— А я тебя, моя сладкая и аппетитная ватрушечка, — улыбнулся я, и поцеловал её. Так мы и стояли, целуясь на фоне алого заката, осознавая, что больше нашему счастью ничего не угрожает.

====== мама-панда ======

Прошло несколько месяцев. Софочка ходила по дворцу с округлившимся беременным пузечком, за которое я её всё время тискал. И если честно, всё было бы прекрасно. Мы любили друг друга, ценили, кормили вкусной едой, как в один прекрасный день в нефритовый дворец приехала одна женщина. И как я позже понял, это оказалась мама Софочки. Правда, я ей не очень понравился. Ну, мне так показалось. Дело было так, Шифу привёл её в зал героев, где в это время были Софочка и я. Софа повернулась к ней и радостно ахнула.

— Мама! — сказала она.

— С… Софа? — обалдела барс, видя свою дочь с большим таким беременным животом.

— Мамочка, я так соскучилась, — панда подошла к ней и сильно обняла.

— Чт... что это? — госпожа Кейджи показала обеими руками Софе на брюшко. — Ты переела? Боже, чем тебя кормили?

— Мама, это… это как бы…

— Ты вся запыхалась, господи…

— Мам, это не от еды… я как бы… я замуж вышла… и беременна.

Барс офигевающе уставилась на дочь.

— За кого?

— Познакомься, это По, — панда приобняла мою руку. — Воин дракона.

— Здрасьте, — нервно улыбнулся я.

Мама Софочки уставилась на меня. На дочь. Затем на нас обоих. А затем осела на пол и посмотрела на Шифу.

— В вашей богодельне выпить есть?

— Простите, но во дворце…

— Мама, всё нормально? — спросила Софа с нотками паники.

— Да, конечно. Моя дочь вышла замуж, забеременела, а я узнаю только сейчас.

— Мам, — вздохнула панда. — Он победил Лао. Войны нет. Мне нет необходимости выходить за кого-то замуж. Пожалуйста, — она взяла мать за руки. — не волнуйся.

Барс вздохнула. Затем обняла дочку. А потом посмотрела на меня, скользя оценивающим взглядом. От паники я втянул живот, сделав грудь колесом, и пытаясь не выглядеть дебилом.

— Не думала, что кроме Софочки остались ещё панды, — сказала она.

— Других я не видел, — сказал я, еле-еле держа брюшко втянутым.

— И ты любишь её?

Я кивнул. Софа приобняла меня за бока, ласково улыбнувшись.

— Чшш, не нервничай, — прошептала она.

Я выдохнул, и колесом стал снова мой живот. Кейджи со скепсисом поджала губы.

— А ты… кхм, кто твои родители? — спросила женщина. — Думаю, мне стоит с ними познакомиться.

— Мой отец — хозяин лапшичной в деревне.

— Мм, — неопределённо выдала она. — Ясно…

Софа недовольно глянула на мать. Я же ощутил напряжение в воздухе, и случайно ляпнул:

— Знаете, смотрю на вас и понимаю, в кого Софа такая красивая.

Тут как на дебила на меня уже смотрели и Кейджи, и Шифу, и Софа. Блин, она же не родная дочь… господи…

— Я в смысле… й-я… то есть…

— Софочка, пойдём, покажешь, где вы живёте, — сказала барс, взяв дочь за руку.

Они удалились вместе с Шифу. Софа обернувшись послала мне воздушный поцелуй, дабы я сильно не загонялся. Но я загонялся. И сильно. Я определённо не нравлюсь Кейджи. Я сел на крыльцо и грустно уставился вдаль. Ко мне пришёл Тай Лунг, которого Шифу вытолкал из коридора, ибо там тискались он с Тигрицей.

— Чего такой унылый? — спросил он.

Я рассказал ему о своём дебилизме. Он посмеялся, что меня несколько подбешивало, ибо я и так волнуюсь, и тут ещё Тай Лунг.

— Нда, умнее тебя это явно не делает. Но может, всё ещё образуется? Софа точно маму переубедит насчёт тебя. Кстати… гм… повернись-ка.

Я молча повернулся к нему боком. Барс фыркнул и настойчиво похлопал мой живот.

— Кое-кто живот отрастил. И очень приличный. Может, ты поэтому Кейджи не нравишься?

— Не трожь мою гордость.

— Будто беременна не Софа, а ты, — Тай Лунг нагло стал мять мой живот.

— Пусти! Ай, да больно! Да пусти, Тай Лунг!

