========== Осколки памяти ==========
Зима. Как много скрыто в этом слове. Сотни мелких смыслов и значений приходят на ум, стоит лишь вспомнить о ней. Многие люди предпочитают более тёплые времена года, ассоциируя их с процветанием и спокойствием, но я не могу в этом с ними согласиться. В то время, как кто-то наслаждается видом цветущего луга, я замираю от восхищения, наблюдая заснеженное, прекрасное в своём спокойствии, поле.
Когда-то давно мне приходилось долго ждать прихода зимы. Затем, когда кроме неё ничего не осталось, мне оставалось лишь тихо радоваться тёмным снежным дням, сменяющим друг друга.
Для того, чтобы обрести полное спокойствие, мне оставалось совсем немного. Я шумно вздохнул, когда прошедший мимо рабочий задел моё плечо. Свет в вагоне несколько раз мигнул, после чего погас окончательно. Уставшая женщина из шипящего динамика проговорила название станции, двери открылись, и яростный холодный ветер ворвался в затхлый воздух электрички, заставив поёжиться тех немногих, кто ещё не успел уснуть. Рабочий громко закашлялся и вышел в темноту, прикрыв лицо шарфом. Его фигура быстро растворилась в темноте, будто бы ненастная зимняя ночь проглотила его без остатка. Двери закрылись, и мы поехали дальше, оставив за бортом очередного человека. С каждой станцией нас становилось всё меньше.
Закашлявшись, в следующий раз вышла женщина в грязной куртке. После неё - парень моих лет, скрючившийся то ли от холода, то ли от боли в животе. Я смотрел им в след, как смотрят вдаль уходящим кораблям работники порта.
- Ну и холодрыга в этом году, да? - с лёгким смешком произнёс усатый старик, сидевший напротив меня.
Его лицо было неразличимо, призрачно, словно покрыто туманом. Я неопределённо кивнул ему, не оборачиваясь, и сильнее прижал руки к бокам. Лёгкие облачка пара выходили из меня после каждого вдоха, будто бы ночь вытягивала из всех нас то последнее тепло, что нам удалось сохранить.
Монотонный стук колёс то сбавлял, то набирал темп. Вагон сильно кренился при поворотах, норовя опрокинуться в холодные воды тёмного моря, но всё же оставался на рельсах. Когда пришла моя очередь выходить, свет так и не восстановился - только фонари пустых станций мелькали за окном.
Последняя электричка громким гудком огласила округу, уносясь прочь от заснеженной станции. За собой она поднимала волны из снега, окатывая ими пространство вокруг. Я снял перчатки и с третьей попытки зажёг сигарету. Рюкзак, мой единственный спутник, помогал мне удерживать равновесие, пока я спускался по скользким ступенькам к выходу. Всё оставалось точно таким же, как и в тот самый день - спокойным, тихим и тёмным. Где-то вдалеке залаяла собака. Звук моих шагов по снегу казался мне невероятно громким, но всё же он не разбудил задремавшего на входе контролёра. Чтобы его не тревожить, я не стал использовать билет и просто пролез под турникетом
Тот маленький маршрут, что я себе наметил, был невероятно прост. Я хотел заблудиться в тёмном зимнем лесу - задача очень лёгкая, но тем не менее требующая определённой подготовки. Мой рюкзак был забит всем необходимым и весил как небольшой ребёнок.
Зима уже давно вошла в свои права. Сугробы на дорогах. Сугробы на крышах домов. И бесконечный поток из тысяч снежинок, оседающих на моей голове. Казалось, что снегопад никогда не закончится. Будто бы он был всегда, и я, единственный бодрствующий человек во всей округе, нарушаю неизвестный мне порядок вещей.
“Меня не должно быть здесь”, - вертелось в голове, пока я стоял напротив стареньких, слегка покосившихся домов. Дым медленно выходил из печных труб, но при этом ни в одном из окон не горел свет.
Я помню дорогу в тот лес. Два дома вперёд, свернуть у кустов сирени и ещё раз - у плохо окрашенного колодца. Когда расстояние до нужных ориентиров сократилось, оказалось, что ни колодца, ни сирени уже давно не существовало. Ноги, впрочем, сами вывели меня в нужном направлении. Снегоступы, которые я обул загодя, трещали при каждом шаге. Включив фонарик, и глубоко вдохнув обжигающий лёгкие воздух, я углубился в лес.
