Вечерело. На улицах города S начали появляться то там, то здесь пьяные возгласы. Жители этого города не чурались пропустить по бокалу или рюмке алкоголя каждый вечер. Наивно полагая, что именно это спасет их от злободневных проблем и усталости от работы. Вопиющий русский алкоголизм. Те, кто подумают, что мы употребляем это слово в дурном смысле, ошибутся. Разглядывая жителей, мы чуть не опустили из виду одного из главных героев нашего рассказа Романа Захаровича. Тот торопился к входу в театр. Театры города S также востребованы, как и распивочные, обычно эти заведения посещались за один вечер. Как правило, порядок посещения строго соблюдался: сначала искусство, а потом застолье. Люди, весьма образованные, пользуясь нелитературной, но верной фразой, находясь «под шафе», подвергали критике, или же восторгались увиденными постановками. Грядущий балет распродал все билеты уже в первый день их продаж. Почитатели таких постановок ожидали большей гибкости балерины, чего, по всем правилам искусства, требовала довольно сложная постановка. Роман Захарович занял вип-место оплаченное им по двойному тарифу т. к., повторюсь, попасть на эту постановку было крайне сложно. За все время представления Роман Захарович не обращал никакого внимания на сцену. Его больше заботил телефон и решения различных рабочих вопросов. Продолжалось это до тех пор, пока на сцене не появилась она. Её движения были настолько грациозны, что захватили внимание не только Романа. Каждый элемент её выступления был без единого лишнего движения. Каждое было отточено до идеала. Хрупкие ноги то и дело семенили по сцене на носочках. Боль в ногах — жестокая цена за столь красивое выступление. Лилия покорила этот город. Сегодняшний вечер весь будет посвящен её ногам. Арабески чередовались с ассамбле, вызывая бурные удивления среди зрителей. Её невероятный экарте управлял взглядом Романа Захаровича. Успешно покоренный зритель рукоплескал всем залом, всюду слышалось «Кто она?». А Кто она на самом деле не знал даже зритель самого дорого вип-места, только сейчас он это понял. По окончании представления Роман ждал на широкой лестнице у входа в театр ту самую звезду балета. Она выбежала своей легкой походкой как по воздуху.

— Ты так смотришь на меня пронзительно. — Заметила Лилия.

— Шикарное выступление. — Слегка улыбаясь, сказал Роман.

— Взгляд как у влюбленного мальчишки. — Продолжала балерина.

— А вдруг я и правда влюбился?

— Любовь? Фу, какая гадость! — Язвительно бросила Лилия и постучала каблучками по лестнице.

— Я отвезу тебя домой, вот такси.

Роман Захарович открыл ей дверь и посадил в машину, сам же расстегнул пуговицу своего пальто и сел с другой стороны.

— Может, выпьем чего-нибудь сегодня? — Предложил прокурор, а балерина согласилась.

Они отправились в шикарный ресторан в центре города, когда столик был выбран пара села, Лилия аккуратно по-дамски отпила маленький глоточек воды, предлагаемой всем посетителям, пока заказы готовятся. Были поданы два салата и дорогое белое вино. Официант в белой рубашке и черном жилете, неторопливо налил сначала даме, а потом её спутнику и удалился.

— Так давно ты занимаешься балетом? — Начал Роман.

— С самого детства, — отвечала Лилия, — мать отдала меня, когда мне было шесть, отец хотел, чтобы я стала врачом, ну ты знаешь эти родительские проблемы, я должна быть врачом только потому, что он тоже врач.

— А мама твоя, как я полагаю, балерина? — Спросил Роман Захарович.

— Мама была как раз таки преподавателем моим по балетному танцу. Она была когда-то на сцене, но после несчастного случая её правая нога была сломана, и вот она стала преподавать.

— Грустная история, — подхватил Роман, — так все потерять, а как она сломала ногу?

— Училась кататься на коньках.

— Вот как. — Обронил Роман.

— Ну, ничего, она и так была довольна своим положением преподавателя.

— Однако сильная женщина! — Сказал Роман и отпил треть бокала.

