Командующий добродушно хмыкнул, как бы говоря: ещё бы ты за такой срок меня догнала, малявка. Вслух же он сказал иное:

— Я тоже не могу долго поддерживать такую скорость. А ты сумела придумать интересную защиту, Куроме. Я вижу в тебе большой потенциал.

Мысленно кривлюсь в несогласии с похвалой. Да, у меня получилось немного подстроить навык укрепления для лучшего сопротивления урону от разрядов Адрамелеха, а также переделать бесполезные бублики негативной энергии так, чтобы они дестабилизировали и рассеивали энергетические атаки. Но если учесть, что эти идеи рождены отнюдь не спонтанно, а являются плодом длительных размышлений под разгоном разума, субъективное время которых значительно превышало промежутки между занятиями, то могло быть и лучше.

Уже проверено: все эти трюки работают лишь до тех пор, пока громовержец сдерживается. В настоящем бою моя защита едва ли станет заметной преградой. Заряженные духовной силой молнии сложно заставить себя обтекать, хотя устойчивость к обычному электричеству у меня, конечно, теперь высока. Нет, в принципе, если атаковать перешагнув безопасный предел, как это было со Стэном, или даже быстрее, а также сделать это с короткой дистанции и неожиданно, то (в теории) я, может, и сумею его убить. Относительное понимание стиля Будо и моя придумка с защитой способны дать миг, достаточный для устранения цели до того, как она ударит в полную силу.

Но это лишь в теории. На практике командующий великолепно чувствует даже подавленное убийственное намерение. Его броня имеет уязвимые места, вроде открытого лица и верхней части шеи, или, в принципе, пробиваемых участков бронеткани; но даже в пассивном режиме Адрамелех даёт коже носителя защиту, которая не уступает, а то и превосходит таковую у Мастера стиля укрепления. А Яцуфуса, несмотря на мои попытки это исправить, увы, не способна убивать с единой царапины, подобно мечу сестры. То есть, нужно не просто резко ударить, а сделать это изо всех сил. А Будо будет просто стоять и ждать, ага. Из этого делаем вывод, что если я нападу, то в семи случаях из десяти одну возжелавшую пополнить коллекцию некроманси банально поджарят, отделавшись лёгкой раной. Оставшиеся два из трёх, вероятно, окончатся взаимным убийством, и лишь последний — моей победой.

Это при условии успешной неожиданной атаки. Мои шансы в прямом бою вообще призрачны.

Неприятное наблюдение.

Понятно, что я не собираюсь накидываться на Будо с катаной наголо. Он мне не враг, по крайней мере, пока. Да и рассчитывать сравниться с одним из двух на всю страну Внерангов даже в той области, которую он считает побочной — слишком самонадеянно для воина духа моего возраста и ступени. Не зря Будо хмыкает на мои недовольные собой физиономии. Вот только на фоне возможного будущего, нынешней, продолжающей падать скорости роста — недостаточно.

Конечно, генералиссимус предоставил мне карты с перспективными местами для охоты, а Сайкю и вовсе отправил на восток, где, выбравшись из своих угодий в центре аномальной зоны, сейчас буйствует сильная насекомовидная A-шка (и где, спрашивается, мой каноничный костяной дракон?). Однако марионетки применимы не везде, а источник знаний в виде осколка сущности предка хоть и продержался значительно дольше, чем я могла надеяться, уже потерял девять десятых своего первоначального объёма, грозя вскоре окончательно исчезнуть.

А часики тикают, да. И канон всё ближе.

По этой причине пришлось снова подтолкнуть процесс слияния с тейгу, что, как всегда, негативно отразилось на моём настроении и характере.

— Благодарю за высокую оценку, господин командующий. Мне повезло, что у нас с Яцуфусой высокое сродство, — отвечаю я. Внутри, помимо вызванного собственной слабостью раздражения, всколыхнулась и подозрительность. Обычно старик не слишком-то щедр на похвалу, предпочитая обходиться одобрительными хмыками и кивками. Откуда такие перемены?

— Да… — повелитель молний немного нахмурил светлые брови, — донесения говорят, что твоя сестра за год добилась с Мурасаме большего, чем Гозуки за пятнадцать. Твоя шутка с фамилией может оказаться не такой уж шуткой, Куроме, — туманно закончил он.

