Камера фиксировала всех входящих и выходящих из особняка, а также чьи машины въезжали на участок.

– Вашего друга привез личный водитель и куда он делся?

– Гриша, пока Виталик обедал с нами, провел все это время в домике охраны? – ответил Новиков и вопросительно посмотрел на старшего смены.

– Он все время был с нами, – подтвердил Константин. – В комнате отдыха. Мы по очереди обедаем, ужинаем, чтобы не оставлять экраны без присмотра. Если один отлучается, двое всегда в рабочей комнате.

– Но вот же Люба вернулась домой в пятницу вечером, прошла через главный вход и в выходные из дома не выходила, – воскликнул Новиков. – Руслана я отпустил еще в пятницу, домой он уехал на своей машине. Приехал за мной в понедельник. И в понедельник мы с ним застали в комнате дочери Павлина. И как он попал туда, если не проходил через главный вход?

Александр Гаврилович вопросительно посмотрел на старшего охранника, а тот повернулся к двум молодым парням.

– Признавайтесь, кто из вас пропускал парня, пока нас троих на детекторе не проверили, – угрожающе велел Константин.

– Я не причем, колись, Стас. Я видел, как Любовь Александровна о чем-то с тобой говорила, но не придал значения, – выдал напарника второй охранник.

Бледный Стас переминался с ноги на ногу.

– Любовь Александровна грозилась уволить, если я не помогу ей. А мне нельзя терять работу, у меня мать на инвалидности, я один у нее.

– Когда он приехал?.. День недели? – повысил голос Новиков.

– В пятницу. Он приезжал в мою смену. В пятницу или субботу. Двое суток я дома. В эту пятницу впустил, субботу, воскресенье отдыхаю, сегодня с утра заступил, – пояснил Стас.

– Руслан, приведи Любу и Павлина сюда, – распорядился Новиков. – А ты, голубчик, расскажи, как ты умудрялся проводить парня мимо камеры, мимо взгляда напарника и старшего смены.

Оказалось, все просто.

Люба водила свою машину сама, подъезжала к ступенькам и входила в дом. Это фиксировала камера. Константин и второй охранник знали, что Стас затем ставил машину в гараж, расположенный в цокольном этаже, через боковой въезд. Павел, прятавшийся в машине, проскальзывал в дверь, ведущую на вторую половину дома. Именно там и не была установлена внутренняя камера.

Все до такой степени просто. Павел оставался все время в комнатах Любы, а она обедала, ужинала вместе с отцом и мачехой. А в воскресенье пообщалась с гостем – другом отца.

– Косяк общий. Уволены будут все трое, без рекомендаций. Стас, ты подвел не только себя, но подставил и своих коллег. По должностной инструкции должен был доложить старшему смены об угрозах моей дочери, – не повышая голоса, сообщил хозяин особняка.

– Люба, из-за твоей прихоти трое охранников лишились работы, а у Стаса мать на инвалидности, и он единственный кормилец. Из-за возможного меркантильного интереса и нарушения должностных обязанностей он не получит выходного пособия, как и его коллеги. И это на твоей совести, дочь.

– Константин, у Руслана получите расчет, с завтрашнего дня свободны.

И Новиков, не попрощавшись, покинул домик охраны. Руслан последовал за шефом в кабинет, чтобы забрать причитающуюся сумму охранникам. Вербов шел рядом.

– Александр Гаврилович, Вы все сделали правильно. Один раз не выполнил приказ, дальше продолжит нарушать дисциплину. Старший не проверил, напарник допустил халатность. Общий косяк. Я дам Вам номер телефона, сошлитесь на меня, руководитель агентства пришлет толковых ребят. Он проведет инструктаж, как правильно организовать работу охраны и как правильно разместить видеокамеры, и как строить взаимоотношения с родственниками работодателя.

Новиков обрадовался поддержке.

– Мне Вас сам Бог послал. Вот еще бы документы найти.

– Не все сразу, – усмехнулся Вербов. – Всего лишь день прошел, а Вы узнали о прослушке, о проколе охранников. Усилите безопасность дома, смените охрану. Занимаясь поиском сбежавших родственников, возлюбленных и тому подобной категории людей, я сделал некоторые выводы и выявил распространенные ошибки моих клиентов. Могу проинформировать.

