Сквозь зубы, я уже третий час пересказывал Бэйри свою историю, та что–то увлеченно записывала в свой блокнотик и изредка уточняла некоторые моменты.

Журналистка всё время пыталась выудить из меня подробности моей личной жизни. Что ел, где ходил, как спал и даже — с кем спал? Последнее интересовало ее больше всего. Она даже показывала книжки с картинками и просила меня тыкать в известные мне позы.

Извращенка! А ведь говорила, что у неё еще ни разу не было!

За время интервью, больше походившего на допрос, мне несколько раз приходилось сдерживать себя.

Меня одолевало сильное желание резко вскочить и, сорвав портупею, отхлестать эту озабоченную мурзилку прямо по заднице, чтобы дебильных вопросов больше не задавала, а то это уже ни в какие ворота!

Блин, видимо, со мной тоже что–то не так…

Меня уже откровенно задолбало докладывать этой наглой морде о своих похождениях, и я уже собирался прерваться и свалить отсюда подальше.

В Кентервилль, на Сахалин или Луну… Да хоть к черту на рога, лишь бы не видеть эту рыжую дуру!

Впрочем, не успел я осуществить задуманное, как мой рассказ прервала распахнувшаяся дверь.

— Что это такое?! — возмущенно пробубнила роскошно одетая девушка с розовыми волосами, бросая на грязный ковер помятую газету.

Бэйри с интересом взглянула на задыхавшуюся от возмущения посетительницу, отложила в сторону блокнотик и, откинувшись в кресле, заговорила:

— Шайния Копчак! Чем же я обязана та–а–акому визиту!? — растянула последние слова девушка.

Шайния Копчак? Я удивленно уставился на гостью.

А что? Сходство определенно есть… Реинкарнация что ли!? Блин, вот и не верь после этого во всякую загробную байду…

Розовая хвостатка в дебильной шляпке, прямо как та, что я видел у Греммы в мастерской, вся аж позеленела от злости и едва не пускала пар из ноздрей.

Топнув ногой и взмахнув своей шевелюрой, девушка завопила дурным голосом:

— Ты спрашиваешь, что такое!? Это я тебя спрашиваю, что за бред ты тут понаписала!?

На секунду мне показалось, что вот–вот начнется драка.

Я с интересом уставился на газету. Немного помявшись, уж грязный ковер, я все же встал и поднял бумагу…

«Шайния Копчак и тайные оргии?» — от заголовка я едва не поперхнулся…

«Одна из самых известных и завидных фелисин в Эверлоте проводит в своем особняке оргии? Правда ли это? Читайте на девятой странице!» — гласила надпись ниже.

Пф… Я даже знаю, кто автор этой статейки.

— Но это всего лишь предположение… В вашем доме постоянно собираются самые разные фелениды, вот я и предположила… И, кстати, я нигде не утверждала, что у вас проводятся оргии! Заметьте, в статье записаны лишь размышления… — продолжила отмазываться Бэйри.

— Размышления!? — завизжала розовая кошатина. — А в заметках, про то в каких позах мы этим занимаемся и приглашаем ли к себе минотавров, вы тоже всего лишь размышляли!?

Ох ну нифига себе! Минотавры? Серьезно? Они тут бывают?!

Две овцы спорили еще около десяти минут, совсем не жалея мои долбанные уши…

Копчак всё визжала, что никаких оргий она не проводит и гости в её доме собираются исключительно ради культурного досуга.

Бэйри, в свою очередь, оправдывалась тем, что она нигде ничего не утверждала.

— Я всего лишь выдвинула предположение, основанное на наблюдениях! — именно так выразилась журналистка.

Блин, что кошатины, что люди — существа совсем разные, но вот газетчики… Свободная журналистика здесь, видимо, мало чем отличается от нашей. В кои–то веке я порадовался, что местные не додумались до радио или телевизоров.

Практически разрушив мои барабанные перепонки, извращенка вместе с истеричкой сошлись на том, что Бэйри опубликует в газете опровержение.

Черт, да я уже сам готов бегать по городу и писать эти опровержения, хоть на стенах! Лишь бы эти дуры заткнулись!

— Но запомните, в следующий раз я так просто это не оставлю! — грозно притопнув стройной ножкой, пообещала Копчак.

