Пусть горизонт вдали тяжелой дымкой укрыт.

Пусть белое солнце черствую кожу нещадно палит.

Пусть буйный ветер песками глаза мне слепит

Но верный спутник стальной мой рычит,

Значит, кочевника путь к далекой цели лежит.

Только мой друг боевой почему-то молчит…

Это случилось на пятый день перехода – взвыл и умолк один из траков клана. Пришлось останавливаться. Из-под капота трака валил густой черный дым. Главный механик клана покачал головой в стороны.

– Ему конец, починить не получиться – лопнул шатун, выбил стенку картера.

Таназ кивнул, как бы подтверждая сказанное механиком.

– Топливо слить, воина и механика пересадить на другой трак, остальное бросить.

Воины звена отправились выполнять указания Намама, но вскоре вернулись.

– Они отказываются ехать без семей.

Таназ посмотрел на Дереку.

– Разберись.

Сестра коротко кивнула, удалилась в сопровождении воинов. Терез отрешенно наблюдал за происходящим с капота своего стального монстра. Отсюда он не мог слышать разговоров, он только видел, как к дымящемуся траку подошла его тетушка в сопровождении четверки воинов, вооруженных автоматами. Дерека что-то коротко сказала мужчине, тот покачал головой и потянул из-за спины автомат. Один из воинов, сопровождавших Дереку, коротко, прикладом автомата, саданул его в челюсть – мужчина упал. В руке тетушки возник короткий пистолет, хлопок – мужчина замер на песке. Гробовую тишину вокруг огласил протяжный женский крик, который резко оборвал еще один хлопок. Потом раздались еще три хлопка подряд. Инцидент был улажен. Вечером у клана на ужин снова была сытная похлебка…

Конечно, слова отца о том, что все отставшие будут оставлены в песках, были просто детской страшилкой. Правда была намного страшнее – никто в их положении не будет разбрасываться едой просто так.

На следующий день сломались и встали еще три трака, механики отчаянно пытались их починить, но безуспешно. На это раз механики и воины с тех траков согласились продолжить свой путь без своих семей…

На протяжении всей следующей недели траки выходили из строя один за другим, иногда по-одному, иногда по несколько единиц в течение дня. Некоторые соглашались пересесть без семей на другие траки клана, некоторые предпочитали, разделить свою участь со своими близкими – иначе, зачем тогда все это, если не ради их будущего? А если выбора нет и будущего для них тоже нет, то и ни к чему продолжать этот путь дальше.

Трак Тереза за эту неделю ломался и вставал трижды, но его расчету, усиленному механиком и воином с другого, оставшегося в Пустоше трака, все же удавалось каждый раз возвращать его в строй. Да и отец все эти разы их сильно не торопил, даже щедро снабжал запчастями и Терез знал истинную цену такой заботы – в клане больше не было мощного трака, способного буксировать цистерну с топливом. Словно угадав мысли юноши, в самом начале пути отец приказал в первую очередь расходовать топливо именно из цистерны, которую буксировал трак сына. К концу второй недели перехода цистерна опустела.

– Все пусто!

Провозгласил, будто приговор, вылезший наружу из стальной утробы ржавой цистерны тщедушный, перепачканный мужчина.

– Отцепляй!

Приказала Дерека, хищно улыбнулась Терезу и ушла к траку Намама.

Терез повернулся к экипажу своего боевого трака, медленно переводя взгляд с одного на другого – мореход, как обычно, бессмысленно смотрел в одну точку, механик прижимал к себе жену и дочерей, коренастый крепыш делал вид, что происходящее его ни разу не волнует, воин, и механик с другого трака внимательно смотрели на юношу.

– Теперь у нас не осталось козыря – в следующий раз придется обходиться своими силами, оплошаем – сами знаете, что с нами будет. – Мужчины тяжело вздохнули, жена механика начала плакать, ее настроение передалось девочкам. – Но есть и хорошая новость – с цистерной мы бы в любом случае не дотянули до города на полночи, не хватило бы моторесурса двигателя, чтобы тянуть за собой эту дуру. А так у нас появился шанс доехать – теперь мы пойдем налегке, значит, двигатель будет меньше изнашиваться. Верно я говорю, а, механики?