Не совсем понимая, что от меня хотят, молча сохраняю выжидательно-уважительную физиономию. «Оказаться не шуткой» при желании можно трактовать самыми разными, порой противоположными по смыслу способами. Одна непредусмотрительная некроманси и так уже попала в неоднозначную ситуацию с этой данью памяти предку, заинтересовав людей, внимание которых привлекать пока рановато. У нас с Будо, конечно, сложились неплохие отношения, но полного или хотя бы значительного доверия к нему нет. Как и к другим.

Никто не достоин абсолютной веры, даже я сама.

— Это наше последнее занятие, — продолжил генералиссимус, никак не выразив своего отношения к отсутствию реакции с моей стороны. — Дальние укрепления и гарнизоны показывают падение боеспособности, и я, как главнокомандующий, должен с этим разобраться, — голосом, не сулящим добра всем виновным, проговорил он, после чего снова замолчал на некоторое время.

Привыкнув к ещё более рубленой манере речи Бэйба, даже не пытаюсь заполнить тишину перерыва ненужными словами. Тем более мне пока не очень понятно, куда ведёт собеседник.

— Последнее десятилетие богато на выдающиеся таланты: вы с сестрой, эта задиристая девчонка Эсдес… — Будо замолчал, устремив взгляд в небо. — Так уже бывало в нашей истории. На Империю надвигаются тучи. И от вас, талантов, будет зависеть, какой она выйдет из шторма, — пусть слова и не формулировались как вопрос, но взгляд командующего требовал ответа. Намерение определить наличие у временной ученицы политических взглядов, а также узнать их направленность читалось с полной очевидностью.

Странно. Будо, как я успела убедиться, предпочитал напоказ дистанцироваться от дворцовых интриг и политики — если та не затрагивала его зону влияния, конечно. Да и раньше он не заводил со мной разговоров о «надвигающихся тучах» и «ключевой роли талантов в судьбе Империи». Что-то изменилось? Как ни крути, очередная владелица тейгу — совсем не того полёта птица, чтобы целый генералиссимус так явно выказывал заинтересованность её мнением, даже несмотря на наше общение и некоторый оттенок взаимной приязни.

Хотя… меня ведь уже приняли во временные ученицы, а сейчас вот вообще записали в таланты, поставив в один ряд с Эсдес. В общем-то, ничего неожиданного: демонстрируемые мной результаты изначально направлены на то, чтобы показать свою перспективность. Если смотреть с этой стороны, то попытка прощупать почву в отношении потенциально могущественного Мастера, а то и Внеранга — вполне объяснима. Да и абстрактные разговоры о судьбе Империи «немного» отличаются от настоящей попытки (быть может, надуманной) перетянуть на свою сторону бывшую наркоманку и жертву гипноиндукторов.

Вот только просчёт со взятой себе фамилией Абэ, а также наша с Акаме похожесть на представительниц угасшего рода вносили в планы неприятную частичку хаоса.

Думаю, если бы не слухи, раздуваемые с подачи Сайкю (моя «шпионская сеть» из говорливых слуг и одного гвардейского офицера, может, и не блещет, но главшпик и сам давал намёки — чего стоит подаренная им книга?) и некоторых других, то командующий общался бы в несколько иной, более для меня удобной манере.

Да с чего он вообще решил, что я пойму эти его иносказания и игры интонацией? Или это такая проверка? Тогда какой ответ правильный?

Хм… глупо хлопать глазами — точно плохой вариант. Всё же я выстраиваю образ человека, который пользуется головой не только для того чтобы в неё есть, а не тупого исполнителя. Но и категоричный отказ, как и явная заинтересованность, ничуть не лучше. Резко отклонить предложение — означает потерять несколько пунктов расположения генералиссимуса, а после вероятной трагической гибели Сайкю оно мне понадобится. С другой стороны, радостный прыжок навстречу будет воспринят с подозрением (кто со счастливой улыбкой бросится в омут возможного заговора? правильно: шпион!) или с неприязнью. Будо ценит верность слову и убеждениям, а к приспособленцам относится с прохладцей.