Я очнулась в замке, на своей кровати. На столе был поднос с едой и питьём. Я вспомнила, что случилось, я встала. Верд же в порядке, да? Я очень переживала за него, и уже направилась к двери, но проходя мимо зеркала краем глаза заметила, что моя щека вся в саже. Я лизнула палец и стала вытираться, как тут увидела мой кулон. Он изменился. Или мне показалось? Нет же, с ним что-то стало! Раньше пламя было ровно разделено синим и красным цветами, а теперь синего стало больше. Это как? Я повертела подвеску в руках. Что за хрень? Она определённо волшебная, но как она работает? Просто цвет меняет? Тогда почему я раньше не заметила? Ладно, потом разберусь. Вытерев щёку, я выскочила из своей спальни и помчалась к брату… вернее, кузену. Я вломилась к нему в покои. Он лежал, укрытый шкурами и с перевязанными ранами. Услышав скрип двери, он слабо открыл глаза и повернул голову.

— С… Софа…

— Как вы, милорд? — я подскочила к нему и села на пол у кровати. — Вам очень больно?

— Ты чего выкаешь? — он прошипел. — Чёрт… больно…

— Мне позвать лекаря?

— Зови. Только не выкай.

— Это вежливость, милорд.

— Да что с тобой?! — он ахнул и вжался в подушку. — Господи!

— Сейчас-сейчас, секундочку одну!

Я привела лекарей. Лорда напоили каким-то варевом, которое жутко воняло, чем-то смазали раны и сменили повязки. Он велел нас оставить. Взял меня за руку.

— Софа, те рыцари хотели убить меня, они владели магией… тёмной магией. Я не мог колдовать, когда они ранили меня. Мне кажется, они идут на Файрлайт.

— Это очень печально, милорд, но…

— Ещё раз назовёшь меня «милорд», я тебя выставлю, — раздражался Верд. — Зачем ты так делаешь? С каких пор ты стала такой вежливой? Да встань же ты, сядь на кровать нормально!

— Хорошо, — я села на его кровать.

— Повторяю, что случилось?

— Я… я просто… — я мотнула головой и заставила себя улыбнуться. — Я ничего, поиздеваться над тобой хотела. Думала, разозлишься и встанешь.

— Очень смешно, — буркнул он. — Приз за самую гениальную идею достаётся тебе.

— Спасибо. Если серьёзно, то я догадалась, кто они и что сделали, но что делать теперь будешь?

— Не я, а ты.

— Ч… чего? — опешила я.

— Ты — леди Файрлайта. У тебя столько же власти, сколько и у меня.

— И ты, как самый умный, решил спихнуть на меня подавление восставших психопатов?! Спасибо, дорогой брат, ты так заботлив!

— Ты может быть не заметила, но я ранен! Трижды! У меня нет магии сейчас, у меня нет ничего, я даже встать не могу!

— Я не хочу, мне страшно, — заскулила я, льня к руке лорда. — Как я всё остановлю?

— Я не прошу останавливать, я даже не договорил. Просто правь пока что за меня. Ренуар поможет, ты знаешь. Милорд Старрей и я отозвали войска от границ, скоро они будут здесь, так что мы не беззащитны. Но если случится так, что до нас доберутся до того, как армия вернётся, то подожги территорию вокруг города и замка. Через огненную стену они не пройдут.

— Пожалуйста, давай не я? — взмолилась я, взяв его ладонь обеими своими. — Давай Ренуар, или матушка, или… или…

— Дядя? Смеёшься?

— Не смеюсь я, я просто… я не смогу…

— Ты дочь Дарона Флейма, ты законная наследница. Такая же, как я или Каин.

Я опустила глаза и вяло кивнула. Ему пока не надо говорить, пусть он поправится, наберётся сил, и вот потооооом, когда-нибудь скажу.

— Кстати, ты о Каине ничего не услышал?

— Нет, — он грустно вздохнул. Погладил мою руку. — Только не начинай снова плакать. Я бедный, больной и несчастный, я умираю, я страдалец и бедняжка, и не смогу тебя утешить, так что крепись, сестра моя.

— Креплюсь, подобно саморезу, — слабо улыбнулась я.

— Кому? — не понял брат.

— Это такие штучки… ай, неважно. Ты голоден? Я попрошу принести тебе сюда обед.

— Завтрак, — поправил он.

— Извиняюсь?

— Сейчас утро. Утром завтракают.

— Это как это? я же вернулась с тобой где-то около полудня.

— Да, три дня назад.

— Сколько?! И я спала три дня?!

— Видимо да. Я даже удивился, когда мне сказали, что ты ещё не просыпалась. Ренуар сказал, что у тебя хорошая стража, чтобы дядя не навредил.

Да он и не навредит. По крайней мере, не собирается пока что.

— Ясно. Спасибо ему за это. Теперь повторюсь, ты голодный?

— Немного.

— Сейчас тебя накормят, мой бедный и уставший лорд.