Оба мужчины утвердительно закивали в ответ.

– Да, да, это хороший шанс для нас.

– Вот и славно, – кивнул юноша, – тогда выше нос и грузимся в трак!

На следующий день встало сразу четыре трака. Экипажи двух траков из клана Маргов отказались покорно принять участь ингредиентов для ужина, и сразу, забаррикадировавшись в траках, открыли огонь на поражение по воинам, направившимся в их сторону. Бой был недолгим – траки забросали бутылками с зажигательной смесью, спалив обороняющихся людей живьем. Но, то был первый тревожный звоночек Намаму – люди отчаялись, озлобились и выходят из подчинения. С этого дня публично было объявлено, что до полуночного города остались считанные дни пути – оставшихся траков и топлива хватит, чтобы добраться до него всем. Теперь отставших и сломавшихся никто не трогал, людям с семьями, но без вещей, разрешалось продолжить путь на других траках клана.

Вопрос с подчинением и дисциплиной удалось уладить на время. Но спустя еще четыре дня пути в клане полностью закончилась еда – запасы вяленого мяса были исчерпаны полностью, не осталось даже сушеных грибов и трав. Первыми начали страдать дети, которые постоянно плакали не унимаясь. Их настрой передавался матерям, которые безуспешно пытались их успокоить. Нервное и раздраженное состояние женщин, вымотанных тяжелой дорогой через Пустошь, и постоянным детским воем, передавалось мужчинам – в клане начали робко роптать. Прошел слух, что через три дня у клана исчерпаются запасы питьевой воды, тем более поводы к тому были – выдаваемую дневную порцию пресной воды сократили вдвое. Все винили во всем Намама, пока только робко и шепотом, собираясь небольшими группами возле ночных костров. Так всегда – во всем виноват лидер, а иначе и быть не может – взвалил на себя эту ношу, будь добр отвечай за любую мелочь. Выдался неурожайный год – виноват старший; допустил халатность ленивого работника – снова он за все в ответе, и даже когда у соседа жена умница, а своя дура дурой – все равно виноват старшой!

Ослепительно белое солнце жгло нещадно, в раскаленном душном траке, невозможно было находиться, все время хотелось выбраться наружу, вдохнуть полной грудью свежий воздух. Но здесь не было, ни той свежести воздуха, ни солоноватого привкуса на губах, как там, далеко позади, у кромки огромного моря, откуда люди ушли несколько недель назад. Здесь днем бушевали ураганные ветра, перенося тонны песка. Через узкие бойницы траков в этом песчаном аду едва можно было разобрать корму трака едущего впереди, всего в нескольких метрах. Терез зазевался, погруженный в свои мысли и не заметил вовремя, когда остановился трак, идущий впереди перед ним – на полном ходу он въехал своим тяжелым бронированным передним лобовым листом в облегченную корму, доверху груженную чужими пожитками. Трак резко замер, все удивленно уставились на Тереза.

– Что случилось?

– Почем я знаю, может идущий впереди трак сломался. – Пожал он плечами. – Нужно выбраться наружу, разузнать.

Терез, и оба механика тщательно застегнули куртки, плотно обмотали лица платками и, одев прилегающие к лицу очки, выбрались наружу. С переднего трака наружу выбрались двое мужчин, принялись осматривать повреждения и собирать пожитки.

– В чем дело, почему остановились? – Прокричал мужчинам Терез, стараясь перекричать шум ветра. – Сломались?

Один мужчина отрицательно покачал головой.

– Был сигнал об остановке, впереди что-то произошло.

Терез кивнул, повернулся к своим механикам.

– Помогите им.

Кивнул он в сторону мужчин собирающих вещи из песка, а сам отправился вперед, чтобы узнать, чем вызвана неожиданная остановка, неужели опять какая-то нештатная ситуация?