Сохранятся, если я оставлю ребёнка, хотел сказать Хиаши. До трёх недель псевдобеременности женщина могла сделать аборт. Это было единственным минусом техники — потом ребёнок рождался на свет даже если от него пытались избавиться. Жук просто выпивал свою «мать», забирая из её тела все жизненные соки.

Интересно, а что чувствовал Хиаши в связи с этой ситуацией? Вряд ли он хотел стать дедушкой таким способом. Наверное, даже в каноне появлению Боруто и Химавари он радовался больше, чем сейчас.

Да и чему радоваться-то. Принцесса клана больше не принцесса, а инкубатор.

— Абураме сильные союзники, — сказала я, — а Шино верный товарищ. Я бы не хотела допустить его гибели, раз уж он нашёл лазейку от смерти.

— Ты станешь калекой! — резко ударил ладонями по столу Хиаши.

От неожиданности я вздрогнула, Неджи за моей спиной напрягся.

Мебель такого обращения не выдержала и рухнула. Старший Хьюга поднялся со стула, обошёл обломки и принялся ходить туда-сюда по комнате. Я молча следила за ним.

Значит, Хинату он всё-таки любит. Любил. Хинаты больше нет, Яманаки у меня в голове ничего не нашли, так что я за неё. Теперь Хиаши любит меня, а мне с этим справляться.

— Ты не понимаешь, Хината, — неожиданно страстно заговорил мужчина, — ты станешь калекой, тебе будет доступна лишь малая часть чакры, всё остальное сожрёт этот паразит. Ты не сможешь ходить на миссии, не будешь больше шиноби, не станешь следующей Главой клана. Понимаешь? Ей станет Ханаби, она молодец, умница, почти гениальна и весьма упорна, но ты, как же ты? Тебе даже не нужно будет ставить печать: твой бьякуган настолько ослабнет, что при извлечении сам распадётся!

Неджи за моим плечом тихо вздохнул. Недостаточно тихо, стоит заметить, я услышала.

— Я понимаю, — мягко возразила я, — сильным шиноби мне не быть, но ведь чакра не уйдёт полностью. Ханаби прекрасно справится, я всегда буду готова ей помочь, если потребуется. Вы и так тренировали её и обучали, точно будущего Главу, так что она вынесет. Моя сестра сильная. А Абураме всё же сильные союзники, верные. Клан весьма многочисленный.

От моих слов мужчина только отмахнулся, будто они ничего не значили. Я не стала продолжать тему, позволив Хиаши самостоятельно переживать момент. Неджи полыхал удивлением и неприятным разочарованием.

— Ты хочешь выносить этого паразита? — тоскливо спросил Хиаши.

— Этот «паразит» — мой сокомандник. Он будет жить.

— Где была твоя решимость во время обучения! — внезапно разозлился мужчина. — Где, Хината, где?! Может, будь ты поактивнее на полигонах, этой ситуации вообще бы не было!

Злость, вторая стадия принятия неизбежного. Хиаши смотрел на меня покрасневшими запавшими глазами, и тени на его лице чертили резкие полосы.

Мне было его жаль, совсем немного. Как я поняла за время пребывания здесь, Хината напоминала мужчине её мать, погибшую родами. Мягкая, в каком-то смысле безвольная, как улитка без панциря. Ханаби пошла в отца.

Хиаши был привязан к старшей дочери, хоть и не показывал этого. Жаль только, что настоящая Хината уже никогда не узнает об истинных чувствах Главы клана.

Этот недолгий разговор меня вымотал, но решения старшего Хьюги я ещё не услышала, так что уходить было рано. Хиаши вполне мог запретить мне донашивать Шино. Грубо говоря, я могла «неожиданно» разродиться прямо сейчас, лишив наследника Абураме последнего шанса на жизнь.

Стоила ли его жизнь моих способностей шиноби?

Без сомнений.

У меня не было иллюзий на свой счёт. Я была бы крайне паршивым ниндзя и наверняка умерла бы на первой же миссии. Чуждое этому миру сознание не дало бы нормально жить среди наёмных убийц. Да мне страшно кунай в руки взять! И теперь я могла одновременно решить проблему своего бытия как шиноби, лишиться возможности приобрести татуировку на лбу и помочь хорошему вроде человеку. Разве не замечательно?

