Дед Габшира, взвешивая плюсы и минусы от сделки, пришел к выводу, что потери и затраты Верхней Стропии получаются ничтожными, а польза – безмерная. С передачей в общем-то никчемной и труднодоступной области Верхней Стропии, создавалась своеобразная буферная зона с Табалом. Сулившие выгоды делали неизбежность переселения целого анклава досадным пустяком, который к тому же еще и полностью щедро оплачивался.
Компенсация была колоссальна! Полученных средств хватило не только на обустройство переселенцев, но и на укрепление оборонных сооружений по всей стране. Именно в тот период были созданы западные укрепления Срэфи и левобережная городская крепостная стена верхстропской столицы…
Контракты о земельной аренде со слаборазвитыми мирами широко распространены в крупных галактических сообществах. Разумеется, условия договоров не должны ущемлять права представителей местного населения; жестко соблюдается и закон о невмешательстве во внутренние дела молодой цивилизации. Исключения составляют лишь те случаи, когда такое вмешательство необходимо для сохранения дальнейшего существования самой молодой цивилизации, либо если это отвечает требованиям безопасности созданной колонии.
Чаще всего долгосрочные арендные договоры заключаются с мирами, имеющими особое стратегическое расположение. Следует отметить, что вовсе не обязательно в таких местах создается планетарные форпосты или военные базы; там могут быть организованы как научно-исследовательские центры, так и другие гражданские объекты.
***
Дарлирия.
Верхняя Стропия.
Долина Дладпас.
Раплаган смотрел на опустевшую дорогу, где еще час назад проходили ронги Машта. В сгущающихся сумерках слышалось звонкое стрекотание каких-то маленьких, с желтыми крыльями, птичек. Они суетливо перелетали с места на место, хватая на лету мошкару. В их беспрестанном щебетании Раплаган ясно различал необъяснимую тревогу. Ему казалось, будто крохотные существа о чем-то его предупреждали, о чем-то очень важном, чего он, Раплаган, не знал, но должен был знать. Ах, если бы он понимал язык птиц!
Темнота стремительно окутывала долину. В окнах домов лежащего у подножия холма города зажигался свет. Эти вспыхнувшие во мгле редкие искры признаков жизни лишний раз напомнили стратегу о времени. Завтра наступит очередной трудный день. Нужно встретить его с новыми силами.
Но прежде он ознакомится с вечерними донесениями с обоих перевалов и только после этого позволит себе вздремнуть несколько скоротечных часов.
***
Дарлирия.
Верхняя Стропия.
Где-то к северо-западу от города Дладпас.
В центре командной олпары верхом на молодой, с серебристо-коричневой шерстью б’ванде ехал стратег Машт. К утру второго дня авангард Пятнадцатого Дагу достиг подножия гор. Проводники-пастухи со свойственной им ловкостью поднимались по крутым склонам, указывая дорогу солдатам, тащившим на себе припасы, снаряжение и оружие.
Машт слез на землю и отдал подбежавшим адъютантам необходимые распоряжения. Мимо него с грохотом пронеслась разгруженная солдатами повозка. Назад в Дладпас возвращался весь транспорт. Дальше приходилось рассчитывать на силу мускулов и везение с погодой.
Двадцать тиз до границы со Сгоршем Машт рассчитывал преодолеть дней за десять, если не подведет погода. А там они наверняка встретят патруль «небесных воинов», и те помогут им добраться до Туэку на своих воздушных колесницах.
Комдагу смутно представлял, как можно по воздуху переправить двенадцать тысяч солдат со всем снаряжением, но он был убежден, что «небесным войнам» сделать это не составит большого труда.
Стратег не позволял себе думать о возможном отказе в помощи. Если такая мысль все-таки наведывалась в его голову, Машт решительно изгонял пессимистку, внутренне приговаривал себя к смертной казни за разложение собственного морального духа и мысленно приводил приговор в исполнение.
Оставался, бесспорно, вопрос, что они будут делать, если патруль на пути верхстропцев не встретится? Куда, в таком случае следует направляться его Дагу после пересечения рубежа со Сгоршем? Дорог и карт местности ведь у Машта не было, а пастухи дальше границы никогда не заходили.
