Вид отсюда был более обширным. Я могла рассмотреть редкие сахарные кустики в Белом секторе и далёкие шоколадные печенья Травяного, которые росли из шоколадного панциря как кораллы. Стал виден кончик Чёрного сектора — яркие мармеладно-желейные ягоды, похожие на россыпь пластиковых конфетти. Природа не скупилась на красители.
Не было ни единого следа Коко. Вот же… охотник.
Я поудобнее перехватила рюкзак, затянула лямки и поправила ремень на штанах. Проверила пуговицы рубашки — все застёгнуты намертво, потому что вещица была новой и петли оказались очень, очень маленькими. Усевшись на ветке, проверила обувь. Не жмёт и не спадает.
Всё для того, чтобы не переходить к видению электромагнитных волн. У меня о них сложилось вполне чёткое мнение: видеть таким образом — значит терпеть боль. А я её всё-таки не очень любила, хотя и могла игнорировать.
Одно дело, если единственным импульсом прощупывать местность, другое — именно видеть, хотя бы секунд тридцать. А может и больше, тут как пойдёт.
Интересно, помогут ли мне мои новые демоны…
Я перебралась на ветку потолще и с удобством уселась. Если уж мне шибанёт в голову, то хотя бы не упаду вниз.
Глубокий вдох, выдох. И мгновенное переключение на иной способ видеть.
Мир раскрылся, как молодой бутон. Расцвёл фиолетовым, красным, жёлтым — яркими цветами, которые совсем не мешали глазам. Их я вообще закрыла, сейчас они были бесполезны.
Электромагнитный след Коко был чёрно-фиолетовым и тянулся толстым, хорошо узнаваемым следом. На периферии зрения мелькали кислотные оттенки ауры живых обезьян и слабенькие остатки волн от ушедших приматов. Они проходили тут же, оставаясь в отдалении от Коко.
Деревья в электромагнитном зрении посерели, но всё же оставались различимы, так что я могла проследовать за охотником. И за его свитой, конечно.
Голова не болела, руки не тряслись. Я быстро перемещалась с ветки на ветку, как обученный военный, и не испытывала обычных неудобств. Славьтесь, гурманские боги! И гурманские клетки, конечно.
Признаться честно, взглянуть на мир глазами Коко мне всегда было так интересно, что несколько раз я доводила себя до смерти. Кровоизлияние в мозг от слишком больших нагрузок. И я так и не посмотрела на окружающих через призму электромагнетизма!
Сейчас же всё наконец было хорошо. Я активно вертела головой по сторонам, рассматривая всё подряд. Небо выкрасилось в унылый серый цвет, но на нём проходили яркие полосы от перелётных крупных птиц. Земля в некоторых местах полыхала красным, одни растения оказывались ярче других. Возможно, дело было в насыщенности гурманскими клетками?
След Коко вильнул в сторону и метнулся вниз. Я спустилась, но осторожно: впереди была хорошо просматриваемая полянка Травяного сектора. Выпрыгивать на неё мне показалось как минимум глупым.
На поляне — мешанина из электромагнитных волн. Знакомые чёрно-фиолетовые перемешивались с голубо-синей, в них вплетались зелёный и жёлтый от приматов. След Коко был похож не на нить, а на кляксы. Он что, сражался?
В любом случае, бой явно был не в его пользу. Слишком много жёлто-зелёного, а значит и приматов. Да, вот здесь Коко, похоже, спеленали. И кого-то с сине-голубым следом тоже. Потом их понесли.
Двинуться следом, что ли?
Хотя, будто у меня есть другие варианты.
***
Коко дёрнул предплечьями, но лиану это не порвало. Ушлые приматы настолько сильно спеленали его руки, что охотник даже пальцем не мог двинуть. Ещё и облили сверху какой-то дрянью, превращающей яд в простую воду.
Рядом глупо хихикал знакомый, но крайне нелюбимый Коко субъект. Он весело посмеивался невпопад, флиртовал с ближайшим приматом и откровенно строил глазки другому. Из одежды на нём… резинка для волос считается? И лианы.
Стааджун был настолько глубоко под кайфом, что совершенно не реагировал на реальность. Коко он даже сначала не узнал, хотя с предсказателем они могли называться приятелями.
— Тебе конец, — раздражённо прошипел Коко, когда одна из обезьян вновь облила его липкой дрянью. — Я за уши тебя оттащу к Мидоре, чтобы он тебя выпорол, как мелкого щенка!
