Динь тряхнула невесомыми крылышками, вслушиваясь в гневные перезвоны колокольчиков. Забавно, королева фей всегда говорила, что при полёте можно услышать душу маленького народца, потому что она заключена в крыльях. Питер считал её душу невероятно красивой и, когда был ещё очень маленьким, не мог заснуть без нежного пения счастливого полёта феи. Динь приходилось часами летать над его кроваткой, но она не уставала ни капли.

Но сейчас Питер не слушал столь любимый им звон, что вы! Он мечтал о глупом человеке, о Венди Дарлинг, которой уже двадцать семь лет. У этой несносной девчонки появилась своя собственная семья: муж, дочь, сын. Она счастлива, она забыла про Питера Пена. А Динь помнит. И будет помнить любимого всегда, сколько бы веков ни прошло.

- Может, слетать, проведать её? - влюблённо пробормотал Питер, закинув руки за голову. Он уставился в потолок мечтательным отрешённым взглядом, каким никогда и ни на что не смотрел прежде.

Динь была готова разрыдаться от злости и досады, что не о ней он так думает. Маленькая фея испытывала очень странное, неприятное, сжигающее изнутри чувство, неизвестное ей до этого момента. Она вскочила со своего места и вылетела из тайного домика потерянных мальчишек, слыша недоумённые возгласы и просьбы вернуться.

От второй звезды направо и прямо до самого горизонта, вот куда летела фея. В большом мире господствовала зима, и все её “Зимние” братья и сёстры украшали землю: рассыпали заранее изготовленные снежинки по черепичным крышам, укладывали спать бродивших животных, обрывали последние листья с деревьев и ещё многое другое. Но Динь были совершенно не интересны прелести зимы, её вообще больше не волновал ни большой мир, ни собственная совесть. Все её мысли занимал рыжий мальчишка, украденный ею из коляски в младенчестве.

“Это была ошибка, - грустно подумала фея, осматривая заснеженные равнины, - ужасная ошибка. Я не должна была красть его у родителей. Но я была так одинока! Феи живут слишком долго, а я не хочу оставаться в одиночестве всю эту долгую жизнь”.

Фея немного покружила над заснеженными полями и лесами, силясь отыскать своих сестёр. Тинкербелл было невероятно холодно, а крылышки начали покрываться инеем, ведь одежда феи-мастерицы совершенно не подходила для долгих прогулок под снегопадом; яростные порывы ветра грозились переломить её хрупкие косточки, но Динь упрямо летела вперёд, согреваемая собственными надеждами и ревностью.

- Зачем ты здесь? - удивлённо спросила Зимняя фея, когда обессиленная Динь-Динь опустилась рядом с ней на замерзший пруд. Фея зимы была совершенно не похожа на саму Динь: белоснежная кожа, холодные светло-голубые глаза, волосы, играющие всеми оттенками синего. - Ты замёрзнешь. - Динь с благодарностью приняла тёплую накидку с плеч другой феи. То, что фея-мастерица чувствовала, не передать словами, поэтому она лишь заглянула зимней фее в глаза, надеясь, что сможет объясниться с помощью мысли. - Ты отчаянна, точно заблудившаяся перелётная птица.

Динь кивнула, чувствуя, как в уголках её глаз скапливаются слезинки. Фея быстро вытерла солёные капли, поджала губы и прерывисто вздохнула.

- Не отчаивайся, сестра. Положение исправить очень просто: мы лишим сердце Питера Пена любви. Мы заморозим все его чувства.

Тинкербелл поняла, что за то, что она собирается попросить, ей нет прощения. Но любовь феи, такая неправильная и невозможная, позволила ей лишь потерянно кивнуть. Она хотела побыстрее вернуться в Нетинебудет, где сейчас разгар лета, а улыбка её Питера грела лучше солнца.

- Но как же Венди? Что нам делать с малышкой-Венди, сестричка? - фея зимы холодно посмеялась, а её глаза блестели, точно лёд в солнечный день. - Нам убить её?

Зимние всегда были известны своими холодными сердцами и обжигающей, точно мороз, ненавистью к своим врагам. Теперь Венди Дарлинг - их враг.

Динь молчала, ещё сильнее кутаясь в голубую накидку, словно стараясь закрыться от всех проблем и избежать ответа. Это не помогло: ледяные глаза смотрели на её озябшие крылья, ледяные глаза видели её всепоглощающую ревность.