— Неа, — он повалил меня на землю, сев на бёдра и с энтузиазмом похлопывая и мня брюшко. — Слушай, а тебе будет больно, если я ущипну тебя за жирок?

— Представь себе. Слезь с меня!

— Ну когда мне ещё выпадет шанс помацать твою толстую беременную гордость?

— Я не беременный! — я спихнул его с себя, готовясь атаковать.

— Хах, ты уверен? По-моему явный девятый месяц.

— Молись!

Он рванул от меня к дверям. Я — за ним. Но затем Тай Лунг свернул к расщелине в стене и прошмыгнул в неё. Я по дурости последовал за барсом. Ну и застрял.

— По? Эй, ты вроде хотел мне по шее дать, — сказал он, идя обратно.

Блин, ну теперь он меня до конца жизни будет подкалывать. Тай Лунг подошёл ко мне и скользнул оценивающим взглядом.

— И чё стоишь? — спросил он. — Вылазь давай.

— Не могу, — буркнул я.

— Это почему?

— Да застрял я, застрял! Я большая жирная панда, теперь заткнись, кошак хренов! — рявкнул я, пытаясь вылезти.

Он заржал в голос.

— ахахах… ладно, ладно, потом поиздеваюсь. Давай руку.

Барс потянул меня на себя. Никак.

— Твою ж… что делать? — начал я паниковать, пытаясь выползти.

— Фак. Ладно, живот втяни.

— Я втягиваю.

— В каком месте ты втягиваешь?! Втяни своё жирное брюхо, я сказал!

Я до предела втянул живот и на пару сантиметров сдвинулся, наехав им на острый камень и вскрикнув.

— Блять! ахахай, больно…

— Жрать меньше надо.

— Мой животик… моё брюхо… моя гордость и наказание… — заныл я, ибо сильно упирался самой нежной частью тела (которая занимала процентов восемьдесят этого тела) в острый угол. — Тай Лунг, вытащи меня…

— Пытаюсь. Сделай милость, перестань ночью есть. И сядь на диету, панда! ты же отцом станешь, как ты будешь жену и ребёнка защищать, когда в стенах застреваешь?

— Но Софе вообще-то нравится, как я выгляжу, — промямлил я.

— Потому что она рядом с тобой не чувствует себя толстой во время беременности.

— Неправда!

— Заткнись и втяни живот, вторая попытка.

В общем, он меня так и не вытащил, и меня в таком положении узрели Кейджи, Софа и Тигрица. Барс что-то сказала дочери, но та отмахнулась, подбежала ко мне и обняла.

— Мой бедняжка… ты зачем туда полез?

— Потом объясню, сладенькая. Только не нервничай.

— Ох… тебе больно?

— По, сел бы на диету, — заметила подошедшая Тигрица.

— Да не жирный я! — рявкнул я на них, поглядывая на маму Софочки, которая смотрела на меня ещё секунд пять, а потом ушла обратно во дворец.

— Делать-то что? — сказала Софа, поглаживая меня по щеке.

— Ну, я его уже час вытащить не могу. Придётся ждать, пока он похудеет.

— Луни, я серьёзно.

— Так и я тоже.

В итоге, я всё-таки выбрался. И с беременной женой двинул в нашу спальню, дабы обработать порез на животе. Пока Софа аккуратно его перебинтовывала, я неловко на неё поглядывал.

— Софа.

— Да, любимый?

— Слушай… тебя устраивает мой живот?

Панда подняла на меня глаза, поглаживая брюшко.

— Что за вопрос такой? Конечно устраивает.

— Честно?

— Естественно, мой толстенький, — она чмокнула мою щёку.

— А твоя мама… она меня за это ненавидит?

— С чего ты решил?

— Извини пожалуйста, но она на меня смотрит как на врага народа. Да и я позорился сегодня как мог.

— По, — Софа взяла меня за руки. — Мама тебя не ненавидит. Она тебя просто не знает, и поэтому настороженно относится. Одна вещь в тебе ей даже понравилась.

— Это какая?

— Ты панда.

— И… и что?

— Ты панда, я панда. Она рада, что если мы с тобой последние панды, то мы сошлись, и ждём ребёнка. Просто её немного напрягает, что ты… эм…

— Что я — что?

— Ну… такой, — Софа похлопала моё брюшко. Видя моё паникующее лицо, она притянула меня к себе и поцеловала. — Только не переживай.

— Мать моей жены ненавидит меня из-за того, что я толстый, как не переживать?!

— Разве тебе так важно мнение моей мамы?

— Да! Ну, она ведь твой родитель, я должен ей нравиться, разве нет? Так, ладно, я сажусь на диету. Прямо с утра.