Мне казалось, что я был готов ко всему, но как выяснилось, ошибся. Не успел я договорить, как мелкая изумленно вылупилась на меня, а затем расхохоталась. Закрыв лицо ладонью, она обильно краснея, заливалась звонким смехом.

— Ох кочерыжка, какой же ты дебил! Любовь, ой не могу… — сквозь смех выдавила младлей.

— Эм… Что?

Я почувствовал себя полным идиотом. Нервно закуривая американскую сигарету, я огляделся вокруг. Казалось, вся площадь смотрим только на меня.

— То есть… Ты подумал, что я пригласила тебя на свидание? Ну, типа как у парочек и все такое? — все еще хихикая, произнесла младлей, вытирая слёзы.

Я лишь кивнул, жадно затягиваясь дымом. Девчонка, глядя на мне в лицо, немного успокоилась и заговорила вкрадчивым голосом:

— Лукин, мы конечно друзья… Ох, какого хрена!? Без обид, но с нашей точки зрения ты… Нет дело не во внешности! Ты даже симпатичный, но вот это твое поведение… Ты когда–нибудь замечал, с каким выражением смотришь на феленидов!? Вот, даже сейчас! Ни одна девчонка не захочет иметь с тобой ничего общего… — продолжала говорить младлей, явно удерживаясь чтобы не заржать еще раз.

Я злобно посмотрел на неё. Это каким таким взглядом? Что опять не так в моём поведении? Я же никого не трогаю…

— Значит, не замечаешь… Ты смотришь на нас, как на еду, что ли? Знаешь, наверняка даже в глазах мантикоры нет столько злобы, сколько в твоих. Но для тебя, это вероятно комплимент… — хихикнула она. — И это я еще молчу про твоё поведение и самое главное, твою речь! Да целой казарме не переплюнуть этот водопад сквернословия!

Она всё говорила мне всякую фигню, суть которой сводилась к тому какой я мудак и подонок, алкоголик, дебошир и просто агрессивный придурок, которому ничего не обломится… Блин, таких приятных слов мне даже «насос» никогда не говорил, а уж он то меня просто «обожал».

— И вообще… С чего ты решил, что это свидание!? — неожиданно серьезно спросила Сивира.

Я немного замялся. Теперь все мои умозаключения выглядели настолько тупо, что мне было как–то стыдно рассказывать.

— Ну, ты вся причесалась, да и вела себя как–то необычно, вот я….

— Ох Солерия… По твоему офицер гвардии не может прихорашиваться перед праздником? Я же взрослая девушка, мне тоже иногда хочется выглядеть красивой!

Младлей, чуть замялась, оглядываясь вокруг, затем чуть приблизившись ко мне, тихо произнесла:

— А смущалась я потому, что мне еще никогда не доводилось сходить куда–то с другом… Особенно после всех этих… Чтений. А ты повел себя как полный засранец!

— Ладно, я понял! Пойдем уже, мы пиво не допили… — недовольно буркнул я, стараясь не замечать на себе чужих взглядов.

Сивира чуть помедлила, похлопала меня ладонью по брюху и сказала чтобы я не обижался.

Угу. Я не обижаюсь. Ни капли. Я просто хочу достать штык–нож и распотрошить тут каждую ухмыляющуюся рожу. Вот что бывает, когда пытаешься поступать по людски! Всего–то хотел утешить, а получил говна за шиворот да на глазах у всего города! Ну спасибо, мать твою!

Остальная часть праздника прошла гораздо спокойней. Вместе с Сивирой мы стояли возле прилавка, изредка заказывая новую порцию яблочной бурды и глядели на сцену, то и дело обсуждая способности того или иного «артиста». Посмотреть на выступление Арфы я, к сожалению, не успел. Видимо она закончила до того как я прекратил позорить себя на весь белый свет. Придется ей потом соврать, что видел…

То и дело я замечал в толпе компанию своих бойцов, вместе с библиотекаршей и её подружками. Странно, но я не видел никаких косых взглядов в их сторону, даже наоборот, с ними охотно общались и даже и не думали ни смеяться, ни пугаться.

Может Сивира права и я на самом деле просто какой–то кривой мудак!? Да, наверное так и есть, даже бойцы и те меня как–то побаиваются… А каким мне еще быть!? Я, блин, всю жизнь только и делаю, что служу! Армия совсем не учит к хорошим манерам. Я только что попытался быть добреньким и хорошеньким, а что получил?!

Хорошо помню, как командир роты всё время жаловался, что его побаиваются собственные дети, мол только он заходит домой, а они сразу затихают. И это притом, что по его словам, он старался никогда не ругать их, даже пальцем ни разу не тронул. Наверное, всё дело в поведении, жестах, взгляде. Да я и сам прекрасно помнил, как боялся собственно папашу… Гены, мать их! Во всем виноваты гены!

