В стране был острый недостаток самых необходимых товаров – хлеба, обуви, одежды, спичек, соли, мыла, керосина и др. Все это вызывало законное недовольство населения, требующего незамедлительно изменить положение дел к лучшему. Решение этих задач, весь ход восстановления народного хозяйства осложнялся применением отживших методов работы военного периода, не соответствовал реальности ряда теоретических взглядов на социализм основоположников марксизма, которые во многом первоначально разделял В. И. Ленин.

Творчески осмыслив складывающуюся обстановку в стране, В. И. Ленин пришел к выводу о необходимости переходного периода от капитализма к социализму. Была критически оценена практика безденежного товарообмена, безвозмездного предоставления многих услуг населению. Осуществлен отказ, как определил Ленин, от кавалерийской атаки на капитализм времен «военного коммунизма», выработана новая экономическая политика (нэп). Принятая Х съездом РКП(б), она рассматривалась как временная мера (на 5–10 лет) для преодоления разрухи в стране, оживления экономики.

Содержание и направления проведения нэпа. Главная политическая цель нэпа – снять социальную напряженность, укрепить социальную базу советской власти в виде союза рабочих и крестьян – «смычки города и деревни». Экономическая цель – предотвратить дальнейшее усугубление разрухи, выйти из кризиса и восстановить хозяйство. Социальная цель – обеспечить благоприятные условия для построения социалистического общества. Принципиальная особенность нэпа – допущение в экономику частного капитала, рыночных отношений.

Важнейшей составляющей новой политики был переход от продразверстки периода «военного коммунизма» к продовольственному налогу. Урожай, остающийся после его уплаты, земледелец мог свободно продать на рынке. Это заинтересовывало селян в увеличении производства продукции, повышении производительности труда и способствовало подъему всего сельского хозяйства, созданию предпосылок для развития промышленности.

В годы нэпа со стороны государства принимались эффективные меры по оздоровлению денежной, финансовой кредитной систем, налаживанию инфраструктуры, что наряду с развитием частной инициативы способствовало развитию социально-экономической сферы.

В 1921 г. был создан Государственный банк, начавший кредитование промышленности и торговли, а также ряд специализированных банков. Взамен обесценившихся совзнаков в 1922 г. был начат выпуск новой денежной единицы – червонца, имевшего золотое содержание. Важным шагом в оздоровлении денежной системы явилось проведение денежной реформы. Существенные изменения произошли в промышленности и торговле. Были упразднены главки и вместо них созданы тресты (объединения однородных предприятий), получивших практически полную хозяйственную и финансовую самостоятельность. Была восстановлена денежная оплата труда, строящаяся на принципах материальной заинтересованности и начала организовываться работа предприятий на принципах хозрасчета. Возникли биржи труда, сформировался частный сектор в промышленности, в розничной торговле, который составлял 40–60 % от ее общего объема. Появились арендуемые иностранцами предприятия в форме концессий.

Итоги перехода к нэпу неоднозначны, противоречивы. Особенно в социальной и политической сферах. Нэп способствовал оживлению экономики, позволил привлечь к ее развитию дополнительные ресурсы, увеличить накопления в народном хозяйстве, выявить и апробировать методы хозяйствования, адекватные реальным условиям и стимулирующие производственную активность работников и хозяйствующих субъектов. Особенно заметными оказались результаты в аграрном секторе, где увеличились посевные площади, возросли закупки сельхозпродукции и объем ее производства. Возрос индекс промышленного производства. Особенно проявилась активность в сфере торговли, ресторанном бизнесе. Отмена продразверстки способствовала повышению авторитета Советской власти у крестьян.