Я легонько поцеловала его в пухлую щёку и вышла. Распорядившись накормить его, я поплелась в обеденный зал. Я надеялась поесть одна, но промахнулась. Там сидела вся семейка. Матушка, Стелла, и мой биологический отец. Он стоял, держа Ренуара за грудки и видимо, что-то на него орал. Вот так, рядом они смотрелись даже чутка забавно. Краснощёкие, сверлящие друг друга прищуренными глазками, откормленные, упирались друг в друга брюшками, но на фоне пузатого советника Кайрус выглядел скорее в меру упитанным. Биологический отец, мне показалось, был готов вспороть Ренуара, но все устремили взгляд ко мне.

— Пардоньте, не знала, что у вас тут разборки.

— Ты проснулась! — отец отпустил советника. — София, ты голодна, верно? Проходи, проходи, не хочешь выпить?

— Все хорошо? — спросила я Ренуара, который поправлялся и с опаской и злостью поглядывал на Кайруса.

— Да… я сам разозлил милорда, — пробубнил он, одёргивая жилет на животе.

— Поешь со мной.

— Миледи, я…

— Поешь. Со мной.

Он поджал край губ и кивнул. Я и советник сели рядом, слева от отца. Стелла посматривала на меня с ухмылкой.

— Неважно выглядишь.

— Спасибо, сама бы не догадалась, — без эмоций ответила я, кусая отбивную.

— Ну мало ли, — она пожала плечами.

— Верд не в состоянии подняться, — заговорил вдруг отец. — Файрлайту нужен правитель.

— Снова ты? — с нотками восторга сказала Стелла. — Ты снова лорд-правитель, да?

Он самодовольно и горделиво ухмыльнулся.

— Раз уж твой кузен не может, а больше некому, то…

— Есть я, — перебила я, не поднимая глаз и смотря на блюдо с фруктами.

Все трое посмотрели на меня с удивлением и неудовольствием.

— София, ты женщина, — с упрёком сказала мне мать.

— Я леди Файрлайта, — я подняла взгляд. — Лорд Флейм, к тому же, сам сказал мне править вместо него, пока ему не станет лучше.

Краем глаза я заметила, как Ренуар чуть ли не засиял от радости. Под столом он взял мою руку и нежно погладил, как бы говоря: «ты всё правильно делаешь». Биологический отец и мать переглянулись. Стелла же нахмурилась.

— Ты не можешь…

— На «вы», будь любезна, — прервала я. Кузина аж покраснела от злости. — Я могу и буду.

— София, — Кайрус потянулся ко мне рукой. — Ты на взводе, я понимаю, но тебе нужно осознать, что ты не справишься. Ты совсем юна, неопытна, к тому же, в последнее время ты угнетена и расстроена, потому будет разумнее отдать власть тому, кто умеет править.

Я встала из-за стола, окидывая их холодным взглядом. На моих губах играла едва заметная победоносная ухмылка. Он проиграл. Он может быть сколько угодно моим отцом, только если он объявит, что я его дочь, и что у него больше прав на трон, он клеймит себя позором. А сейчас никто не знает. Все считают, что я дочь милорда Дарона и сестра милорда Верда.

— Я не отдам тебе Файрлайт. Он мой.

— Ты знаешь, у тебя нет на него права! — теряя терпение рычал отец.

— Докажи, — фыркнула я и развернулась к двери.

Ренуар пошёл за мной. В коридоре он восторженно улыбался и пел мне дифирамбы о том, что я такая шикарная, умная, а главное — волевая. Мы дошли до тронного зала. Я сглотнула. Я никогда не сидела на троне лорда Дарона. В детстве он часто сажал меня на свои колени и разрешал играться, пока принимал просителей. Порой он ласкал меня и давал сладости до ужина или обеда. Иногда он даже сюсюкался со мной. Но сама на этом троне я не сидела никогда. Я и не хотела, если честно. Править — это не моё. Но сейчас, когда лорд Дарон Флейм мёртв, лорд Верд ранен, а лорд Каин пропал, я вдруг почувствовала, что хочу попробовать. Я шла к трону, ладони мои вспотели от волнения, сердце быстро колотилось, а представляла я Уилла. Часть моей души рвалась к нему, молила быть здесь и поддержать меня, раскаивалась, что вот так сбежала. Я остановилась. Прошлась рукой по подлокотнику и спинке. Трон был из железа, с позолотой, обитый бархатом. Ренуар стоял в нескольких шагах от меня и ждал. Я должна была сесть и оглушительно зарычать. Так драконы объявляют себя лордами и леди и утверждают свою власть. В глубине души мне было страшно, меня отталкивала ответственность и могущество. Вдруг я не справлюсь? Вдруг ошибусь? Я вспомнила Каина. Ему было десять, мне восемь. Мы сидели на голубятне и видели из окна, как лорд Дарон и Верд поехали на охоту. Меня уже тогда удивляло, как конь выдерживает толстого милорда с огромным животом. Каин вздохнул тогда и оттащил меня, чтобы я не упала.