Чёрные стволы, поблескивая на морозе, расчерчивали высокое звёздное небо с мимолётными облаками. Скрип моих шагов разрывал ткань тишины, но я ничего не мог с этим поделать.
Побродив так немного, с каждым пройденным метром ощущая, как постепенно перестаю чувствовать пальцы рук и ног, я дошёл до первой остановки. Три берёзы и сосна. Красная истрёпанная ленточка, едва различимая в темноте, развевалась по ветру. “Да… Где-то здесь мы её и похоронили”. Я отчётливо помню то лето и могилу, усеянную цветами. Сестра плакала, хватаясь за мой рукав, в то время как я молча смотрел в тёмный провал земли, не чувствуя абсолютно ничего. Ни радости, ни печали. Будто что-то навсегда ушло от меня под землю, теперь усыпанную толстым слоем снега и льда.
Постояв немного, я пошёл дальше. На каждой остановке я выкуривал по сигарете, как и много лет назад - “той самой” марки, после чего аккуратно убирал окурок в переносную пепельницу. Мне не хотелось оставлять хоть каких-то следов своего присутствия, кроме тех, что вскоре будут скрыты снегопадом.
Замёрзший ручей - тут мы любили прыгать с тарзанки и прятаться от родителей, если нашкодили. Упавшее от удара молнии дерево, всегда служившее нам подобием лошади в играх. Несколько пней, образующих полукруг - никто из нас не знал, кто и зачем срубил деревья именно в таком порядке. Пачка сигарет постепенно кончалась, а от частых перекуров першило в горле, в то время как остальное моё тело теряло остатки тепла.
Когда передвигаться стало невыносимо больно, я сделал очередной привал и кое-как окоченевшими пальцами разжёг костёр на опушке, потратив немного бензина и спичек. Отсыревшие ветки долго не хотели разгораться, шипели и плевались раскалёнными искрами, но всё же в итоге позволили огню занять положенное ему место. Я присел на бревно, укрыв его небольшим старым пледом, и размял в руках разогревающий термопакет. В ход пошло и внутреннее горячительное - я знал, что на холоде не опьянею, даже если выпью всю флягу залпом. После всех приготовлений замер ненадолго, наблюдя за игрой теней на снегу.
Тепло постепенно возвращалось покалывающей болью в кончиках пальцев. Та, кого я ждал, вскоре появилась. Маленькая девочка в белом платье, свесившись с ветки осины, внимательно смотрела на меня.
- Зачем ты вернулся? «Тут уже ничего не исправишь», —сказала она, будто бы мы расстались всего несколько часов назад. Её звенящий голос отразился от деревьев.
- Я попробую.
Мы даже не взглянули друг другу в глаза, словно два преступника, встретившиеся в зале суда. По сути, ими мы и были.
- Сколько уже прошло с тех пор? Снег так и не остановился, - сказав это, девочка спрыгнула на землю и босиком прошла к костру, не оставив за собой ни следа. Огонь отражался в её стеклянных глазах, белые волосы тянулись на много метров назад, свисая с ветвей.
- Я здесь, чтобы попросить кое о чём.
- О чём же, - девочка склонила голову.
- Не могу сказать так просто, ты же знаешь. Подожди, мне осталось совсем немного, чтобы дойти, - ответил я и затушил огонь снегом.
- Ты говоришь так каждый раз.
Она скрылась в темноте, словно её и не было. Вокруг меня остались только спящие деревья и звёздный свет, бесконечно много света. Полнолуние. Облака раступились, позволяя луне осветить мне дорогу. Впрочем, это было ни к чему - я и так знал, куда нужно идти. Как бы мне не хотелось заблудиться. Как бы мне не хотелось повернуть назад - я должен был завершить одно маленькое дело.
Детские голоса звучали в моей голове, пока я шёл дальше, выкуривая одну сигарету за другой.
- А помнишь, как мы играли у реки? - девочка, словно маленькая обезьянка, перепрыгивала с ветки на ветку, - Ты тогда смастерил тарзанку, и мы по очереди прыгали в воду. Было весело.
- Ну да, - я старался много не говорить - постепенно на меня наваливалась странная усталость. Всё тело постепенно всё больше склонялось к земле, а сон на снегу стал казаться хорошей идеей.
