Словно в подтверждение её мыслей раздался протяжной гул. Гермиона невольно вздрогнула. Нет, это было невозможно. Люпин наверняка находился на важном задании. Ему совершенно нечего делать в окрестностях Хогвартса. В последнее время она ничего о нём не слышала: на собраниях Ордена он давно не появлялся, да и будучи в школе, она едва ли могла с ним встретиться. Это, конечно, ещё ничего не значило, но уже где-то на задворках её мыслей поселилась лёгкая тревога.

«Надо постараться заснуть», — подумала она, взглянув на луну. Завтра наступит новый день, новые занятия, к которым нужно быть готовой. К тому же, Снейп будет ждать её в лаборатории. Несмотря на то, что теперь зельеварение у них вёл Слизнорт, дополнительные занятия не прекращались. Впрочем, Снейп однажды намекнул ей, будто бы между прочим, что кроме них двоих никто об этом не должен знать.

Гермиона вернулась в постель и плотно закуталась в одеяло. Спать всё ещё не хотелось. Но вместе с мыслями о завтрашнем занятии ей вспомнились и её кошмары. Правильно ли она поступает? Может, Сириус был прав и всё это она должна рассказать другим? Ведь если это на самом деле провидение, наверняка найдётся способ предотвратить эти события.

По правде сказать, её уже давно мучали эти вопросы. С тех самых пор, как она стёрла всё из памяти Блэка. Хотя сама перед собой она находила оправдание: Сириус, несмотря на свой опыт и знания, был слишком импульсивен, чтобы принять взвешенное решение. Она бы с большим облегчением рассказала всё Дамблдору, только директор всё чаще стал пропадать по своим делам и его было почти невозможно застать в кабинете. Но с кем ещё поделиться? Мистеру и миссис Уизли она отчего-то не могла полностью довериться, а Ремус… Пожалуй, ей не хватило бы смелости рассказать ему всю правду.

Был ещё один вариант, который она мысленно называла лучшим из худших. Сомневаться в том, что Снейп её внимательно выслушает, ей не приходилось. Но что он будет делать дальше? Поверит ли он ей? Разберётся сам или сообщит Дамблдору? А если он захочет увидеть всё сам? Это ужасало Гермиону больше всего.

Но с другой стороны, лучшего варианта у неё не было. Как могла, она оттягивала момент принятия решения, ссылаясь на то, что ещё не настал нужный момент. И это могло длиться бесконечно, если бы не тот случай в переулке. А что если он погибнет на задании от Тёмного Лорда? Что если именно Беллатриса убьёт его? Быть может, даже сегодня?

Так и не заснув, утром Гермиона поднялась с твёрдой уверенностью, что она всё расскажет Снейпу. Благо он был в хорошем расположении духа, даже, можно сказать, настроен на беседу.

— С вами всё в порядке, мисс Грейнджер? — поинтересовался он, балансируя на грани вежливой учтивости и тревожного нетерпения. — У вас руки дрожат.

— Это нервное, — коротко ответила Гермиона и попыталась сосредоточиться на ингредиентах.

К несчастью, сегодня они варили зелье, для которого нужно было покрошить несколько корней имбиря. Корешки были ещё молодыми, от того довольно упругими, а нож девушка забыла предварительно подточить. В результате, отвлекшись на вопрос Снейпа, Гермиона хорошенько полоснула себе по пальцам, но боль почувствовала не сразу.

— Чёрт! — тихо выругалась она, понося руку к губам.

Жгло не столько от пореза, сколько от досады. Какая же она растяпа! Поспешно отвернувшись, девушка надеялась, что Снейп ничего не успел заметить, впрочем, этот шанс был весьма невелик.

— Так, всё ясно, — отрывистый комментарий за спиной заставил Гермиону поёжиться от неприязни. Сейчас он наверняка во всех красках распишет, какая она неуклюжая и неаккуратная, а потом выставит вон, если у него совсем нет настроения.

Но вопреки её ожиданиям, Снейп появился перед ней с ватой и пластырем.

— Дайте руку, — скомандовал он бесстрастно и, когда девушка чуть замешкала, нетерпеливо добавил. — Я вам её не откушу, мисс Грейнджер. Зубы не подточил.