Была позади первая половина горной дороги в Сгорш. Экспедиционные силы проделали этот путь за четыре дня. Стратег даже не ожидал от своих солдат такой прыти, хотя позже он сожалел о необоснованных потерях от спешки. К исходу четвертого дня перехода через Ирда Дагу Машта встал лагерем на обширном заснеженном плато.
Стремительное продвижение первых дней стоило, как выяснилось, тридцати четырем солдатам жизни. Машт приказал ждать отстающих до полудня следующего дня и настрого запретил покидать расположение лагеря всем, кроме авангардной олпары, ведомой проводниками. Разведка должна была обследовать ближайшую местность и определить наиболее безопасные и доступные для прохода большой массы войск пути.
Посреди ночи в палатку стратега с грохотом ввалился запыхавшийся начальник ночного караула. Машт спросонья поначалу хотел попросту выгнать взашей наглеца, но, услышав сбивчивые объяснения, набросил епанчу9 из шкуры б’ванды и выскочил вслед за офицером на улицу.
– Создатель Небесный! – только и смог в замешательстве выдавить Машт.
– Я же говорил вам, нтэи, огонь из облаков! – испуганно повторил начальник ночного караула.
Над лагерем Пятнадцатого Дагу, в темном ночном небе, затянутом облаками, кружило пять шарообразных объектов, мощными прожекторами освещая пространство под собой. От гвалта всполошенного лагеря нельзя было понять, то ли испускавшие свет шары издают пульсирующий звук, то ли так кровь подступила к голове, от чего и стоит в ушах эхо гулких бубнов.
– «Небесные воины», – догадался Машт.
Озираясь по сторонам, он увидел бегущих из разных концов лагеря к его палатке командиров ронг. В самом же лагере наблюдалась нерешительная легкая паника.
– Отправляйтесь к своим частям и наведите там порядок! – сотрясая голосом округу, взревел Машт, едва командиры ронг оказались поблизости. – Не вздумайте начать пальбу! Не хватало нам еще войну начать с теми, у кого мы пришли помощь просить.
Тем временем два светящихся шара стали опускаться посредине лагеря.
Патрульные катера зависли в метре над поверхностью земли. Слой снега под шестиметровыми металлического цвета шарами превратился в пар, так что катера еле просматривались сквозь густую завесу. Оставшиеся шары парили локтях в ста над поверхностью, а свет трех их прожекторов яркими маятниками покачивался из стороны в сторону по поднятому по тревоге лагерю.
Машт был на полпути к месту посадки, когда ближайший к нему шар отчетливо загудел, вслед за чем из его геометрической середины брызнул поток яркого света.
Выдвигался трап. Когда он коснулся поверхности земли, по нему спустился коренастый мужчина (Машт различил при свете, исходящем из утробы шара, растительность на лице у незнакомца) и направился в сторону стратега. Гренадеры из второй тяжелой хадбаны преградили ему дорогу и угрожающе направили на него ружья.
Незнакомец остановился. На его лице появилась дружелюбная улыбка. Он медленно поднял руки, показывая, что безоружен.
Гренадеры расступились перед стратегом. Пропуская его вперед, они не сводили с прицела незнакомца. Машт жестом приказал убрать оружие и сделал несколько шагов навстречу пришельцу.
Незнакомец стоял неподвижно. В лагере наступила давящая тишина. Машту показалось, что даже ветер, приятно обжигающий ему лицо, полностью прекратился.
– Простите за неожиданное появление, стратег Машт, – сказал незнакомец густым басом.
– Как… вы знаете мое имя?
Незнакомец улыбнулся. Стратег только теперь смог как следует рассмотреть пришельца. Перед ним стоял средних лет мужчина, с загорелым, как у южан, лицом и черной, как смоль, аккуратной бородой. Насколько смог разглядеть Машт, незнакомец был одет в странный костюм темно-зеленого цвета, чем-то напоминавший мундир сверхтяжелых стрелков Кархаддала. На ногах у него были черные невысокие сапоги с блестящими цилиндрами, привязанные сзади серебристыми ремешками.
