Материалами следствия было установлено, что Смирнов создал по указке Троцкого крупную подпольную организацию. И эти парни не листовки готовились разбрасывать. Это нормальные люди действия. Готовили и осуществили ряд покушений на крупных деятелей партии. Участвовали в подготовке убийства Кирова, Сталина, Ворошилова.

Напомню, судили их всех на открытом процессе. С участием зарубежных дипломатов и журналистов. Хоть посла Дэйвиса почитайте – он как раз на оба процесса ходил лично. И почему-то вывод посла однозначен – виновны, собаки, сомнений нет.

Есть и косвенное подтверждение, что в засекреченных до сих пор материалах дела доказательства убойные. В пятьдесят шестом году Хрущёв своих троцкистских дружков реабилитировал пачками. Не разбираясь почти. Но Смирнову тогда в реабилитации отказали! Как и большей части проходивших с ним по делу.

Был осуждён военной коллегией и приговорён к расстрелу и Яша Охотников. Явная же месть товарища Сталина. Правда после избиения вождя Охотникова почему-то повысили до замначальника одного института, проектировавшего большие машиностроительные заводы. А потом начальником другого института, строящего заводы авиационные сделали.

Расстреляли, кстати, Охотникова через десять лет после драки со Сталиным. Вот это терпение было у параноика Сталина! Десять лет не мог мелкого начальничка из института достать. Вам не смешно ещё?

Разумеется, вся эта история глупость и пропаганда. Как и глупости про паранойю вождя и отравление Бехтерева. С одной единственной целью – разрушить СССР. Совершенно явно написана байка западными спецслужбами. Резун с издательством "Оверсис" соврать не дадут.

Так что, друзья, прежде чем верить разным глупостям – иногда достаточно просто источники открыть. И ужаснуться насколько топорно и прямо нам вешают на уши лапшу.

Так что случилось с курсантом, напавшим на Сталина? Ответ есть – выдумали его писатели Рапопорт с Резуном. Американские писатели. Потому как с реальным Яковом Охотниковым он ничего общего не имеет.

Очередная чудовищная ложь про Советских учёных. Оказывается и антибиотики мы украли у наших более развитых собратьев по планете. У буржуев, то есть. На деле, как обычно, врут безбожно, пытаются бросить тень на наше великое прошлое. А ведь нам есть что вспомнить.

Заодно расскажем про нашу героическую учёную, заразившую себя холерой, чтобы спасти раненых Сталинграда. В настоящей истории, а не во вражеской пропаганде, именно она разработала Советский аналог пенициллина, который союзнички категорически нам поставлять отказывались.

Один из крупнейших украинских (и разумеется, антироссийских каналов), рекламировать не будем, опубликовал разгромное исследование. Заморил товарищ Сталин по врождённой злобности характера десятки миллионов раненых в Войну. Только потому, что пожалел денег на закупку качественного американского пенициллина.

Тут же сообщается, что изобретатель антибиотиков Флемминг был настолько бескорыстен, что запретил лекарство патентовать. Раздавал бесплатно всем, а Сталин и брать-то запретил. Ничего, бабы новых нарожают. Врут, разумеется, наши украинские "партнёры".

Откуда взялось в СССР после Войны одно из крупнейших в мире производств антибиотиков? Да еще и в полтора раза более эффективных? Мда, неувязочка.

Но и тут ответ у украинцев есть, секрет был украден нашей разведкой у американцев. Доказательство стопроцентное – муж одной из сотрудниц института, разработавшего наш пенициллин, был связан с НКВД. Неопровержимая улика, ага.

Пенициллин открыт британцами ещё в конце тридцатых. Но даже в годы Войны этот секрет строжайше охранялся. Американским друзьям технологию передали почти сразу. А вот СССР, как ни просил поделиться целебной плесенью, так и не допросился. Раненые умирали, а ни купить само лекарство, ни технологию изготовления, ни хотя бы, культуру того самого грибка не удавалось!

Более того, никакого геройства в том, что Флемминг не стал патентовать пенициллин не было. Это капиталисты, благотворительности ни на грош.

