— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.

— Как минимум — благодарность.

— Это за что?!

— Я не убил Крейда. Хотя мог и очень даже хотел.

— Ой, спасибо блять! — я отвесила поклон. — На колени падать?

Зейир снял с руки кольцо и хрустнул пальцами. Хелп ми…

— София. Скажу в первый и в последний раз. Не испытывай мои нервы. — он толкнул меня на кровать и сжал дыхательное горло. — Ты одарённая, да, это очень важно. Но не факт же, что я не найду другую, и не срежу тебе личико. — мужчина выпрямился и отпустил меня. — Сейчас тебя переоденут и пойдём есть. Познакомлю тебя кое с кем.

В комнату вошли три служанки, которые подняли меня и стали раздевать. Подумав, я решила не упираться. Я хочу жить, это раз. Я не хочу быть побитой, это два. Я ссыкло — это три. А если серьёзно, я придумала. Будем вести себя послушно и осторожно, разузнаем как можно больше о планах Зейира, потом как-нибудь изъебнёмся и сбежим, а потом… а вот настанет это «потом», вот тогда и буду думать. Меня одели в длинное красное платье с глубоким декольте и открытыми плечами, застегнули тонкий поясок из белых драгоценных камней, расчесали и обули в туфли на устойчивом каблуке. Я глянула на себя в зеркало. Да, именно так я себе и представляла несчастную пленённую девушку. Одна из служанок робко на меня посмотрела и взяла со стола коробочку.

— Сядьте, пожалуйста, — тихо попросила она. — Я надену вам серёжки.

Я села на кровать и стала через зеркало рассматривать служанку. Она была довольно худенькой, с длинными белыми волосами и большими голубыми глазами. Интересно, она тень, или нет? Она стала возиться с моими ушами и аккуратно вдела длинные серёжки с топазами. Затем поправила мне волосы.

— Идёмте.

— Где я нахожусь? — спросила я.

Девушка хотела было ответить, как её пихнула в бок коллега, шикнув «молчи!». Блондинка виновато посмотрела на меня и промолчала. Потом меня повели по незнакомым коридорам, уставленным доспехами и оружием. За окном вдалеке виднелся город. Знать бы ещё, в чьих я вообще владениях. Меня привели в обеденный зал. Там за столом сидел Зейир, а с ним какой-то пожилой мужчина в сине-бело-чёрных одеяниях. У него были седые волосы, морщины на лице, и строгий взгляд.

— А, вот и она, милорд. — ухмыльнулся опальный родственник, показав на меня ладонью.

Мужчина встал из-за стола. Он оказался высоким и довольно крепким для своего возраста. Скорее всего, он долгое время служил рыцарем, раз так хорошо сохранился. Даже язык как-то не поворачивался называть его дедом. Он подошёл ко мне и улыбнулся.

— Миледи Флейм, — произнёс пожилой рыцарь, взял мою руку и поцеловал шероховатыми сухими губами. Я еле-еле сдержалась, чтобы не вырвать у него ладонь. Чёрт, у него рука такая жёсткая и мозолистая, и очень твёрдая. Я невольно сравнивала её с мягонькими и уютными руками Рафи, которыми он меня обнимал и ласкал. — Вы очаровательны. Несмотря на внешность вашего отца, вы родились очень красивой.

Я моргнула. Чё ты там про папочку пёзднул, псина?

— Да, пузо Дарона унаследовали скорее сыновья. — усмехнулся Зейир.

— Я лорд Мортон Бладсворд.

Меня перемкнуло. Бладсворд. Рыцарь из видения Рафаила. Мамочки.

— З… здрасьте, — нервно выдавила я.

— Вы голодны? Садитесь, угощайтесь, — он повёл меня к столу под руку.

Фак, мужик, не трогай меня, пожалуйста. Ты меня пугаешь. Меня усадили за стол.

— Что я здесь делаю? — спросила я Бладсворда.

Тот уселся на своё место во главе стола. Зейир сидел справа от него, а я напротив.

— Ты ей не сказал? — усмехнулся лорд, наливая ему вино.

— Решил сначала вас познакомить. София, милорд Мортон желает взять тебя в жёны.

Меня перекосило.

— Ч… чт… ЧТО?!!!

— Да. Тебе нашли жениха.

— Нет! Я не могу! Я же не… я бастард!

— Дарон признал тебя. Сам король объявил тебя законнорождённой дочерью. — Зейир вынул из-за пазухи свиток с королевской печатью и протянул Мортону. — Так что ты больше не бастард.

— Ты перехватил письма короля папе?!

— Там написано «лорду Флейму». А которому из — не написано.

— Ты не лорд! Ты предатель!

Зейир нахмурился.

— Тебя на твоей Земле совсем манерам не учили, а, наглая девка?

— Я не пойду замуж!

— Не помню, чтобы я тебя спрашивал.