Лилия обронила свое протяжное «Да» и принялась за салат. Пара хорошо провела время, они многое узнал друг о друге. Время было позднее, допивалась уже вторая бутылка вина. Слегка опьяненные больше друг другом, чем вином, она засобирались на выход. Роман оставил хорошие чаевые и помог одеться спутнице. На заднем сиденье такси, которое ехало на адрес Лилии, Роман положил ей руку на колено, которое было одето в черный чулок. Руку, на которой еще виднелся отпечаток обручального кольца. У подъезда Роман Захарович попросил водителя подождать и вышел проводить Лилию.

— Ну что ж, до встречи балерина.

— Пока прокурор. — Смеясь, произнесла Лилия и зашла в дом.

Роман Захарович отправился домой.

Мишка, усталым медленным шагом, тащился по частному сектору домой. Весь день прогулки сильно вымотал юношей. Зайдя в ограду, он увидел мать и отца. Они сидели на том конце приусадебного участка. Забор там был выстроен по старому, горизонтальным палками и через него можно было видеть узкую речушку, бежавшую между камышей. Родители провожали закат, жена положила голову на плечо своего мужа. Миша пустил слезу. «Неужели я должен их оставить?» спросил внутренний голос. Он прошел в дом до своей комнаты весь заплаканный. На душе у него стало так пусто, до боли в груди. Соня украдкой проскочила в свою комнату и надела наушники. Верные спасатели детей от родительских скандалов. Зазвучала тихая музыка. Певец призывал выйти из комнаты. Голос его был настолько звонкий и сильный, что чувствовалась вся боль его песни. Уму непостижимо через что должен пройти творческий человек, чтобы быть услышанным. Замок входной двери защелкал и в открывшуюся дверь вошел бывший глава этой семьи. Оксана бросила на него взгляд, он бросил в ответ и прошел на кухню. Через десять минут Оксана прошла в ванную и, выйдя из нее, остановилась в проходе на кухню.

— Ты опять где-то был? — Тихо спросила она.

— Ну… — Немногозначно буркнул Роман за экраном ноутбука.

— И опять запах спиртного.

— Ты ведешь себя как моя мать, я что, не могу выпить пива с коллегами? — Немного повышая голос, спросил Роман.

— Не кричи на меня! — Отрезала Оксана.

— Не задавай глупых вопросов! — Парировал Роман.

Оксана Владимировна ушла в спальню в одиночестве. Сонька ничего не слышала в наушниках, только лишь соседи были свидетелями очередной перепалки Калагереевых. В панельных домах нет секретов.

Глава 5. Взор праведных не смущает невинных.

Пока город S омывался множеством рек, жители его, под благосклонным взором творца, бегали по улицам, спасаясь от очередного дождя. Холодные мелкие капли как иголочки оказывали раздражительное воздействие. Я снова в своем любимом кафе, наконец-таки эти недотёпы починили провод и заведение снова открылось. Ах, какие тут пекут блинчики с голубикой. Если читатель является жителем города S, прошу вас обязательно сходить попробовать.

И так, тот день, который следовал за описанным в прошлой главе, сильно омрачил благополучную обстановку в доме Прокудиных. Утром в их дом нанес визит участковый полицейский и попросил Володю проследовать с ним в отдел. Мать с сыном ошарашенные стояли на крыльце.

— А, это, наверное, после вчерашнего происшествия, надо дать какие-то показания. — Успокаивая себя и семью, произнес Володя, следуя за полицейским.

Участковый ничего на это не ответил и сел в служебную машину. Всю дорогу мужчины не перекинулись ни единым словом, по приезде в отдел участковый сопроводил Володю и передал его сотруднику. Тот, огромный грубый, точно медведь, дерзко произнес «Пройдемте» и направился на второй этаж. Спустя две минуты Володя сидел в кабинете дознавателя.

— И так, вы Прокудин Владимир Степанович? — Читая какой-то документ, спросила дознаватель.

Володя робко подтвердил свою личность.

— Ваш паспорт, пожалуйста. — Продолжила она, Володя медленно передал ей документ.

Он начал чувствовать что-то неладное, его статус свидетеля, как он полагал, по какой-то причине мог быть статусом подозреваемого. Хотя сам не знал с чего вдруг, сбил девушку то не он.