Когда лекарство патентуется, изобретатель обязан передать формулу патентному бюро. И после окончания патента, обычно пять или десять лет – эта формула раскрывается свободно всем желающим. Флеммингу удалось удержать культуру пенициллина в секрете больше пятнадцати лет. И никаких патентов.

Есть большое подозрение, разработку Флемминга сразу же взяли под крыло военные. Потому и патентовать запретили. Действительно, антибиотики очень сильная технология, в первую очередь для большой Войны.

Более того, как ни пытались Советы купить пенициллин в Войну, напрямую, через подставные компании, через политиков – ничего не удавалось. Американцы в ходе очередных переговоров запросили чудовищную сумму в тридцать миллионов тех еще долларов. Но и это было лишь трюком, чтобы ничего не дать.

Первая поставка американского пенициллина в СССР произошла только в победном сорок пятом! Когда наша Победа была неотвратима. Вот тогда да, янки нехотя принялись продавать нам лекарства. При том, что на тот момент у СССР уже был аналог пенициллина собственного изобретения. И в полтора раза более сильный!

Создала Советский пенициллин в Войну умница микробиолог Зинаида Ермольева. Девушка совершенно героическая.

В двадцать втором году в Ростове-на-Дону бушевала холера. Сегодня мы уже мало про неё слышим, а в начале двадцатого века это был настоящий бич, регулярно уносящий миллионы жизней.

Ермольева работала в самых горячих очагах холеры. Не как врач, как учёный – проводила эксперименты с возбудителем заболевания. Искала способы победить страшную болезнь.

Тогда же ученая принимает решение заразить холероподобным вибрионом себя саму. Чтобы точно изучить реакцию организма на эту заразу. Болезнь оказалась тяжелее, чем ожидалось и девушка едва выкарабкалась. Но ценнейшие научные данные были получены!

Более того, до работ Ермольевой никто не понимал основной очаг распространения холеры в городе. Выяснилось, что вибрион поселился прямо в городском водопроводе. Именно Ермольева разработала схему хлорирования воды, чтобы погасить эти очаги.

Через три года учёную позвали в Москву создавать лабораторию в Биохимическом институте. Девушка приехала с двумя чемоданами. Вокруг второго хлопотала особенно. Осторожнее, осторожнее.

Помогавший затащить чемодан в общежитие сотрудник понимающе кивнул – тяжеленный, хрусталь, фарфор? Зинаида вспыхнула – не хрусталь и не фарфор! Пять сотен чашек Петри с уникальными холерными образцами!

В сорок втором фашистские диверсанты заразили водопровод Сталинграда холерой. Начиналась эпидемия. В город срочно перебросили специалистов из Биохимического. Группу учёных вела за собой Ермольева.

Учёные привезли целый вагон с новейшим лекарством – бактериофагами. Это вирусы, разрушающие болезнетворные бактерии. Такой вот предшественник антибиотиков.

Кстати, сегодня, когда зараза приспособилась к большинству антибиотиков, именно на бактериофаги предвоенных лет возлагают главные надежды. Но тогда состав попал под бомбёжку и ценнейшие лекарства погибли в огне.

Ермольева прямо в осаждённом Сталинграде создает в нескольких подвалах настоящий фармацевтический цех. Начинают массово готовить лечебный хлеб с бактериофагами против холеры. Каждый день пятьдесят тысяч защитников Сталинграда получали такой медицинский хлеб. Вспышка холеры в Сталинграде была задушена накорню.

Дальше новая задача – пошли данные о крайне успешном применении на фронтах американского и британского пенициллина. Удивительное лекарство, вот только культуру грибка держат в строжайшем секрете и порошки тоже не продают.

В сорок втором году, меньше чем за год, наши учёные под руководством Ермольевой перебрали почти сотню разных видов плесневых грибков. Сама микробиолог вспоминала, что за плесенью развернули настоящую охоту.

Все сотрудники несли под микроскопы любую попадающуюся им плесень. Самый богатый урожай можно было собрать в сыром бомбоубежище на стенах.