К концу занятия моя голова мне самой напоминала большой воздушный шар с водой — качается бестолково на плечах, переполненный смыслом, вот-вот расплещется. Я уже мысленно начала молиться об окончании этого лекционного ада, как вдруг из воды выпрыгнула… лягушка, на длинных вытянутых лапах приземлившаяся в полуметре от меня.

В первое мгновение я испуганно дернулась, резко подавшись назад, но когда глаза разглядели подробности, едва не рассмеялась. Лягушка была не живой, а механической. Маленькое медное тельце сверкало отполированными бочками. Короткие забавные передние лапки с тонкими длинными пальцами нетерпеливо перетаптывались на месте, легонько подрагивая. Глазки были выложены двумя ограненными рубинами, словно впитывающими свет, а в сердцевине камней пламенели две растопленные янтарные точки. На шее медной лягушки болталось что-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось золотой цепочкой, вдетой в окончание маленького ключа, передняя часть которого утыкалась лягушке в зеленую грудь.

Я только протянула руку, чтобы прикоснуться к забавному земноводному, которое несмотря на весь свой антикварно-игрушечный вид, было похоже на одушевленное и осмысленное создание, как лягушка громко и требовательно квакнула.

— Квааааа! — завопила лягушка, а я быстро убрала руку и даже на всякий случай спрятала её за спиной.

— Квааааа! — вновь оживилась лягушка и повернула голову на бок. Мне вдруг показалось, что она смотрит на меня. Смотрит с очевидной, но непонятной претензией. — Кваааа!

Кваканье раздавалось с одинаковой силой, словно деля время на одинаковые промежутки. И это что-то мне напомнило…

— На сегодня урок окончен, — заявила мисс Цэсна, а колдуньи тут же приступили к сбору своих пожитков. — Не забудьте повторить все то, что мы сегодня изучили. Скоро будет практическое занятие, на котором вы должны будете продемонстрировать освоенные навыки взаимодействия со стихиями. На этом всё, все свободны, не забудьте убрать за собой подушки.

Договорив, женщина рыбкой нырнула в воду. Следом за ней в один длинный прыжок в водоеме скрылась лягушка. Перед тем, как её лапки коснулись пошедшей волнами поверхности, мне показалось, что на прощание она блеснула мне своими красно-янтарными глазами.

— Это часы? — я указала пальцем на то место, куда булькнулась лягушка.

— Ну, да, — Мика казалась заинтересованной исключительно своими волосами, которые она распустила, а после начала быстро заплетать в косы. Наши одноклассницы задерживаться не стали и уже начали покидать грот. — Что тебя удивляет? Я же говорила, что в каждом кабинете имеются свои.

— Да, говорила, — растерянно подтвердила я. — Но эти совсем уж необычные. Они как будто живые…

— Они и есть живые, — заверила меня соседка, быстро убирая свои вещи в сумку, а потом начав запихивать и мои, очевидно, решив, что я временно недееспособна. Хотя я и была ей благодарна за это, но все еще пребывала в озадаченно-задумчивом состоянии. — То есть, оживленные магией, если ты понимаешь, о чем я.

— Не очень, — пробормотала я. Но соседка больше меня слушать не стала, а, приобняв за плечи, повела на выход.

— Сейчас перерыв, у нас есть время, чтобы пообедать и отдохнуть. В столовую сбежится толпа народу, места будет мало, так что, предлагаю взять подносы и отправиться во двор. Посидим на лужайке, мух погоняем, цветочки понюхаем.

— Хорошо, — не особенно вслушиваясь в её слова ответила я. Уже у самого выхода я оглянулась на бассейн и увидела нечто красноватое, мелькнувшее над каменным выступом.

— Как тебе? — с полным ртом вопросила Мика, пытаясь прожевать большой кусок белого мяса, оторванный от окорочка, при жизни принадлежавшего то ли курице-мутанту, то ли откормленному страусу.

Я аккуратно попробовала блюдо, которое выглядело так, словно кто-то просто взял красное мясо, накромсал топором, закинул в казан, добавил белой тонкой и короткой лапши, а после засыпал все сверху жгуче-острой красной приправой.