— Я разрешу тебе сделать что ты задумала, но у меня есть условия, — сказал Хиаши.

Третья стадия, торг.

— Я слушаю.

— Ты станешь советником Ханаби. Будешь ей помогать. Тебя начнут готовить на эту роль с завтрашнего дня, если понадобится, учителя к тебе будут приходить в комнату.

— Хорошо, отец. Я постараюсь стать достойной опорой для сестры.

— Ты займёшься медициной, ген, тай и кендзюцу. Плохое состояние чакросистемы не должно делать из тебя калеку. Я подберу учителей.

— Это прекрасная мысль, — кивнула я.

— До конца… вынашивания… ты не выйдешь за пределы кланового квартала.

— Разумно.

— И ты выйдешь замуж за Неджи.

Что?

— Что? — всё же смогла произнести я свой вопрос вслух.

Это тут каким боком? Разве это не кровосмешение? Он же был, да и есть, он же кузен моего нового тела. Как насчёт генетики? Болезней? Смешения генов? Даунизм, гемофилия, дальтонизм, а?

Неджи сзади удивлением не полыхал. Он будто слышал эту новость не в первый раз и уже успел выгореть.

— Твоим супругом станет Неджи, — повторил Хаиши. — Это освободит его от печати младшей ветви, что позволит ему развиваться дальше. Я смогу вплотную заняться его обучением и в итоге он сможет стать вторым советником, знающим жизнь побочных семей.

Я нервно облизала губы. Ну, нет, не Неджи! Да какого чёрта! А может, кто-нибудь другой?

— Если ты согласна, то я свяжусь с Главой клана Абураме.

Отрицание-злость-торг, раз-два-три.

Депрессия — четыре.

Пятым шло принятие.

========== 6 ==========

Комментарий к 6

Итак, немного о моём правописании:

чуунин и геннин. Возможно, есть ещё что-то, но эти слова частенько выделяют.

А, ещё Годайме - Тсунаде, а не Цунаде. Вот так.

Свадьбу провели на следующий же день после моего согласия.

Не знаю, к чему была такая поспешность, вроде бы я приняла окончательное решение и бежать мне было некуда. Но Хиаши то ли перестраховался, то ли для самого себя отрезал все пути к отступлению. А может, и спасал меня: как обмолвился Неджи, прямая мне была бы дорога в побочную ветвь, если бы не этот брак и статус будущего советника. Думаю, вполне ясно, что делали бы не слишком довольные члены младшей ветви, если бы к ним попала бывшая химе?

Советники — это те же старейшины, только у Хьюг они могли быть любого возраста. Обычно их двое, по представителю от каждой ветви, но в настоящее время осталась только древняя старушка. Она, как мне кажется, помнила самого Хашираму неразумным ребёнком. И уже тогда была в возрасте.

К счастью, её преклонные года никак не сказались ни на силе бьякугана, ни на скорости и ясности мышления, ни на лёгком добром нраве.

— Ну ты и бледненькая, девочка моя! — воскликнула Ёшико, едва завидев меня.

Я действительно оставалась слишком бледной: Шино выпивал буквально досуха каждую каплю моей чакры. Неудивительно, что женщины умирали или ослабевали как бойцы — нагрузка на очаг чакры от этой жучиной беременности была жуткая. Я пила витамины и сгущённую медицинскую чакру, но помогало это мало — в теле постоянно ощущалась слабость.

По поручению Главы клана Ёшико пришла, чтобы помочь мне подготовиться к свадьбе. Традиционалисты Хьюга не могли ничего сделать по-простому, им обязательно был нужен антураж и правила для простейших действий. Поэтому целый день мне было нужно жить по-особенному: пройти какие-то ритуалы в домашних храмах, молиться и поститься, а после — наряжаться, как дорогой куколке.

Утешало лишь, что Неджи было не лучше. Разве что одежды на нём будет во время церемонии меньше.

Ёшико щебетала как птичка. Она рассказывала о своей юности и муже, который долгое время был вторым советником. Против обычаев, они оба происходили из побочной ветви — подобное разделение в клане было ещё до основания Конохи.

— Это всё не просто так, моя дорогая, — говорила Ёшико, расчёсывая мои короткие волосы. — Это сейчас уже не учат тому, зачем нужна печать, да пользуются ею неправильно. Ну где это видано, чтобы намеренно причинять боль через то, что защищает клан!