Часть первая.

Глава 1. Закройте глаза и представляйте.

Как мятежный разум, находящийся в вечном поиске покоя и пищи, мечется по бескрайним просторам человеческой души, так и мое сердце трепещет в границах грудной клетки при вспоминании тех событий. Но ум человека живет отдельно от его сердца, вследствие чего я, трясущимися руками, подобно начинающему пианисту, грубо и небрежно нажимаю каждую клавишу клавиатуры. Секунду, только вот очки надену и продолжим, черт бы их побрал, куда я снова их засунул? Ах, вот же они. С того дня, когда я начал благодарить жизнь, я почувствовал, что мой разум старше моего тела и мне открылись новые границы. Я стал замечать вещи в жизни, о которых прежде даже и не думал. Я сижу у окна, одного из дешёвых кафе города S, и наблюдаю через широкое стекло за происходящим на улице. Время ранее, будний пасмурный день. Люди встречали свою 2012-ую осень от рождества христово. По их лицам нельзя было отследить праздничной радости, скорее они были как отражение серого неба над их головами. Примечательно как искрится провод линии электропередачи в одном и том же месте над трамвайными путями в тот момент, когда пантограф касается износившейся части провода. Вот-вот произойдет неприятное обстоятельство в виде небольшого пожара. Когда ум отказывается от работы и воображение, взяв верх, ищет впечатлений на стороне, мы предаемся бессмысленным наблюдениям окружающего. События моего рассказа берут свое начало осенью прошлого года. Это простая случайность, совпадение, которое не несет ничего магического. В сентябре, 2011-ого года, в зале областного суда происходил неравный поединок прокурора и адвоката. За которым пристально наблюдала судья. Женщина, с безэмоциональным лицом, хладнокровно выслушивала все доводы защиты и все нападения стороны обвинения. Как вы уже поняли, что речь пойдёт о современном судопроизводстве. Тема весьма актуальная и сложная, и я надеюсь, что читатель, как и я не боится трудностей.

— То есть, вы утверждаете, что в день убийства, двадцать девятого июля, вы находились на дежурстве, на своем рабочем месте, сутки на тридцатое число? — Заложив руки за спину, и медленным шагом, проходя мимо обвиняемого, начинал свою речь прокурор.

— Протестую, Ваша Честь, — подпрыгнул адвокат, придерживая свой расстегнутый пиджак, — двадцать девятое число это день, когда было обнаружено тело, потерпевший мог быть убит днём ранее. — Возражал адвокат.

— Протест принят. — Бездушно процедила судья, а прокурор таким же неспешным шагом вернулся к своему столу.

— Вот заключение о вскрытии, Ваша Честь. — Поднял папку прокурор.

— Передайте суду через судебного пристава.

Человек в форме, стоявший на входе, поторопился передать папку судье.

— Продолжайте!

— Вопрос остается открытым. — Прервав свою прогулку по залу суда напротив обвиняемого, продолжил прокурор.

— Да, всё верно, я был на сутках. — Отвечал обвиняемый.

— Скажите, с неким Валерием Лесовских, вы были знакомы ранее, до того как он, в июне этого года, устроился в вашу фирму вам же в напарники? — Продолжал свою прогулку прокурор.

— Протестую, Ваша Честь, — уже не вставая, начал адвокат, — какое отношение это имеет к делу?

— Протест отклонен! — Резко кинула фразу судья, смотря искоса, — продолжайте.

Прокурор, стоя спиной к суду присяжных, расстегнул верхнюю пуговицу и застегнул среднюю, не спуская взгляда с обвиняемого.

— Нет, я с таким не был знаком ранее. — Уверенно отвечал обвиняемый.

— Как же так? Он является мужем вашей двоюродной сестры. — С подозрением в лице и в голосе напирал прокурор.

— Я не поддерживаю никаких отношений с такими дальними родственниками. — Начал свой протест подсудимый.

— Но это не отменяет тот факт, что эти отношения могли завязаться после его устройства и стать крепкой почвой для сотрудничества.

— Протестую, Ваша Честь, — опять поднялся адвокат, широко расставив руки и упираясь на стол, — сторона обвинения оказывает давление на моего клиента.

— К чему вы клоните, Роман Захарович? — Вся во внимании спрашивала судья.