- Делайте что хотите, - прошептала Динь, краем глаза видя злую холодную улыбку.

Скорее всего, Венди Дарлинг замёрзнет до смерти, но Тинкербелл не будет к этому причастна.

Она не сделала ничего плохого.

Она просто не хочет оставаться одна.

========== Красавица или чудовище? ==========

На улице начинает стремительно темнеть. Сквозь тяжёлые рваные шторы проскальзывают несколько последних лучиков солнца, и, потерявшись в бардаке комнаты, они дарят свои отблески стеклянному куполу и розе, окружённой таинственным сиянием.

- Что ты здесь делаешь? - Кажется, рык, разрывающий тишину, преисполнен истинной ненавистью. “Словно тигр разрывает когтями свою добычу”, - усмехается Бель, легко поглаживая бездушную стекляшку.

Хозяин замка, в котором девушку “заточили”, стоит, не смея шелохнуться, точно заворожённый наблюдая за лёгкими движениями изящных пальчиков. Зверь внутри чудовища скалится и точит когти, просится наружу, словно бы чувствует себе подобного.

- Я всего лишь проголодалась. - Бель оборачивается, насмешливо приподнимая бровь. Её слова звучат слишком пошло и неестественно, хотя принц вполне уверен, что это всего лишь его воображение.

Но сдерживать зверя он больше не в силах: чудовище слишком возбуждено, оно заинтересовалось этой странной девушкой и жаждет испытать её. Огромной лапой схватив Бель за талию, монстр легко кидает девушку на пыльную кровать.

Бель сравнивает себя с тряпичной куклой в сильных лапах хищника. Она чувствует, как острые когти легко вспарывают одежду, в некоторых местах пронзая кожу. Чудовище слизывает выступающие капли крови своим шершавым языком, а девушка думает, что ещё никогда она не была так возбуждена и довольна.

Монстр, способный причинить ей боль. Много прекрасной боли, от которой Бель страдала в желанной лихорадке.

- Продолжай, - хрипит девушка. Зверь придавил её к постели своим весом, и, кажется, сломал тем самым ей несколько рёбер. Но об этом они будут думать потом, ведь сейчас не это главное. - Сделай мне больно, чудовище.

Он рычит, совсем не удовлетворённо, сжимая своей лапой руку девушки, и Бель с наслаждением слышит хруст кости.

Ей интересно, кто кого покорит в этой игре.

__________

Несколько месяцев ничего не изменили.

Почти.

- Я люблю тебя, - выдыхает Бель, зарываясь пальцами в густой мех на загривке её Чудовища. У Бель сломано несколько пальцев, болит в груди и кружится голова, словом, девушка пребывает в эйфории.

Зверь замирает, словно поражённый тем, что он услышал. Он неверяще смотрит в отражение зеркала напротив, сравнивая себя и покалеченную красавицу рядом. Зверь не верит, что его игрушка сломалась.

Но эти слова произнесены. Зверя полюбили. По завету волшебницы, он оставляет две человеческие жизни идти своим чередом, больше не влияя на них. А Бель навсегда проклинает тот день, когда она произнесла эти три слова.

Зверь был жесток, но принц отвратительно нежен.

Чудовище ненавидело весь мир, принц разводит белые розы в саду.

Монстр ломал ей кости, раз за разом вдавливая в простыни, пропитанные потом и желанием. Принц целует песок, по которому Бель ходила.

Её любимому было плевать на чувства его подстилки.

- Ты несчастна? - озабоченно спрашивает принц, ласково гладя её по волосам.

И Бель решает, что с рассветом она уйдёт к Гастону.

========== Вуду-лягушка ==========

Ритм, отсчитываемый тенями, немного сбивается, когда девушка бросает в котёл высушенные лапки лягушки - всего три. Четвёртую колдунья берёт в рот на манер дорогой английской сигары, легонько облизывая лапку кончиком языка. Вкус у лягушачьих лапок напоминает курицу или индейку, только совсем немного отдаёт тиной. Девушка тихо посмеивается, вновь понимая, что тени начали считать, щёлкая своими ненастоящими пальцами.

Достаточно медленно для буги, но слишком быстро для вальса. Что-то новое, что определённо должно понравиться колдунье, раз она уже пускается в пляс, забыв о кипящем настое. Это так тени её благодарят за предстоящий ужин, и колдунья смеётся, успевая в танце помешивать бурлящую жижу. Правда, мешала она не особо долго: деревянная палка растворилась в зеленовато-серой субстанции.