Она уже явно собиралась уйти, но вдруг её взгляд устремился в мою сторону. Блин, похоже отсидеться не вышло…

— Ох… Добрый день! Простите мне мои манеры… Моё имя звучит как Шайния Копчак. А вы я полагаю… — ушастая прервала своё представление, явно ожидая от меня чего–то.

Ё-мое, ну зовут её Шайнией, а мне то что? Чего она хочет то? А, точно!

— Лейтенант Лукин. — немного поспешно выпалил я, после затянувшейся паузы.

— Очень приятно… — протянула хвостатая, расплываясь в улыбке. — Кхм, сегодня вечером у меня запланирован очередной приём… Не сочтете ли вы за дерзость, если я попрошу вас присоединиться к нашей, небольшой вечеринке? Ваше присутствие было бы очень кстати! Я уверена, моим гостям будет очень интересно с вами пообщаться. — закончила девушка.

Ну нихрена себе! Эта скотина думает что я соглашусь поиграть роль экзотического гостя, на её тусовке!? Да хрен тебе! С трудом поборов искушение послать розовую засранку в пеший тур до известного мужского органа, я как можно более вежливо ответил:

— Благодарю вас, но боюсь что мой ответ…

Меня прервала Бэйри:

— О, нет–нет! Он не сможет пойти на вашу вечеринку! Дело в том что сегодня вечером мы уезжаем в деревню «Чистую мяту»! Мы должны…

— Я согласен! Будет очень здорово пообщаться с вашими друзьями! — с наигранным весельем в голосе, поспешно прервал я журналистку.

Черт, уж лучше напиться на местной тусовке, чем тащиться хрен пойми куда, в компании этой шизанутой! Да она меня изнасилует! Словами, конечно, но это вдвойне обидней.

— Отлично! Буду ждать вас в семь! — отозвалась розовая кошка и кивнув в сторону газеты, добавила. — В статье указан адрес… До встречи! — она помахала мне рукой с целым ворохом дорогих колец и с важным видом вышла из кабинета.

Бэйри возмущенно тряхнула головой, поправляя копну шикарных рыжих волос.

Блин, я конечно мало что в этом понимаю, но по моему любая баба готова была бы убить за такую шевелюру…

— Как же вам не стыдно!? Ну почему вы такой эгоист? Как вообще вы можете пренебрегать свободной журналистикой, в пользу каких–то оргий!? — начала долбить меня Бэйри, но уже не мог её выслушивать.

Её завывания про важность журналистики и прочий бред, доконали окончательно. Схватив шарф, я пулей вылетел из кабинета.

— В девять на станции! — крикнула мне вслед девушка, но я уже не слушал, а быстрым шагом уходил по коридору, ощущая как начинает подергиваться левый глаз.

В ожидании вечера, я просто бродил по городу, куда глаза глядят.

Солерия меня прибьет если узнает, что я не отправился в домой, как она сказала… А тащиться в какие–то ебеня, вместе с журналисткой мне совсем не хотелось. Да и почему бы и не сходить на местную пьянку? Отпуск же!

За день, я успел обойти несколько местных музеев и даже сходить в ресторан, хоть пожрать перед тусовкой. Правда, от яблок меня уже тошнит, а в музеях нет абсолютно нихрена интересного, но всё же.

Примерно в семь часов я уже стоял перед довольно–таки здоровенным особняком, стоящим на краю города… Мрачноватое местечко, как по мне, но дюже роскошное. Даже колонны с позолотой.

— Ох, господин Лукин! Сегодня мы начали чуть пораньше… Проходите скорее! — открыла мне дверь роскошно одетая девушка.

Ее платье светилось таким количеством украшений, что с их помощью можно было накормить половину города. Уверен. Может тоже рубинов на погоны насыпать? Деньги–то есть! А, тупая идея…

Не успел я зайти в дом, как меня едва ли не насильно поволокли знакомить с местными забулдыгами. Я не успевал представляться, меня буквально окружила толпа самых разных ушастиков и всем этим засранцам не терпелось задать какой–нибудь дебильный вопрос о моём прошлом, или о человечестве, или еще, о какой–нибудь фигне. Спрашивали даже какого цвета у нас унитазы… Больные мутанты!

Меня спасло лишь то, что по плану мероприятия началась музыкальная пауза. Ну, если так можно назвать страшную долбежку в барабаны, в исполнении молодых и очень энергичных «Барсиков». По мне, так такие мелодии только на полигоне можно услышать. Когда танки шмаляют.