Застрявший между этажами самобичевания и поиска истины, Олег, казалось, вывалился из русла встречи. Его же спутница в открытую ему сострадала: ободряюще заглядывая в глаза и по миллиметру придвигалась, пока не сблизилась вплотную. По-детски прислонила голову к плечу соседа, обняла за талию. Но отклика не последовало – на душе референта все еще было пусто и бескрыло. Эхо не звучало даже…
Рука Светланы пришла в движение и стала нежно-нежно ласкать грудь, живот Олега, а потом и ниже.
Он вернулся в бренный мир, катапультировавшись из своего неоткуда, когда полкомнаты было устлано их одеждой и каждая клеточка плоти звенела от предчувствия чего-то грандиозного, приобретшего небывалую остроту на фоне недавней душевной анемии.
Обнажившись, они вцепились друг в друга в одержимости перезревшего желания и, казалось, готовы были отречься от всех табу. Между тем в каждом движении уживались как сумасшествие, так и изящная пластика, что являло причудливый симбиоз стихии и разума. Светлана ублажала партнера ритмичным скольжением тела и не угадывалось: она жаждет впитать мужскую силу или отдать свою? В это время Олег, погружаясь в нее жаркими ладонями, ваял фигуры, передававшие скорее изысканный ритуал, нежели выброс подсознательного. Светлана то и дело стонала от возбуждения, пробиравшего ее до корней волос.
Все, что последовало потом, Олег не помнил или почти не помнил, поскольку совокупление как таковое его влекло не больше, чем путь к разрядке, биологически заложенный одним из признаков вида, ну и, вне сомнения, им двигал утилитарный долг перед партнершей. Весь его образ, по большей мере опрятный и по-юношески ранимый, чурался бульдожьих толчков, захватов самки и выделений похоти, почему-то утаиваемых творцами в их одах о Любви. Да, Олег понимал, он никто иной как молекула вселенского шабаша плоти, в силу незрелости социума укрытого от науки невольничьей ширмой межполовых отношений. И нисколько не сомневался, что его явление на свет – самый что ни на есть продукт низменных страстей, и что низменное еще на долгие века составит стержень мира, пока в нем не воцарится тотальный разум и как его производное – «лабораторная любовь».
Вместе с тем с юных лет он противился коду утробного, норовя пусть не выдавить, так приглушить инстинкт ритмичного остервенения, просыпающегося у самца при соитии. И каждый раз он тянулся извлечь лишь начала светлого и щедро расплатиться той «валютой» в заповеднике любви.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
