Раплаган взял со стола скрытый под картой запечатанный пакет.
– Они здесь, – когда пакет перешел в руки наемника, Раплаган положил мощную руку на его плечо. – Помни, Брог, ты обязан доставить приказ любой ценой. И, самое главное, в тайне от других.
Вопрос с посыльным был решен.
Брог вышел. Ждать Марда Тикура снаружи мрэн’эр наемник посчитал более привлекательным, нежели торчать в темном предбаннике штаба. Как убедился Брог, слышимость в коридоре была отменная. А чужие тайны в условиях войны могли стать на передовой роковыми.
Как только входная дверь штаба хлопнула за Брогом, Раплаган обратился к шефу разведки:
– Сколько всего осталось наемников?
– Около четырехсот, нтэи.
Стратег покачал головой.
– Нет, я имел в виду, сколько их осталось в отряде «непобедимых»?
– Семеро, нтэи.
– Да, война собрала богатый урожай, – с горечью заметил Машт. – Из ста девяноста лучших солдат Верхней Стропии выжила жалкая горстка.
На момент вторжения Табалской Империи три тысячи наемников верхстропской армии были сведены в Инородную ронгу, вошедшую в состав Пятнадцатого Дагу. Новая часть пополнялась главным образом за счет искателей приключений из ближних стран.
Правители Убра, Зифри, Нижней Стропии не могли дать «солдату удачи» столько, сколько отсыпал наемникам звонкой монетой Габшир. Плата рядовому бойцу втрое превышала жалование солдата столичного гарнизона. Больше предлагая, Габшир справедливо и требовал от них удвоенной доблести, утроенной храбрости и беспримерной отваги.
Многих такое положение дел не устраивало. Через год-два, приобретя солидный капитал, они возвращались на родину. Но были и исключения, кто считал походную жизнь наемника своим ремеслом. Именно они составляли костяк Инородной ронги; эдакую «Старую Гвардию» в компании авантюристов, «солдат удачи», объединенных в отряд «непобедимых».
Пятнадцатый Дагу принял первый бой в тридцати тизах восточнее перевала Мвак. Табалцы преследовали разгромленные части Четвертого Дагу, когда Машт ударил по врагу. Кровавое сражение длилось до глубокой ночи. Только после ввода Лаграндаром свежих резервов Пятнадцатый Дагу оставил свои позиции.
Табалские потери превысили двадцать тысяч убитыми, в то время как боевая убыль частей Машта едва достигала четырех тысяч.
В том сражении наемники показали себя настоящими героями: первыми вступив в бой, они, прикрывая отход основных сил, последними из него вышли. Принц Лаграндар лично наблюдал за ходом битвы. Он видел, с каким упорством дрались инородцы. И после отхода Пятнадцатого Дагу приказом по Табалской армии запретил вступать в ближний бой с ними.
Действия штурмовых частей под стенами Парлии показали, что правитель Табала имел в виду…
Как и в прошлый раз, наемники стояли в первой линии. Предприняв попытку прорвать ряды верхстропцев схода, табалские стратеги натолкнулись на яростное сопротивление «солдат удачи». Поняв, кто перед ними, табалцы подтянули на этот участок весь артиллерийский парк, приданный штурмовым частям, и принялись смешивать Инородную ронгу с землей. Всего за час потери наемников достигли сорока процентов.
Несмотря на гибель лучшей половины Инородной ронги, наемники удерживали позиции вплоть до приказа об отступлении.
Теперь табалцы заперли войска Раплагана в долине Дладпас. Из трех тысяч наемников осталось четыреста, а из ста девяноста воинов отряда «непобедимых» выжило лишь семеро.
***
Дарлирия.
Верхняя Сторпия.
Долина Дладпас.
Кира сидела у переднего колеса аптечной фуры и чистила ружьё. Её приятели от безделья играли в маркру с какими-то смельчаками-канонирами. Везение было на стороне наемников, и ход за ходом деньги покидали тощие кошели артиллеристов и перекочевывали в туго набитые подсумники Луноля и компании.
Вокруг игроков столпились десятка два зрителей, большей частью егерей Третьей стрелковой хадбаны, которые подбадривали одноронгчан и бурно возмущались невероятной удаче наемников.