Уже ближе к вечеру я, не обращая внимания на обеспокоенный взгляд Сивиры, попрощался и двинулся в сторону дома. Малявка всё волновалась, не задела ли она меня своими словами, пришлось соврать ей, что меня не ебет мнение каких–то кошек позорных. Получив ногой под колено, я двинулся на выход с площади и бредя домой, всё думал над словами младлея. Блин, получается, меня отшила кошка! Смех, да и только… Я, конечно, рад, что ошибался по поводу свидания, но всё же как–то не по себе. Могла бы и пореветь чуть–чуть. С цветами за мной побегать. Ночью смс–ки посылать…

Обидно. Ну не такой уж я и козел в конце–концов! Что, значит, никто не захочет иметь со мной дело!? Я же… Не, ну я же… Блин, неужели Сивира реально так считает? Вот же с-сука! А я, дурак, утешить её пытался. Молол какую–то чушь, лишь бы её успокоить!

— Да и пошли вы нахуй! — буркнул я заходя домой.

В расположении, было тихо как в гробу, видимо, бойцы еще не вернулись с праздника. Посидев на пустой кухне ровно минуты, я не выдержал и пошел в оружейку. Раз уж я такой агрессивный придурок, то надо соответствовать! С каких хренов мне добрым–то быть? Мне цветочки в городе сажать, да котят с деревьев снимать!? Я, мать вашу, офицер! Моя задача, подразделением командовать!

Хиппи недоделанные. Все пацифисты, пока нет войны. Это то же самое, что быть вегетарианцем, когда нет мяса! Мясо… Блять, как же я хочу мяса! Задолбала меня уже эта рыба! Немного перед стеллажом, я осторожно взял автомат. Все эти гребанные гринписовцы сейчас на празднике, никто и не заметит, если я подстрелю какую нибудь зверушку. Лишь бы на сороконожку не нарваться…

Зарядив автомат и повесив подсумок, я двинулся на выход из дома. На улице уже почти стемнело и в округе не было ни души. Идти ночью в лес была та еще затея, но… От всех этих насмешек и любопытных взглядов, меня так и подмывало кого–нибудь подстрелить! Зря я этот сидр глушил, ой зря.

— Етить.. Что, опять!? — яростно зашипел я, отряхивая дерьмо с берца.

Какие–то нехорошие у меня ассоциации возникают. Каждый раз, когда я вляпываюсь в говно, происходит что–то совсем нехорошее… Черт, уже третий час по лесу шарюсь, а нашел только кучу говна. Классный охотник, ничего не сказать! Когда я закончил вытирать ботинок о траву, то услышал какой–то шум метрах в пятидесяти от себя. Замерев и пригнувшись, я медленно засеменил в сторону звука.

А вот, похоже, и мясо! Ну наконец–то, а то я уже думал что охотник из меня такой же, как из Кабанова образцовый солдат! Ай, гребанная ветка… Больно же!

Из головы все не выходили слова Сивиры. Ну те, где я мудак, козел и вообще пугаю местных до смерти. Хрен бы с этими мутантами, а вот бойцов жалко. Им и так крепко досталось, потом еще эти дневнички с их очешуительными историями. Ребятам ведь отдых нужен, немного свободы, да возможность повеселиться! Им же по девятнадцать лет максимум! Только Лисин чуть постарше, да и то ему всего–то двадцать один год… Юнцы совсем еще, а я их по уставу жить заставляю! Придурок!

Как же я раньше об этом не думал!? Черт, всё время вижу в них лишь солдат, забывая что каждый из их — молодой парень в самом расцвете сил. Им ведь хочется жить спокойной жизнью, как на гражданке! Пускай и среди вискасов. Может, я им завидую? Они ведь в армии меньше года служат, это всего лишь короткий промежуток их жизни. Может поэтому–то они так легко поладили с этими мурзилками?

А вот я даже в школу толком походить не успел, сразу в суворовском оказался. Наверное поэтому никак не могу приспособиться к новым условиям. Ладно, вернусь, принесу им мяса, пускай порадуются, может и шашлыки забабахаем! Жаренного мяса да под пиво, пускай и яблочное, ух! Да и вообще, разрешу им свободно передвигаться по городу в течении дня, пускай гуляют, с котейками тусуются. Им ведь хочется. Уж я‑то должен был заметить это раньше! А что, хорошая идея! Главное, только не переборщить. Прежде всего, они солдаты, пускай и давно погибшей страны. Ребята все равно должны помнить о своем долге. Хотя какой тут уже нахрен долг!? Да и перед кем? Передо мной что ли?!