– А давайте, – улыбнулся Новиков.

– Все проблемы в семьях из-за несправедливого распределения материальных благ, – начал Вербов. – Перепишите часть недвижимости на жену, она решится родить наследника или наследницу, обеспечите лояльность с ее стороны, верность и хорошее к Вам отношение. Да и Люба призадумается, утратив статус единственной наследницы. Когда у человека вроде все есть и, в то же время ничего нет, заставляет задуматься, как получить что-нибудь. Реально, а не виртуально. Вот и подумайте.

Новиков поблагодарил за совет, но признался, что ему не до жены и дочери, живущих в роскоши. Кроме пропавшей папки он не может думать ним о чем.

– Александр Гаврилович, за короткое время нам нужно вычислить кому и что нужно от Вас. Уверен, за возвращение документов от Вас потребуют… Нет, не денег. Может, часть бизнеса, акций или еще что-то. Вот я и пытаюсь это выяснить. Серафима будет действовать в офисе, Гордей заниматься сбором информации. Да, к Серафиме не приставать, вести себя как с новой сотрудницей. Никто из персонала не должен заподозрить, что она работает под прикрытием, – предупредил Вербов.

Он хотел переговорить с прислугой, еще раз с Ларой. Антону что-то было непонятно в ее поведении. Да и к молодой парочке влюбленных были вопросы.

Любочка Новикова хорошо помнит тот день, когда ее отец, Александр Гаврилович Новиков, собрав два чемодана личных вещей, покинул их общую квартиру. Навсегда.

Развод с ее матерью, Верой Ивановной был скандальным. Родители обвиняли друг друга в неверности. Отец кричал, что он жилы рвет, чтобы жена и дочь ни в чем не нуждались, а ее копеечной зарплаты хватает лишь на оплату коммунальных услуг.

Любочка в свои одиннадцать лет усвоила: главный добытчик – папа. Хочешь носить красивую одежду, иметь навороченный телефон – обращайся к папочке.

При определении места жительства после развода существенную роль сыграл ряд обстоятельств. В пользу Александра Гавриловича. Дело в том, что мать ее отца после приватизации трехкомнатной квартиры прописала в нее внучку, чтобы устроить Любочку в престижную школу. Квартира завещана сыну, должность и зарплата превосходили место работы жены и ее зарплату. Александр Гаврилович смог убедить суд, что Любочке будет лучше проживать с отцом и бабушкой, чем с матерью и отчимом. А жене пообещал не подавать на алименты. К тому же Любочка в суде заявила, что хочет жить с отцом.

А через год Новиков начал свой бизнес. Оформленный пока на мать. Он обезопасил себя от имущественных притязаний жены.

Но Вера Ивановна часто использовала дочь в давлении на бывшего мужа. Хочешь отправить дочь отдыхать за границу, плати за разрешение.

Занятый бизнесом, любовными отношениями, Александр Гаврилович переложил воспитание дочери на плечи пожилой матери и гувернантки.

А Любочка быстро смекнула, что может манипулировать всеми, даже отчимом.

– Папочка, я не хочу каникулы проводить с мамой, дядя Сережа как-то странно на меня смотрит, – сочиняла она и уезжала с бабушкой за границу. Слишком отличалось питание у бабушки и у матери. К тому же все подруги живут рядом. Бабушку пугала переездом к матери.

Особняк появился за два года до женитьбы отца на Ларе. Ему исполнилось сорок три года, Любочке восемнадцать.

Какое это было счастье! У Любочки появилась не просто своя комната, а практически апартаменты: спальня, гостиная, гардеробная, просторная лоджия-терраса, холл. И даже небольшая библиотека-кабинет. Все обустроено для учебы в университете, уединение.

Но как сказал отец: мой дом – моя крепость. И запретил приводить в особняк подруг, однокурсников. Даже бабушка Любочки без договоренности приехать к ним не могла.

Она вышла замуж за овдовевшего одноклассника, некогда влюбленного в нее. И взрослый вроде бы мужчина болезненно отреагировал на замужество матери.