— А вот к тому: я просмотрел записи с камер вашей фирмы, и установил факт передачи вашего личного бейджа, при проведении которого на входе начинается табель учета рабочего времени. На записи отчетливо видно, что Валерий Лесовских, он же муж двоюродной сестры подсудимого, перед началом смены проводит бейдж подсудимого. Таким образом, обвиняемый создал себе лживое алиби, — Роман Захарович повернулся к суду присяжных и заложил руки за спину, — видеозапись, записанная на диск, лежит у меня в портфеле. Долго изучая все бумаги фирмы, проведя беседы со всеми её сотрудниками, я заключил, что её ныне покойный директор, Добронравов Александр Анатольевич, был недобросовестным руководителем. Систематические задержки зарплат, отпускных выплат и прочие, я согласен, весьма неблагоприятные условия труда, давным-давно стали причиной текучки кадров. Но подсудимый, вместо поиска более надежного работодателя, посчитал нужным искоренить проблему иным способом — застрелить директора. Я уповаю на вашу гражданскую сознательность….

— Ваша Честь, — ворвался адвокат, — я протестую, сторона обвинения теперь давит на суд присяжных!

— Протест отклонен, — кинула в сторону адвоката судья, — у обвинения еще есть, что сказать суду? — Обратилась она в сторону прокурора.

— Пожалуй, на этом всё, Ваша Честь. — Ответил Роман Захарович.

После чего железный голос судьи произнес "Суд удаляется для вынесения решения", жирную точку в этой фразе поставил судейский молоток, и в зале началась шумиха.

Последующие тридцать минут перерыва для адвоката и подсудимого длились вечность, во время которого, между ними состоялся короткий диалог.

— Прежде, чем взять ваше дело, я вас предупреждал, что оно ясно как белый день и избежать наказания практически невозможно, но смягчить приговор вполне реально. — Шептал адвокат, слегка наклонившись к уху своего клиента.

— Григорий Александрович, вы сделали всё, что смогли, моя дальнейшая судьба мне и так ясна. — Унылым голосом отвечал клиент.

Вот уже собрался весь суд присяжных. В первом ряду сидела бабушка лет шестидесяти пяти, подвижная низкорослая старушка, широко раскрытыми глазами, через очки следила за всем происходящим, ловила каждое слово всех участников заседания, казалось, самого подсудимого весь процесс так не волновал как её. Далее сидел огромный мужчина с недовольным лицом и жирными волосами. Его руки все время были заложены на груди, а из под хмурых бровей бегал взгляд от адвоката к прокурору, как будто что-то подозревая. По его виду можно было заключить, что он весьма недоволен присутствием здесь, но, тем не менее, каким-то образом оказался в числе присяжных. Далее сидел мелкий мужичок среднего возраста, в простеньком поношенном брючном костюме и ловко скрывал свой телефон под партой, очевидно происходящее там его больше заботило, нежели суд над каким-то там человеком. Правее от него сидели еще четыре особы, ничем не выделяющиеся две женщины и двое мужчин, свою обязанность как присяжного выполняли ответственно.

— Всем встать, суд идет! — Скомандовал пристав и судья, она была невысокого роста с короткими светлыми волосами, прошагала мимо за судейский стол.

Все сели на свои места за исключением судьи, она же в свою очередь раскрыла папку и произнесла:

— Я прошу подсудимого встать для оглашения приговора.

Подсудимый не торопясь поднялся и заложил руки за спину.

Далее судья, своим нечеловеческим тоном, разрезая воздух в зале, протороторила настолько быстро, что вряд ли кто-то, как и я, смог уловить все слова.

"Именем Российской Федерации выносится приговор по делу об убийстве директора фирмы «ООО С***ус", Добронравого Александра Анатольевича, от пятого августа 2011-ого года, предусмотренного статьёй сто пять часть первая УК РФ. Суд присяжных постановил: признать подсудимого Станиславкого Георгия Абрамовича первого февраля 1993-го года рождения виновным в совершении преступления предусмотренного статьёй сто пять часть первая пункт третий в отношении директора фирмы, сотрудником которой он является, Добронравого Александра Анатольевича. В связи с чем, областной суд города S в лице мирового судьи Самойловой Нины Георгиевны, вынес приговор. Станиславский Георгий Абрамович, первого февраля 1993-го года рождения приговаривается к семи годам лишения свободы в колонии строгого режима, без возможности условно дословного освобождения. Данный приговор приводиться в исполнения со дня оглашения и обжалованию не подлежит".