— Мидора? Да не-е, — счастливо улыбнулся Стааджун. — Мне не конец. Мне пиздец!
И расхохотался.
Коко поджал губы. Что с этого наркомана взять? Дорвался. Это потом, когда начнётся ломка, Стаа будет недовольным, мрачным, саркастичным и может быть даже очень злым. Сейчас-то он весь мир любит.
Стааджун, если так можно сказать, был запойным наркоманом. Виноват в зависимости своего воспитанника был Мидора, но только косвенно: назначил вице-шефа Браконьеров отслеживать динамику наркорынка и прикрывать точки сбыта по мере сил. Тут сам Бог велел попробовать, а может, и подсесть — что и случилось со Стааджуном.
Коко поёрзал, пытаясь устроиться поудобнее. Не вышло: лианы впивались в тело, липкая дрянь, — какой-то древесный или фруктовый сок, скорее всего, — стекала по коже. Обезьяны раздели его догола, только почему-то оставили чалму и прикреплённую к ней камеру. Вот где Зебра посмеётся: одного из Небесных спеленала кучка приматов!
Вниз Коко старался не смотреть. Тогда и брошка будет направлена на его достоинство. Не хватало только причиндалы засветить в мировых СМИ, ему достаточно орды фанаток. И издевательств Зебры будет достаточно. У него ужасно ядовитый язык.
Вдох-выдох, попытка расслабиться. Провальная.
— Красавица-а, — тянул Стааджун, строя глазки крупной белой самке. — У тебя та-акие волосы!
Ещё и этот…
Браконьеры получили своё название из-за полулегальной деятельности: отлове и убийстве преступников, разведке, краже по заказам МОГ и ООБ. Они даже устраивали перевороты! Настоящие ассасины, Мидора лично отбирал каждого гурмана и повара.
На бумагах у Браконьеров, естественно, всё было чисто. Они то ли считались частью МОГ, то ли отдельной боевой организацией, Коко не помнил точно — Ичирью в наследники выбрал Зебру, и усиленно готовил именно его. Остальным Небесным было не слишком интересно вникать в дела компании.
Иногда Браконьеры выполняли задания для МОГ, чтобы поддерживать легенду о тесном сотрудничестве. На деле же две организации существовали практически параллельно, связывали их только родственные узы между главарями, Мидорой и Ичирью.
На одном из совместных заданий Коко и познакомился со Стааджуном, — зовите меня Стаа, — молодым, многообещающим Браконьере с силами, похожими на умения Коко. Предсказание связало их сильнее, чем долгие совместные разговоры: Коко и Стааджун видели вопросы другого, собственные ответы, смех и неловкость. В общем, за пять минут «выпада из реальности» два предсказателя смогли накрепко подружиться. Торико до сих пор не понимал, как это произошло.
Стаа и Коко обещали больше никогда так не применять друг к другу свои предсказательские способности. Задание охотники выполнили, но из-за постоянного зависания при просмотре будущего чуть не умерли.
Что первому, что второму пришлось учиться сдерживать свои умения и учиться контролировать дар предвидения. Каких это мучений стоило Коко — лучше и не вспоминать.
И всё бы хорошо, и было бы всё замечательно, но Стааджун с упорством осла искал наркотики. Мидора отстранил вице-шефа от наркорынков Джидала и любой работы, связанной с веществами, но помогало это мало. В мире Гурманов было очень много животных и растений, которые использовали дурманящие вещества при охоте.
Стаа даже меню себе собрал… под стать.
— А у тебя девочка появилась, да? — широко улыбнулся Стааджун. — Ко-око, расскажи про де-евочку…
Коко привычно проигнорировал.
Под дозой сила Стааджуна становилась бесконтрольной. Гурман не мог сражаться, зато видел множество вариантов развития будущего. Вполне естественно, что он увидел Комацу — всё-таки, она на панцире-острове, да и обещала, что найдёт Коко в любом случае.
А он голый.
Стыд больно ударил по вискам, стёк к щекам и опустился на грудь, где и свернулся горячим воротником. Коко хотел бы, чтобы всё было по-нормальному: ухаживания (уже ведутся, хоть и не слишком активно), признание (тоже вроде было), первый поцелуй, потом — брак. Если Комацу согласится. А она согласится, Коко видел.
