она свой вердикт.

– Подожди. Мне нужен размер больше, – пытаюсь я опротестовать ее решение.

– Нет. Не нужен. Ты выглядишь просо потрясающе! Даже лучше, чем я ожидала, – говорит девушка, продолжая на меня таращиться.

– Ой, ну перестань, – свожу я брови, не знаю почему, но ненавижу комплименты такого рода.

Ах, да! Я же дефектная. Подсказывает мне мое подсознание.

– Надо взять к нему кожаную куртку, иначе ты даже из студенческого городка не сможешь уйти. А еще нужны туфли на каблуке и чулки, – не спрашивая моего мнения, перечисляет подруга.

– Мэри! – машу я рукой перед ее лицом. – Ты не забыла меня спросить? – с улыбкой говорю я.

Она скептически поднимает бровь. Затем легким движение срывает ценник с платья и направляется в сторону касс.

– Переодевайся, – бросает она мне через плечо. – У нас мало времени, – поторапливает Мэри.

Недовольно бубня себе под нос, все же делаю, что она просит.

Из торгового центра мы вышли с совершенно разным настроением. За несколько часов я потратила почти всю свою зарплату, которая достается мне не так просто, как я думала. Оказалось, что выполнять поручения тренеров не такая простая задача, начиная от составления различных графиков и таблиц, заканчивая уборкой в спортивных залах. Кто ж знал, что там такие педанты. А с приближением олимпиады бумажной работы становилось все больше. Порой заканчивать работу приходилось прям на занятиях, умудряясь параллельно записывать конспекты.

Мэри бежала впереди меня чуть ли не вприпрыжку, широко размахивая пакетами с вещами, которые я хочу сжечь, а не надеть на себя. Я даже не смогла отвоевать для себя колготки, вместо чулок. Единственное, что мне понравилось это кожаная куртка, но она стоила для меня целое состояние. Надо поставить себе ежедневную напоминалку: «больше никогда не ходить в магазин с Мэри!»

Очередная неделя пронеслась со скоростью света. Приближение зачетов и экзаменов, а так же олимпиады нервировали даже преподавателей и тренеров.

Олимпиаду назначили на конец августа, поэтому решение о поездке домой было принято само собой. Окончательные списки участников вывесили всего пару недель назад. В списки попали и Мэри, и Джейл, который радовался, как ребенок, при этом очень нахмурился, когда узнал, что в списках есть и мое имя, что меня немного обидело. Тут было одно из двух. Либо он считал, что я, скажем так, недостойна участия. Либо он продолжал относиться ко мне, как к кому-то или чему-то, что надо охранять от всего на свете.