— Забористо, — задохнулась я, замахав на обожженный пряностями рот.

— Это еще что, — довольной кошкой заухмылялась Мика. — Вот попробуешь ягненка с перцовой пастой, так вообще огнем задышишь.

— Что-то мне уже не хочется столь близко знакомиться со здешней кухней, — просипела я, хватаясь за стакан с чаем.

— Ээээ, — тут же остановила меня Мика. — Не стоит, станет только хуже. Лучше на вот, заешь.

И она пихнула мне в рот кусок чего-то волокнистого, но выделяющего вязкий сок при разжевывании и по вкусу напоминающего сыр, только с более выраженным сливочным вкусом.

— Ух, ты! Вкусно! — воскликнула я, распробовав. — И язык больше не жжет. Что это?

— Это называется Чха Ло, — просветила меня Мика. — Я не знаю, из чего оно готовится и как, но это невероятная вкуснятина.

— Ты права, — согласно закивала я. — Язык можно проглотить.

Мы сидели на полянке под одним из тех деревьев, которые я присмотрела еще с утра, перед столкновением с Сатусом. Тень скрывала нас от яркого солнца, а легкий ветерок приятно обдувал кожу, ласково поглаживая и освежая. Прислонившись спинами к широкому стволу дерева и поставив между собой подносы с едой, мы с соседкой наслаждались обедом.

— Чха Ло, как и многие другие блюда, в том числе и те, которые у тебя сейчас на подносе, начали готовить с появлением демонов в школе, — начала рассказывать Мика, одновременно отправляя в рот крупную вареную картофелину. — Говорят, у них дома это традиционное блюдо, которое всегда стоит на столе. У каждого повара свой рецепт приготовления Чха Ло и в Аттере регулярно проводится конкурс, по результатам которого определяют, чей рецепт лучше. Тот, кто занимает первое место удостаивается чести целый год готовить для самого императора. А тот, кто оказывается в самом низу списка, убивает себя, втыкая себе в грудь длинный ритуальный клинок.

— Занятня традиция, — сдержанно отреагировала я, в душу тут же закрались некоторые сомнения. В результате кратковременных душевных терзаний я отложила Чха Ло в сторонку, отодвинув похожий на запеканку белый треугольник к самому краю тарелки. Мало ли, какие в этой стране еще имеются сомнительные привычки?

— На самом деле, Чха Ло — одно из самых трудных и при этом самых безобидных блюд, — проговорила Мика сквозь набитый картошкой рот. Прожевала, гулко сглотнула, запила все это дело чаем и продолжила: — Есть такие, о которых даже страшно подумать, не то что попробовать.

— Например? — рискнула я спросить, хотя в глубине души уже догадалась, что информация будет лишней для меня.

— Например, блюдо под названием Уджо Чхан, — с готовностью и каким-то странным предвкушением тут же приступила к кулинарному экскурсу соседка. — Готовится из большого, выловленного строго в определенный сезон, морского гада с щупальцами. Его едят живым, начиная с головы, тогда есть шанс, что спрут не задушит едока в процессе. Существует и другой вариант — разрезать еще живого головонога на небольшие кусочки и полить острым соусом. Еще шевелящиеся щупальца отправляют в рот, главное — тщательно прожевать, иначе щупальце может застрять в горле и перекрыть доступ кислорода. Бывали случаи смертельного исхода.

Есть мне перехотелось. Я сдержанно отложила вилку с ножом и схватилась за стакан с чаем.

— Еще есть блюдо, именуемое Чи Кха, — не замечающая ничего вокруг Мика продолжала с упоением делиться информацией. — В переводе означает «слезы». И знаешь, там действительно есть отчего плакать! Это мелко нашинкованная и протушенная в огромном количестве специй рыба. Она настолько острая, что далеко не все способны её даже попробовать. А половина из тех, кто отважилась потом в течении суток страдают от кровавой рвоты.

— Я так понимаю, жители Аттеры, в принципе, питают слабость ко всему смертельному и мучительному, да? — попыталась улыбнуться я.

— Демоны, что с них взять, — пожала плечами Мика, собирая с тарелки остатки подливки кусочком сдобной лепешки.