Брехт мотнул головой. Вот он оскал капитализма … Хрень, то же самое происходит и в СССР. Только бандиты и прочие урки, не покупают детским домам ничего, просто втягивают подростков в свой мир, из которого тем уже не выбраться. Очень пассивно борется власть в стране с преступностью. Всё ещё считает их социально близкими. Чего бы проще при обилии лагерей. Издал закон, что вторая ходка – пожизненно. И всё, все проблемы бы кончились. Ведь ни Сталин, ни Ежов, ни Абакумов, ни Меркулов, ни Берия не гуманисты, от слова совсем, тогда почему так не сделают? Не понимал Брехт. Так ведь и после них ничего не изменится, и с преступностью по-настоящему бороться не будут до самого 2021 года, когда Брехт погиб в той реальности.

– Поедет Ванька. Хуан. Я, по существу, и один бы справился, но гранаты нужно активировать почти одновременно, а сделать это одному невозможно.

– Понятно, что ж, вам виднее, я отвезу вас к бару и потом вернусь сюда. Пусть третий ваш товарищ собирает вещи. Я снял вам домик недалеко отсюда. Он даже ближе к дому генерала Манштейна. Снял на подставное лицо, но совершенно официально, так что можно не беспокоиться насчёт проверок.

– А если проверят паспорта?

– Он снят на имя Ганса Штибена – это ваш третий товарищ, вы пришли к нему в гости. Вот и всё. Там есть нюанс. Это другой Ганс Штибен. Но, надеюсь, так глубоко копать никто не будет, а простую случайную проверку документов вы выдержите.

– Хорошо, что ж, поехали.

Внутри машины пафосный вид этого танка на колёсах продолжался. Конечно, до дизайна «Мерседесов» или других дорогих машин 21 века далеко, так по-крестьянски немного выглядел «Опель», но сиденья мягкие, даже чересчур, красное дерево, хром. Всё как в лучших домах.

Район Бланкенбур, недалеко от центра Берлина опять встретил обилием машин, словно в другой мир попадаешь. Только что стоял на тихой сельской улочке, где один автомобиль раз в десять минут проезжает и вдруг сотни машин, и все пибикают и рычат на перегазовке, не ввели ещё запрет на звуковой сигнал.

Паб «Райх» или вернее бирштубе (Bierstube) «Райх» находился в небольшом и на удивление почти пустынном проулке. Проулок не большой, всего три дома с каждой стороны, а дальше уже видна следующая большая штрассе с потоком машин. Напротив небольшая стоянка для автомобилей, огороженная цепочками. Проулок не узкий, вполне себе метров в двадцать. Брусчатка чёрная на дороге и брусчатка, но серо-зелёная на тротуарах, так себе, наверное, удовольствие по таким тротуарам ходить, особенно женщинам на десятисантиметровой шпильке.

– Оба на! – присвистнул Иван Яковлевич. На стоянке у бирштубе «Райх» стоял точно такой же тёмно-зелёный кабриолет Mercedes-Benz 500K, как тот, что их катал по городу в первый день, и который Брехт решил себе купить и переправить в СССР.

– Это машина одного из этих двоих. Бандитов. Вон, видите, сидит за рулём громила, это его помощник и охранник – Ганс Бреннер. Зверь просто. Шеи людям сворачивает.

– Герр Энгельгардт, а можно я этот автомобиль себе заберу?

– Это как? – рассматривающий улицу полицейский повернулся с открытым ртом. Челюсть где-то на кожаном сидении лежала.

– Ну, план такой. Я подхожу перед самим действом с киданием гранат и убиваю этого громилу вашего, потом кидаю гранаты в бар, сажусь на «Мерседес» и еду к нашему новому дому. Там есть гараж, или забор нормальный, чтобы с улицы не видно было. Потом вы делаете мне документы на него. И мы едем на нём в Польшу, а оттуда в СССР. Визу откроете. Я хозяин завода по производству станков, например, Хуан и Федька мои помощники. Нет, Хуан мой племянник. Можно это устроить.

– Нда! – челюсть захлопнулась, – Неожиданный вы поворот нарисовали, товарищ Брехт. Нормальному человеку такое и в голову не придёт.

– Ерунда. Я не человек, Меня из Ада за жестокость выгнали.

