Говоря медицинским языком, менопаузальный переход – это время, предшествующее последней менструации, последняя менструация – это маркер менопаузы, а все, что следует за последней менструацией, – это постменопауза (см. схему 1). Поскольку невозможно заранее узнать, какая менструация станет последней, менопауза будет официально подтверждена ретроспективно, через 12 месяцев после последних месячных.
Менопаузальный переход – это период, который ведет к последней менструации и характеризуется колебаниями гормонального фона, приводящими к нерегулярному циклу и различным симптомам, например приливам. Есть два распространенных термина, относящихся к менопаузальному переходу: «пременопауза», означающий то же, что и «менопаузальный переход», и «перименопауза» (не путать с «пременопаузой»!), означающий менопаузальный переход и первый год после последней менструации.
Продолжительность менопаузального перехода (или пременопаузы) значительно варьируется от женщины к женщине, и точную дату его начала не всегда можно установить.
Во время менопаузального перехода женщина может угодить во множество ловушек: она будет думать, что очередная менструация точно была последней, хотя со временем окажется, что это не так. У некоторых женщин менопауза похожа на долгий извилистый путь. Единственное предсказуемое в менопаузе – это ее непредсказуемость.
К запутанной терминологии можно добавить неформальную манеру обсуждения менопаузы. Многие женщины и их врачи используют слово «менопауза» в широком смысле. Так, они могут сказать «Я переживаю менопаузу», имея в виду менопаузальный переход, или «Я в менопаузе», подразумевая постменопаузу. Мне нравится использовать термин «менопауза» для обозначения всего, что относится к менопаузальному переходу и следующим этапам, поскольку симптомы и проблемы со здоровьем, связанные с менопаузой, не начинаются и не заканчиваются волшебным образом во время последней менструации. Точное время последней менструации имеет значение для исследования фертильности и диагностики аномального маточного кровотечения, но в остальном оно не столь важно. Чтобы упростить коммуникацию, можно использовать слово «менопауза» в широком смысле при повседневном общении и в узком смысле (по отношению к последней менструации), когда это важно с медицинской точки зрения.
Пробел в знаниях
Несмотря на универсальную природу менопаузы, многие женщины плохо осведомлены о ее симптомах, физических изменениях, возможных заболеваниях и вариантах их лечения. Токсичная комбинация, породившая этот информационный вакуум, включает, с одной стороны, неумение врачей удовлетворить образовательные потребности пациенток (у врачей бывают серьезные проблемы с общением), с другой – медицинскую мизогинию, в основе которой лежат долгие годы пренебрежительного отношения к женщинам. В результате симптомы и проблемы со здоровьем, связанные с менопаузой, воспринимаются как нечто надуманное или неважное. Пресловутая «женская доля», которую до́лжно просто терпеть.
Однако общественное пренебрежение существует не только в стенах врачебного кабинета. К стареющим женщинам принято относиться презрительно. Возможно, «презрение» – неподходящее слово: проблемы немолодых женщин считаются настолько малозначительными, что никто не считает нужным прилагать даже минимальных усилий для их решения. Их просто игнорируют.
Подростком я читала книги, в которых героини обнаруживали, что у них начались месячные, или пытались выбрать бюстгальтер. У нескольких моих подруг были крутые мамы, готовые поговорить с нами о средствах гигиены во время менструаций. Мы с подружками обсуждали месячные, и это было здорово. Я не могла объяснить почему, но чувствовала, что менструация – это показатель моей значимости в обществе. Я вспомнила об этих разговорах во время недавней поездки домой в Виннипег, когда мы обедали с моей подругой детства Тиффани. Какое у нас было общее яркое воспоминание? Мы с Тиффани оказались последними из компании подруг, у кого начались месячные. Моя первая менструация случилась весной 1980 года, а у Тиффани – на месяц позже.