Она удивлённо взглянула на него, несколько секунд не понимая, о чём он. Это была шутка? Снейп вместо того, чтобы обвинить её во всём неблагоустройстве мира, решил пошутить? Тем временем профессор сам взял её руку и прикоснулся к ней ватой.

— Порез глубокий, — после короткого осмотра заключил он. — Грязь вроде бы не попала, но всё же стоит продезинфицировать. Вы превзошли себя, мисс Грейнджер. Решили, что пальцы вам больше не нужны?

В обычные дни Гермиона наверняка приняла бы это замечание, как очередной сарказм. Снейп на то и Снейп, чтобы кидаться бесконечными замечаниями без тени сочувствия. Даже на дополнительных занятиях он лишь отчасти позволял себе не соответствовать уже созданному им образу самого язвительного человека во всём магическом мире, поэтому девушка морально всегда была готова к любым выпадам в свою сторону. У неё уже был своеобразный щит от его колкостей. Но сейчас, казалось, он совсем не собирался её задевать, а наоборот, хотел помочь и заодно разрядить обстановку. Его ловкие тонкие пальцы с непривычной осторожностью, без резких, отрывистых движений, обрабатывали её рану. Эти прикосновения безумно смущали Гермиону, и в то же время она понимала, что ей очень приятно. Приятно соприкосновение с его прохладной кожей, приятно ощущение хрупкости и даже какой-то странной женской слабости в таких мелочах, приятно на миг забыть обо всём и видеть его таким спокойным и … ласковым? Это слово только пронеслось в её голове, а уже показалось каким-то неожиданно важным. Мог ли Снейп быть ласковым? Уж что-что, а нежность никак не вязалась с его образом. Он ведь всегда такой неприступный, резкий, холодный. Но все малейшие вспышки воспоминаний о его словесных колкостях сейчас затухали под осторожными прикосновениями прохладных рук.

— Так и будете молчать? — Снейп прервал её размышления, не отрываясь от своего занятия. — Я не Поттер и не Люпин, мисс Грейнджер, тянуть из вас ничего не стану. Если вам есть, что рассказать, я вас слушаю. А если нет, то после перевязки можете быть свободны.

Гермиона чуть вздрогнула, сбросив с себя задумчивое оцепенение. Она слишком далеко зашла в своих фантазиях. Кажется.

Ей нужно было срочно собраться с мыслями, но у неё катастрофически ничего не получалось. Молчание слишком затянулось, и прежде, чем она успела открыть рот, Снейп, закончивший перематывать её руку, наконец поднял глаза на девушку. От этого взгляда у неё во рту пересохло и засосало под ложечкой. Нет, теперь уж это было полным безумием! Его лицо показалось ей в два раза моложе и приятнее. Когда из чёрных глаз пропало леденящее презрение, а с губ исчезла привычная надменность, Снейп будто бы преобразился в другого человека. Его загадочность становилась немного прозрачнее. Он как бы разрешал ещё немного узнать себя, себя настоящего, а не ту стандартную маску для окружающих. Но если такого Снейпа Гермиона разглядела уже давно, то сейчас ей открылась ещё более запутанная тайна. Зельевар впервые позволил себе такой открытый, такой ничем не защищённый взгляд. Словно это он собрался рассказать Гермионе что-то очень важное или наоборот, уже прекрасно знал, что ему может сказать она.

Обычно в книгах это описывают как «волшебный момент», подумала девушка. Но едва уловив это мгновение, она тут же его потеряла. Снейп чуть вскинул брови и спокойно резюмировал:

— Как хотите.

— Нет-нет, я… — тут же вырвалось у Гермионы, но она будто бы разучилась складно говорить. — Мне надо… я очень хочу…

— Лучше соберитесь с мыслями, — почти без издёвки перебил её Снейп. — Ребусы — это весьма занимательно, но угадывать смысл сказанного по невразумительным словосочетаниям я сегодня не настроен.

Девушка неловко потупилась и поспешно одёрнула руку, которая по какому-то странному недоразумению ещё оставалась в руке профессора. Та необъяснимая грань доверия растаяла, и снова стала ощутимой призрачная стена между ними. Едва ли речь была о субординации или чём-то таком — её ни Снейп, ни Гермиона нарушать не собирались — просто ей вдруг показалось, что она не зря решилась довериться именно ему.