– Ха – ха. Действительно смешно. Только почему через Польшу. Есть паром из Киля в Ленинград. Так проще.

– Нет. Мне нужно побывать в Польше. Там один человек на земле зажился, меня послали его в Ад переправить.

– В принципе нет проблем. Сделаем визу и в Польшу, и в СССР, – опять посмеялся Карл.

– Пойдёмте, посмотрим, что внутри, и я хоть попробую на вкус ваши знаменитые колбаски с пивом.

Карл уехал перевозить Федьку Лешего с вещами в новый дом, а Брехт с Ванькой зашли в бирштубе. Народу почти не было. День. Работают люди. Несколько человек сидели по отдельности за столиками, и только у дальнего столика под фикусом сидела компания. Брехт оглядел бар. От двери до того столика метров двадцать. Придётся кидать гранаты со всей силы. Да ещё потолок довольно низкий. Можно и не добросить. А если с другой стороны? Фикус стоял у окна. Окно не очень большое в полутора мерах от земли. И от него до того столика всего метров пять, да даже и меньше. Идеальный вариант. Нужно только найти это окно на улице. Если они вошли со стороны проулка, а окно на другой стороне бара, то получается, что это уже противоположная стена дома. Во дворе.

Сейчас выходить не стоило, зачем привлекать к себе лишнее внимание. И садиться рядом с дойче-бандито-гангстерито, тоже не нужно. Кто-нибудь жив останется (случайно, по недоразумению. По-маленькому выйдет, а получится после взрыва по-большому.) и запомнит непривычных и необычных посетителей. С пацанами тут нет никого.

Потому уселись за свободный столик недалеко от двери и сообщили подошедшему официанту, а нет, тут кельнер или гарсон, что будут две порции пряных колбасок с любым гарниром и кружку тёмного пива, а юноше, холодного лимонада. Принесли довольно быстро. Вкусно. На гарнир подали отварную мелкую картошку, после обжаренную в масле до золотистой корочки. Так можно бандитом работать, сидеть в таком бирштубе, попивать пивко, потом пройтись по нескольким притонам. Покувыркаться … Нет, ну их, ещё какую заразу схватишь, просто пройтись, собрать денюжку и снова в бар – отмечать неплохой заработок. Рисковая, правда, профессия. Вот, сегодня их вольготной жизни придёт конец. Да, чего уж и не вольготной тоже. Просто придёт конец, а впахивали бы на заводе имени Круппа и всё бы у них было в ёлочку, даже в армию бы не забрили, кто-то же должен делать пушки.

Пиво было даже лучше колбасок. Как они его так делают, гады? Почему наши не могут?! Может, потом через Дворжецкого выписать нормального чешского или баварского пивовара. Десятки тысяч иностранных специалистов сейчас поднимать промышленность в СССР приехали, одним больше, одним меньше. Так и нужно будет сделать.

Поели, попили, компания за дальним столиком разговаривала всё громче и громче. И ведь по-немецки, что характерно. Пора уходить, а то вдруг камрадов на подвиги потянет. И всё дело сорвётся. Иван Яковлевич подозвал кельнера и попросил счёт. Счёта не дали. «С бумагой в стране напряжёнка». Просто сообщил молодой человек, с прыщами на шее и подбородке, что с них четыре рейхсмарки. Не дорого. Жаль, что сюда больше не получится заглянуть. На ремонт же закроют. Мозги от потолка отскребать будут. Шпателем.

Вышли на ветер. Погода утром испортилась. Дождя нет, но ветрено и пасмурно. Прошли с Ванькой вдоль дома и попытались выйти к тому окну с фикусом. Индейская народная изба – фиг вам называется. Вход во двор перегорожен решёткой на большой амбарный замок запертой. Бутафория, конечно. Любой ногатый и рукатый человек перелезет. Метра два всего в высоту и острых пик ядом кураре смазанных не наблюдается. Против инвалидов строили. Хотя, Германия же – дисциплинированные немцы. Висит замок и стоит решётка, значит, нечего там делать.

На глазах у прохожих и тем более того здоровяка, что так и сидел в зелёном вожделенном «Мерседесе» перелезать и осматриваться не стали. Придут вечером. Прохожих нет. Брехт завалит охранника, заведёт автомобиль, и они с Ванькой переберутся через решётку. Это ваш план мистер Фикс? Да, это мой план.