— Женихи, вообще-то, — тихо сказала Бейфонг за чашкой чая.

Аанг чай не пил, потому что за ними наблюдали. Было бы странно, если бы Тоф ставила лишнюю посуду для пустоты. Как бы ещё за шпионку не приняли, военное всё-таки поселение.

— Ой, да ладно тебе, — отмахнулся не-Аватар. — От одного к другому один шаг. К тому же, коричневенький тебе явно нравится.

Коричневенький — это Хаширама.

— Нравится, — кивнула Тоф. — А почему не чёрненький?

Чёрненький — Мадара.

Аанг развалился на веранде, закинул руки за голову и с удовольствием вытянул ноги.

— Потому что чёрненький тебе не просто нравится, а глубоко симпатичен, я думаю. У него голос Сокки, знаешь? Взрослого, ясное дело.

— Женщины любят ушами, — миролюбиво прекратила разговор Тоф.

Аанг смущённо кашлянул и переместился в храм.

Да уж. Ляпнул, не подумав.

***

Прошла свадьба младших Учихи и Сенджу, наладились отношения между Тоф и её мужьями. Аанг наблюдал за их жизнью немного со стороны, радовался за подругу и даже чуть-чуть жил её жизнью, тосковал из-за собственного одиночества, но при этом не забывал о своей главной цели.

Хвостатые не находились, хотя Аанг просил через жрецов, чтобы о них молились богу — теперь он слышал прямое обращение от любого верующего. Но — тишина. Огромные звери словно пропали, растворились, исчезли.

Зецу начал какие-то неясные, но от того ещё более опасные шевеления. Аанг следил за тем, как он следит за другими, запоминал неясные вроде бы действия человека-растения. Спрашивал совета и у своих жрецов, и у Тоф, и даже у её мужей: Хаширама внезапно обратился в его веру. Неожиданно и резко, как и всё, что было связано с этим неугомонным мужчиной.

Иногда Хаширама Аанга даже слышал. Иногда Аанг просил Тоф спросить за него.

Но всё равно картинка не складывалась в цельную, было неясно, что станет дальше предпринимать Зецу. Не хватало какой-то детали.

Коноха была практически достроена, кланы помирены друг с другом, новых переселенцев не планировалось. Налажена явная полиция, — Учихи, — и тайная, — не АНБУ, как хотел Мадара, а Дай Ли, по просьбе Тоф. Стихийно основалась Академия шиноби, работала больница. Выполнялись миссии, люди жили.

А вот Хаширама заскучал.

Тоф и Аангу обратить бы на это внимание, но они были слишком увлечены поиском хвостатых. Мадара ушёл из деревни на длительную миссию и не мог отслеживать действия мужа. А потому они пропустили момент, когда всё пошло… не совсем хорошо.

***

— Ну, в общем… гм, — Хаширама нервно улыбнулся и потёр макушку, — вот.

«Вот» Мадара видел. И Изуна видел. И Мито с Тобирамой тоже видели. И Аанг видел.

И все жители Конохи тоже видели — недалеко от деревни всё происходило ведь.

Сложно не увидеть девятерых огромных, монструозных духов, перевитых лианами, деревом и печатями подавления. Да из всего этого можно было библиотеку забабахать, дерево пошло бы на здание, печати — на книги.

К тому же, демоны были явно разумны: кошка с двумя хвостами закатывала глаза, однохвостый вроде-бы-енот пытался вырваться, многохвостый лис замер, но взгляд у него был недобрый. Аанг его, в принципе, понимал. Сложно быть воплощением доброты, если тебя пеленают, как ребёнка.

Тоф демонов не видела, но ощущала. А потому не поскупилась на сильный подзатыльник для коричневенького.

— Ты чего учудил? — спросила она так тихо, что у Аанга непроизвольно подогнулись коленки.

Он, конечно, бывший Аватар и прожил долгую жизнь, но сейчас-то он был в виде мелкого шкета. И он прекрасно помнил, насколько опасна была по-настоящему разозлённая Тоф.

Не раздосадованная, как когда он отнял у неё пояс чемпиона Земли. Не раздражённая, когда они поругались с Зуко, и принц опалил ей ноги. А по-настоящему злая. Как когда Аанг чуть не сложил голову в неполные двадцать пять, чтобы спасти друзей от плена и казни. Тогда Тоф, буквально размазавшая по камням его противников, тихо-тихо поинтересовалась: а не собирается ли Аватар героически сдохнуть и переродиться в какую-нибудь соплюшку? Честное слово, ему больше никогда в жизни не было так страшно. Даже Катара не умела быть настолько злой и пугающей, как по-настоящему доведённая до ручки Тоф.

