Данька родился пятнадцатого октября. Путем срочного кесарева сечения. Все понимали, что из наркоза Таня уже не выйдет. Она тоже понимала, на что шла. Лиза была рядом. Ей пришлось задействовать все свои, и даже старые связи Сережи, чтобы бюрократическая машина сработала так, как надо. И понервничать ей пришлось, и помотаться, но оно того стоило. Лиза убедилась в этом, когда взяла, впервые взяла на руки своего… да-да, теперь уже своего сына.
Глава 5
Ярослав и сам не знал, за каким чертом сюда приперся. Просто в какой-то момент ему стало невыносимо оставаться в стороне от Лизы. И совершенно недостаточно коротких, безликих разговоров с ней по телефону. Серьезного повода для звонка у него не было, а единственный вопрос, который он мог задать – «ты как?», тонул в ее дежурном – «нормально».
И вот он здесь. Может быть, чтобы в том убедиться…
Яр захлопнул дверцу машины. Подошел к красивым кованым воротам и, остановившись у клумбы с подмерзшими астрами, выругался под нос. Нет, он точно придурок! Какой сегодня день? По всему выходило – рабочий, а он явился. Наверняка Лизы и дома нет. Чем он только думал?
Код домофона Яр набрал скорее для галочки, уже вообще ни на что не надеясь. Но, к удивлению, Лиза ответила, едва тот успел зазвонить.
– Да! – шепнула задушенно.
Ярослав сглотнул. Все же зря он решился на новую встречу. Потому что за время, которое они с Лизой не виделись, его определённо не отпустило. Стоило только ее услышать – и все, сердце опять зашлось. А член выпрямился по стойке смирно, как тогда, когда заплаканная Лиза лежала у него на коленях, а он про себя молился, чтобы та хотя бы не шевелилась. Ведь если бы она хоть на миллиметр сдвинулась – щекой ощутила бы, как чудовищно, нечеловечески он возбужден. Яр не понимал, что за сумасшествие с ним происходило. Он совершенно перестал себя контролировать. Будто со смертью Серого – единственного препятствия на пути к той, которую Яр любил, все контроли, что он старательно возводил годами верности другу, рухнули.
– Лиз, это я. Открывай.
В ответ на его слова Лиза тихо рассмеялась. И, прежде чем открыть, бросила:
– Сова, открывай, медведь пришел!
Яр дернул дверь. Нахмурился, удивленный тем, что она такая смешливая. С чего бы вдруг? Может, тут уже санитаров вызывать надо?
– Привет! Заходи… – Лиза обняла его. Прижалась всем телом, но, к счастью, коротко. – Ты просто так или по делу?
Опять почему-то шепотом. Сквозь который, впрочем, сочились радость и необъяснимое возбуждение.
– Просто так, – настороженно ее разглядывая, заметил Ярослав. – У тебя все нормально?
– Да! – засмеялась Лиза. Ну точно, у его девочки фляга свистанула. Не зная, чего ему ждать, Яр скинул куртку и огляделся.
– А это что? – кивнул на сложенные в углу рулоны обоев и поддон с клеем. – Ты опять затеяла ремонт?
– Да! – довольно закивала Лиза и подперла попкой высокий комод. – Ты что, ничего не знаешь?
– Не знаю чего? – Ярослав никак не мог взять в толк – это он тупит, или…
– Я хотела тебе сказать. Только замоталась сильно. У нас тут небольшой дурдом. Но это ничего. Я уже почти втянулась. – Лиза возбужденно взмахнула рукой. Ничем не скованная грудь колыхнулась под трикотажной футболкой Серого. Была б воля Яра – он бы ее содрал. Настолько невыносимым для него было то, что ее касались вещи покойного мужа. Будто через них ее касался сам Серый. До сих пор… Все еще.
– У кого у вас, Лиза?
– У нас! Идем, я тебе покажу. Только тихо, хорошо? Он только-только уснул…
Еще одним взмахом руки Лиза пригласила Яра в спальню. Комнату, в которой он старался вообще никогда не бывать. Потому что если в любом другом месте Лиза, по крайней мере, была его другом, то в этой комнате она целиком и полностью принадлежала другому.
– Конечно, правильнее, чтобы у ребенка была своя комната, но как раз ее я подготовить и не успела. Так что мы пока вместе ютимся.
Ну, точно. Точно спятила. На почве горя все что угодно могло случиться. Ярослав нежно обхватил ее запястье рукой и ласково поинтересовался:
– У какого ребенка, Лиз?