— Но ответ я дала.

— Сию секунду закрой рот и ешь.

— Да подавись ты своей едой!

— Цыц!!! — вскочил он, ударив кулаком по столу так, что аж все тарелки и кубки подпрыгнули. Лорд Мортон невозмутимо читал приказ от короля, не мешая Зейиру сейчас сломать мне шею. — Заткнись. Ещё одно слово, и я не поленюсь притащить сюда Фейлна и на твоих глазах вырвать ему глотку. Или Верда, чтобы сломать ему спину и лишить возможности ходить. Ну или Рирза, и проверим, насколько выносливы Холдбисты.

Я притихла, пронзая его взглядом, полным бессильной злости, страха и обиды. Зейир провёл рукой по волосам, убирая светлые пряди с глаз.

— Сейчас сиди и помалкивай. И пока всё не съешь, из-за стола не встанешь.

Я сглотнула комок в глотке. Я запомнила, сукин сын. Решив сдерживаться изо всех сил, я беспечно пожала плечами и приступила к трапезе. Мортон сам от меня откажется.

Прошло часа три. Желудок умолял меня остановиться, почки и печень проклинали винцо и эль, меня уже чуть ли не рвало, но я сидела и ела. За столом сидел Зейир, нетерпеливо постукивая ногтями. Этим он занимается уже минут десять с того момента, как я взялась за тушку гуся.

Уже был вечер. И весь день, весь грёбанный день я сидела и ела. Зейир несколько раз уходил и возвращался то с Мортоном, то без. Часам к девяти вечера я, наконец, доела последнюю тарталетку с икрой и выпила последний кубок. Дядюшка уже успел обрадоваться, как я изогнула бровь и несильно пихнула себя в живот, громко икнув прямо перед правителем Бладсвордов. Оба мужчины переглянулись. Я еле-еле встала. Господи, чувствую себя беременной. Поясок, который утром был застёгнут просто для красоты — он ничего мне не сдавливал и не утягивал, — сейчас очень больно впивался мне в жирок, деля живот напополам.

— Я спать. — сказала я, пошатываясь. Я была не только переевшая, но и немного пьяная.

— Я… я вас провожу. — сказал Мортон.

— Сама дойду.

И я дошла. Служанок я не впустила, заперевшись, и свалилась на кровать, простонав. Как больно. Я еле-еле-еле расстегнула бриллиантовый пояс, живот освобождено вышел вперёд, но его ещё теснило платье. В итоге, я всё-таки разделась догола и валялась так на кровати ещё минут сорок, пока организм разбирался с горой еды. Боже, как же я сейчас хотела к Рафи. Чтобы он мне животик погладил и поцеловал, чтобы убрал боль, чтобы приласкал и сказал «моя пышечка». Не было сил плакать или грустить. Я просто лежала и думала о Рафи, поглаживая живот рукой. Не дай бог завтра Зейир опять проронит фразу «пока всё не съешь — из-за стола не встанешь» после моих сегодняшних кульбитов. Иначе я в любом случае не встану. Я просто лопну, с громким таким «Хлобысь!», и всё. Итак, мы умяли огромный стол еды. Он не особо напоминает тот, что в Файрфорте или Сперафайре, но тем не менее. За свою заслугу я хочу сказать спасибо маме — у нас всегда было мало денег, и несмотря на полноту я часто голодала. Спасибо папе — если бы не он, я бы никогда в жизни не впихнула в себя столько еды, его пример мне очень помог. Спасибо Верду — он научил меня закусывать так, чтобы сильно не пьянеть даже после трёх бутылок. И спасибо Рафи — если бы не ты, мой любимый пончик, я бы так и не узнала, каково это, когда тебя обкормили и приласкали. Не нужно оваций, просто заберите меня домой. Пожалуйста.

====== Тень у алтаря ======

Прошло три недели

Я хочу в Файрфорт. К папе, к Рафи, к семье. К любви и ласке. Мне страшно находиться здесь. Если в первые дни Мортон немного сдерживал Зейира, чтобы тот не прибил меня за мои выходки (например, разбитые окна или вылитый ему на голову суп), то потом он уже и сам порывался меня ударить. Сейчас меня перетащили из спальни в камеру темницы, приковав цепью к полу, как собаку, за ошейник. Это было наказание за то, что я попыталась сбежать. Я вылезла из окна и выбежала из внутреннего двора Кнайфхелла, и не успела я добежать до города, как меня догнал Зейир и за волосы приволок обратно. Во всём замке ко мне была добра только одна беловолосая служанка, которая в первый день боязливо надевала мне серёжки. Её звали Розина. Она была тенью. Я ей сперва не особо верила, но потом у меня уже выбора не осталось. Рафи, пончик, мой любимый, забери меня, я хочу к тебе. Спаси меня, умоляю. Пожалуйста.