С соплюшкой она, кстати, угадала.

Сейчас она была очень и очень близка к тому, чтобы начать выдирать у Хаширамы волосы по одному. Больно, долго, нудно и педантично, что нормально для слепой.

— Это биджуу, — нервно рассмеялся Хаширама. — М-м-м, сгустки энергии… да. Я их пленил. И хочу запечатать в людей, я знаю, Мито может, — он явно заторопился, чтобы никто не успел его перебить, — я смотрел её печати, точно получится. Чтобы биджуу никогда не вредили людям, а, наоборот, стали оружием для защиты. Понимаете? Так, вроде, хотел бог ветра, — это он про Аанга, но Аанг такого никогда не говорил. — Они будут неопасны, их сила будет использоваться во благо. Раздадим каждой деревне по биджуу, запечатаем — и все будут равны! Ну, относительно, потому что сила демона всё-таки зависит от количества хвостов и…

— Ты дебил? — перебила мужа Тоф.

— Что? — растерялся Хаширама.

Мадара тяжело, вселенски-устало вздохнул и растрепал волосы. На голове у Учихи расцвёл ещё более буйный шухер, чем до этого.

— Согласен с Тоф. Хаширама, ты нигде головой не ударялся? Что за… идиотизм?

Аанг переглянулся с изрядно повеселевшей двухвостой кошкой. Некомата подмигнула не-Аватару и постаралась поудобнее расслабиться в путах. Зрелищем ругани она явно намеревалась насладиться с максимальным комфортом.

Мито с восторгом рассматривала огромных странных зверей, Тобирама и Изуна, как два телохранителя, не отходили от своей жены ни на шаг. Идиллия. Особенно если сравнивать с другой триадой Учиха-Узумаки-Хаширама.

Жители деревни настороженно следили за связанным зверьём. Ощетинились своими кунаями-зубочистками, напряглись.

Тоф, пока Аанг отвлёкся, успела ухватить Сенджу за ухо и наклонить к себе. Теперь она шипела что-то мужу, и по опыту Аанг знал: каждое слово, произнесённое таким образом, ввинчивается прямиком в мозг. Сам он несколько раз выслушивал от боевой подруги нотации, и помнил их практически дословно.

Мадара стоял рядом, сложив руки на груди, и довольно кивал на каждое слово жены. Выглядел воин при этом немного озабоченным: брови нахмурены, взгляд то и дело полыхает красным, ноги напряжены. Готов в любое мгновение сорваться с места и начать спасать-защищать-уносить Тоф от демонов — чай не кролики, опасные создания, между прочим. А Хаширама пусть сам разбирается, он поймал — он и отпускает.

Аанг подлетел поближе. Слишком уж было интересно, что именно говорит его подруга своему мужу.

— А ты о них подумал?! — неожиданно громко спросила Тоф. — Да они же разумные, дебила ты кусок! Ты кого куда запихивать собрался?!

Хаширама выглядел подавленным, уши у него полыхали красным — то ли от хватки Тоф, то ли от стыда. Идея осчастливить людей при помощи запечатывания биджуу уже не казалась ему такой привлекательной, но и отказываться от неё он не хотел.

— Но я молился, — растерянно отбивался от нападок Хаширама, — и мне сказал бог, что надо найти этих хвостатых… ну, чтобы обезвредить.

Аанг закрыл лицо руками и расхохотался. Наблюдающий из кустов Зецу пытался прийти в себя и принять происходящее.

Истинные боги, уберегите от таких последователей!

***

Всё решилось очень просто: хвостатых Хаширама распустил под честное слово и не менее честное раскаяние со стороны Хокаге. Некоторые из зверей, — семихвостый, пятихвостый и четырёххвостый, к примеру, — сразу же сбежали, другие решили остаться.

Некомата вообще изъявила желание стать спутницей для Мито Узумаки. Но только если печать будет свободной, без ограничений для кошки.

Девятихвостый, больше всех напоминающий Аангу ворчливого старика, оказался самым зорким. Увидел не-Аватара и злобно прищурился:

— Так это из-за тебя, шкет, нас спеленали? И в чём дело?

Пришлось объясняться, предварительно проявив себя. Хаширама при этом выглядел немного подавленным: он-то считал, что его бог — это БОГ, огромный мужик с молотом и мускулами; утончённая красавица тоже подошла бы. Но не мальчишка-монах со стрелкой на лысинке.