Лиза смерила его внимательным взглядом, откинула голову и захохотала, почти не сдерживаясь.
– Моего, Яр! Моего… А ты никак решил, я того? – постучала по виску указательным пальцем.
Ну, допустим. А как тут было не решить?
– Нет, я…
– Пойдем, – прервала его бессвязные оправдания Лиза. – Своими глазами увидишь.
Она тихонько отворила дверь и первой вошла в комнату. Яр внимательно осмотрелся. Спальня как спальня. Очень в стиле Лизы. Серый не принимал никакого участия в обустройстве дома, оправдывая себя тем, что ничего в этом не понимает. Ну, Лиза и развернулась… Сам бы Яр в жизни не допустил, чтобы в их спальне было столько розового. Возможно, потому, что и в профессии и по жизни Лизе приходилось быть довольно жесткой, ее личное пространство было совсем уж утрированно девчачьим.
– Вот. Это мой сын. Данька. Правда, красивый? Ты только не трогай его, хорошо? Потом, когда руки помоешь.
Ярослав, как последний кретин, вылупился на маленькую плетеную корзину, которая на деле оказалась люлькой. Моргнул. Лиза могла не волноваться. Никого он грязными руками трогать не собирался. Потому что он, окончательно охренев, не мог даже пошевелиться. И только одна мысль пульсировала у Яра в голове – как вернуть ребенка родителям так, чтобы против спятившей Лизы не выдвинули обвинений.
– Лиза, где ты его взяла?
В глазах Лизы снова промелькнул смех. И чтобы не захохотать в голос, та закусила губы. Пухлые. Он бы сам их с удовольствием… покусал.
«Ох ты ж, черт!» – Яр зажмурился. Картинка перед глазами была настолько реальной, что его натуральным образом повело, как только фантазии собрались вырваться на свободу.
– В роддоме. Где ж еще?
– Лиза!
– Да выдохни ты, я ж его не украла, в самом деле!
– Тогда объяснись, ради бога. Я ни черта не понимаю.
– Пойдем отсюда. Не то Даньку разбудим. И я все-все тебе объясню. А взамен ты мне поможешь обои наклеить в детской. Я обзвонила всех ремонтников, представляешь? И никто не смог мне поклеить обои. У всех запись на полгода вперед.
– Лиза, остановись. – Яр и впрямь поймал ее за руку, заставляя притормозить прямо посреди коридора. – Давай по порядку. Потому что пока из твоих слов я ни черта вообще не понимаю. Откуда у тебя этот ребенок?
– Я его усыновила.
Час от часу не легче! Яр растер лоб. Ну, хоть не украла – и это хлеб. Признаться, он действительно уже ко всему был готов.
– Не знал, что ты планировала усыновление.
– Я и не планировала. Это долгая история.
– Так расскажи мне.
– Слушай, Яр, мне правда нужно поклеить эти обои. Давай так – я рассказываю, ты мажешь клеем стену.
– А разве не обои нужно мазать? – растерянно заметил он.
– О, тут мнения противоречивы. Советчики в интернете разделились на два непримиримых лагеря. Одни рекомендуют мазать обои, другие – стену. Ох, там и битвы у них, я тебе скажу.
Лиза наклонилась, чтобы подать Яру валик, и он залип на ее тугой, как орех, заднице, на время упустив нить разговора.
– Давай пока оставим ремонт. Меня гораздо больше интересует твое решение усыновить… хм, ребенка. Я знаю, что у вас… кхм… с Сергеем не получалось, но ты бы могла… кхм… теперь могла бы…
Черт! Он не знал, не находил слов, чтобы сказать то, что думает, и ее не обидеть. А Лиза и не обиделась, надо заметить, даже оценила его попытки быть деликатным.
– Не думаю, что я захочу кого-то, кроме Сергея. А тут… Ты помнишь Таню? Ну, конечно, помнишь. Она ведь с вами работала.
«Нет», – застучало в голове Ярослава. – «Нет… Нет. Нет! Только, мать его, не это!»
– И что?
– Она умерла.
– Я в курсе.
– А перед этим предложила нам с Сережей усыновить Даньку.
Да твою же мать! Им с Сережей?! Нет, Серый, конечно, был последним мудаком, как оказалось, но чтобы навязать ребенка от любовницы жене… Кем надо быть вообще? Кем… вообще… надо… быть?! За что он с ней так?