В стороне от «игорного притона» терпеливо ждали приказа командования бойцы Инородной ронги. Стрелки Четвертой рати стояли плотной колонной в полной амуниции. Вплотную к ним ударным клином построились сто двадцать всадников «Кра».
За железную дисциплину инородцев уважали солдаты, ставили в пример командиры, хвалили стратеги.
На досаду или радость, общий фон незыблемой мощи Инородной ронги нарушал, впрочем, только иногда, вид лучшей части верхстропской армии. «Непобедимые» нередко выглядели настоящей шайкой бандитов.
Например, как сейчас.
Взрыв хохота, негодующих криков и беззлобной ругани ознаменовал очередной выигрыш наемников. Канониры, спустив последние деньги, стали расходиться, осыпая проклятиями создателей всех азартных игр.
Кира устало отложила ружье в сторону и достала из ранца пригоршню маленьких красных орешков.
– Может, сперва угостишь брата по оружию?
Знакомый голос…
Светловолосая убрайка с отвращением выплюнула разгрызенный орех. Она повернула голову. Разумеется! Кто кроме него?
В паре шагов от Киры демонически скалился Брог.
Смешно ему…
– Гнилой попался, – пояснила убрайка с плохо скрываемым намеком.
Брог и бровью не повел. После недолгого размышления Кира отсыпала горсть орешков в ладонь новоиспеченного хваткого. Брог сел рядом.
У внешне почти всегда спокойного наемника, внутри что-то происходило. Он был сосредоточен чуть больше обычного. Всего чуть-чуть, но этого для Киры было достаточно, чтобы понять: на душе у Брога черная печаль-тоска.
– Какие новости? – попыталась она разговорить хваткого.
– Никаких, – сухо отрезал он.
– Да, ладно, хватит врать, – устало выдавила убрайка, заправляя за ухо съехавшую прядь волос. – Так я поверю, будто тебе неизвестно, куда нас перебрасывают.
– Думай, как хочешь. Вопросы лучше задай Тикуру. Он, кстати, в штабе ронги.
***
Дарлирия.
Верхняя Стропия.
Долина Дладпас.
К вечеру две трети армейских частей покинули Дладпас. Северным трактом к перевалу Денуле тянулись подкрепления для Палара. Западной дорогой шли ронги Пятнадцатого Дагу. В окрестностях города остались девять тысяч солдат и офицеров. Последний резерв обороны и все, кто уцелел в Парлийской битве от Дагу Ампаника.
Раплаган наблюдал с высоты сторожевой вышки за уходящими на запад войсками. Как много зависит сейчас от них. Как много…
Он поднял голову к безоблачному небу и закрыл глаза.
Раплаган молился. Молился, как это делает солдат перед боем, зная, что, быть может, его в нем убьют. Молился неистово, от всего сердца. Он просил у Создателя Сущего помощи в праведном деле – защите отчизны.
Дальнейшее существование страны зависело теперь от двух условий: успешного перехода Дагу Машта через Ирда и от помощи «небесных воинов».
Стратег с надеждой устремил взор на запад. Там, в дымке, скрывались из вида солдаты Пятнадцатого Дагу. В эти грозные дни решалась судьба Верхней Стропии.
Двенадцатитысячному Дагу Машта предстояло преодолеть расстояние в шестьдесят тиз высокогорного бездорожья. Оружие и припасы приходилось нести на себе.
Прямого пути в Сгорш не было. Помогли местные пастухи. Они знали горные тропы, по которым еще их прадеды водили стада белых эрх’б’ванд далеко на запад от долины Дладпас. Почти до самой границы с территорией «небесных воинов», где есть обширные высокогорные пастбища.
Сгорш – край, окруженный горами. Он во многом похож на долину Дладпас. Когда-то эта территория была частью Верхней Стропии. Туэку и Урту (в прошлом – две затерянные в горах деревушки) к настоящему времени превратились в мощный военный комплекс Галактической Конфедерации Лран.
Сообщение между Сгоршем и Верхней Стропией раньше происходило через долину Дладпас. Два горных анклава соединялись единственным перевалом, безопасный путь по которому открывался на пару недель в году, в дни низких снегов.
По условиям договора с Г.К.Лран, правительство Верхней Стропии обязалось полностью уничтожить все известные пути в районе создания базы, переселить жителей с арендуемой территории и блокировать со стороны долины Дладпас перевал в Сгорш.