Мы не слышим волнующих историй о менопаузе, а в тех редких случаях, когда о менопаузе все же говорят, ее выставляют в негативном свете. Женщины часто предпочитают не обсуждать менопаузу даже друг с другом. Возможно, они не уверены в фактах, поэтому неохотно ими делятся, или же ошибочно полагают, что существующая терапия неэффективна или небезопасна. Если это так, то зачем беспокоиться? Кроме того, последняя менструация, в отличие от первой, воспринимается как дата начала старческого слабоумия. Кто мечтает в свои 48 лет строить планы на будущее, примеряя роль отважной леди-детектива, вынужденной объяснять свою компетентность чередой совпадений, оскорбленного матриарха, мстящего каждому встречному за свое социальное бессилие, или асексуальной домоседки, с бесконечно прибывающим числом кошек, плохо приученных к лотку?
За более чем 25 лет моей работы гинекологом менопаузальная гормональная терапия (МГТ) значительно изменилась, и эффективное информирование о том, как развивается наука, является непростой задачей.
То, что мы считаем правильным сегодня, может измениться, когда будет проведено больше исследований или появятся новые технологии, способные дать такие ответы, о которых мы даже не подозреваем.
Страх обеспечивает хорошие продажи, и зачастую СМИ чрезмерно упрощают риски, связанные с той или иной процедурой. Женщинам приходится фильтровать информацию, которую они получают из новостей, журналов и социальных сетей. Дезинформация отчасти связана с тем, что, к несчастью, молчание о менопаузе и пробелы в знаниях на руку как фармацевтической промышленности, так и компаниям, продающим биологически активные добавки (БАДы) и так называемые натуральные продукты.
Менопауза: основы
Большинство женщин проведет четверть или даже половину своей жизни в постменопаузе. Если учитывать менопаузальный переход, то речь точно о половине жизни. Сейчас в США живет 70 миллионов женщин в возрасте 45 лет и старше, а во всем мире их больше миллиарда.
Поскольку население стареет из-за низкого уровня рождаемости, в процентном соотношении количество женщин в менопаузальном переходе и постменопаузе будет только расти.
Колебания гормонального фона, которые начинаются в менопаузальном переходе, могут вызывать множество симптомов. Одним эти симптомы мешают настолько, что они решают прибегнуть к лечению. Другим достаточно осознания, что происходящее с их телом вполне типично.
Мысль о том, что ты одна столкнулась с такими проблемами, обескураживает, и многим женщинам становится легче просто от понимания того, что подобные симптомы распространены и ожидаемы.
Также важно уметь отличать симптомы, указывающие на более серьезную проблему, от раздражающих, но не опасных симптомов.
Я, например, полетела в Европу через восемь месяцев после последней менструации. Поскольку у меня были сильные приливы, я решила, что с месячными покончено, и не стала брать с собой тампоны или прокладки. Через пять минут после начала десятичасового перелета, когда ремень безопасности еще нельзя было расстегивать, я вдруг почувствовала, как из меня хлынула кровь. Нижнее белье промокло насквозь. Я почувствовала себя Майклом Корлеоне («Крестный отец – 3»), когда сидела в туалете самолета и шептала своим яичникам: «Как только я решила, что соскочила, меня тут же втянули обратно!»
Смена нижнего белья в туалете самолета (еще одно место, не предназначенное для менструации) и использование дешевых самолетных прокладок, от которых у меня в начале отпуска появилась болезненная сыпь на вульве, стали для меня невеселым опытом. Крови, к счастью, было не так много. Если бы я часто летала за границу, то подумала бы о приеме препаратов, регулирующих менструальный цикл, поскольку неожиданно начавшиеся на большой высоте месячные – сюрприз крайне неприятный. Поэтому важно, чтобы женщины были осведомлены обо всех вариантах и сами могли решать, хотят они что-то предпринимать или нет. Качество жизни имеет большое значение, и многие вопросы можно решить с помощью препаратов.