Однако нэп не привел, да и не мог привести, к коренным изменениям в экономике, структуре народного хозяйства. Страна продолжала оставаться аграрной. Промышленность восстанавливалась на старой технической основе и не удовлетворяла насущные потребности страны. Тяжелая промышленность практически не развивалась, не создавались отрасли, характеризующие индустриальный облик государства и предопределяющие его обороноспособность. Объемы производства промышленной продукции за 1922–1924 гг. достигли лишь 42 процентов довоенного уровня, а машиностроения – только 30 процентов. В 1923 г. выплавка чугуна составляла только 18,3 млн пудов, стали – 37,5 млн, проката 27,3 млн против выпуска 256,8, 259,03 и 264,2 млн пудов соответственно в 1913 г. Неслучайно сельскому хозяйству было ничтожно мало поставлено сельскохозяйственных машин: плугов – 30,9 %, борон – 26,1 %, сеялок – 15,6 %, жаток – 10,6 %, молотилок – 23,6 % от выпуска 1913 года. Не изменилась и численность рабочего класса. Она возросла только на 90 тыс. чел. и составила только 48 % довоенной численности (211).

Политика нэпа привела к возникновению целого ряда негативных социальных и политических процессов. Резко обострилось социальное напряжение на селе. Здесь началось интенсивное расслоение населения.

Вырастала новая крестьянская буржуазия из зажиточных крестьян и одновременно происходила пролетаризация беднейшего слоя населения. Возросло недовольство рабочих своим положением, проявившееся в усилении стачечного движения. Существенно увеличивалось число безработных, составивших в 1924 г. 1,4 млн человек.

Возрастание ряда негативных последствий нэпа вызвало в годы его проведения споры, публикации по поводу сущности нэпа и того, куда он может привести страну. Дискуссии о нем продолжаются и по сей день. Заслуживает внимание обстоятельное исследование нэпа видным историком Ю. Жуковым. В своем фундаментальном труде «Оборотная сторона нэпа», он делает следующий вывод: «нэп обернулся всего лишь свободой для нэпмана, новой буржуазии, торговать женским бельем да открывать кафе, рестораны. Для зажиточных крестьян продавать свой хлеб по любой цене, даже явно завышенной, и еще – застывшими фабриками и заводами, миллионами безработных, миллионами крестьян, уходивших в город на поиски заработка. Так нэп – новая экономическая политика – обернулся НЭПом другим – новой эксплуатацией пролетариата.

Заявленный как средство подъема производительных сил и оживления сельского хозяйства, он так и остался прежде всего свободой торговли, разрешением на аренду и сдачу в концессии предприятий. Не более того.

Нэп обернулся восстановлением самых заурядных рыночных отношений капиталистического характера. В городе – появлением новой буржуазии. В деревне – все ускорявшимся расслоением крестьянства на продолжавших разоряться бедняков и все богатевших кулаков и середняков, оказавшимся источником пополнения рядов как тех, так и других. Социализм, дорогой к которому якобы должен был послужить нэп, все еще оставался призрачной мечтой» (211).

К нэпу переходили в условиях нарастания революционного процесса в развитых странах Запада. Поэтому руководство СССР надеялось на свершение революций в этих странах, приход к руководству государствами «братьев по классу» и помощь индустриального Запада советской России в ее развитии, проведении индустриализации. Однако эти надежды не оправдались. Капиталистическим странам удалось подавить революционные движения. Стало быть, надеяться на помощь извне в преодолении технической отсталости страны не следовало. Более того, враждебное окружение молодой республики усилилось, в связи с чем возросла опасность интервенции.

Указанные обстоятельства понуждали руководство страны ускорить определение путей ее развития, обеспечения безопасности. Об этом свидетельствовал и доклад председателя Реввоенсовета СССР, наркома по военным и морским делам М. В. Фрунзе на пленуме партии в 1925 г. Он охарактеризовал плачевное состояние Красной Армии, ее неспособность в случае необходимости защитить страну. «При теперешнем положении, – заявил Фрунзе, – в дивизиях нет вооружения и других видов снабжения, не подготовлен и командный состав… По целому ряду предметов технического и артиллерийского снабжения … по самому минимальному плану не можем обеспечить мобилизационного развертывания… Не можем потому, что нет запасов. Это страшнейшее и опаснейшее положение. Но может ли наша промышленность – военная и вообще промышленность государственная – обеспечить армию при продолжении войны? На этот вопрос ответ получается еще более тяжелый: абсолютно не может… Ни на одном военном заводе сейчас нет запасов, нет запасов цветных металлов, а что это значит? Это означает, что ни винтовок, ни пулеметов, ни орудий нам выпускать будет нельзя…» (211).