«Поппи Л.» было элегантно наклонено в другую сторону, выдавая во владелице левшу.

Простым и слегка неряшливым почерком Ник расписал свое полное имя недалеко от имени возлюбленной.

Большими буквами было также начертано «Мэттью Б.», и даже по самой надписи было видно, что человека чуть ли не силой вынудили оставить ее.

«Элеонора» было написано почти идентично «Тесс», но в данном случае буквы слегка «поплыли».

К искреннему изумлению Натаниэля, на обложке также красовался с детства знакомый ему почерк. Роспись принадлежала Софии Паттерсон и была старательно выведена на поблекшем от времени фотоальбоме. Рядом с ней даже была небольшая черточка – видимо, девушка проверяла ручку.

– Когда она успела? – все ещё не веря своим глазам, спросил Гринфайер младший.

– Кажется, это было сразу после вашего выпускного, – Шерман ностальгически улыбнулся. – Я попросил у неё несколько фото, а взамен «посвятил» ее, – хохотнул парень.

– Почему ты решил показать нам это сейчас? – Бенджамин с грустью отвёл глаза.

– Потому что вам это нужно, – Редлок расслабленно вздохнул.

Натаниэль решительно открыл потёртую книжку, таящую в себе воспоминания о жизнях дорогих ему людей. Там было несколько совсем давних фотографий, на которых русые близнецы донимали Пенелопу Леруа в академии осеннего региона. Пара кадров из летнего, где за тем же занятием можно было застать Феликса, сестёр Блэкуолл и Антуанетту.

Дальше шли уже более поздние фотографии, события на которых были известны Нейту куда лучше – выпускные, смены регионов и долгожданное появление Мэттью и Николаса. Малышка Фелиция всегда была где-то неподалёку – это вызывало у Гринфайера младшего тёплую ухмылку. Уорд, внимательно наблюдавший за перелистыванием страничек, особенно вкрадчиво смотрел на колдуна с челкой, виновато поправляя оправу.

Множество снимков были преобразованы Редлоком, из-за чего последние секунды перед щелчком фотокамеры были зациклены в движении. Когда Нейт наткнулся на такую со свадьбы Ника и Тони – он восхищенно провёл по ней пальцами. Леруа была роскошна в своём пышном белом платье, а Ник выглядел неподражаемо в полностью чёрном ансамбле. Они радостно кружились в танце, влюбленно глядя друг на друга.

В скором времени ребята добрались до совсем недавних фотографий. Там был день рождения Элеоноры. Девушка, по всей видимости, была недовольна устроенным для нее праздником – она надула губы, как ребенок, пока все веселились вокруг неё. За пару страничек до этого – шестнадцатилетие Минтвуд младшей. И вот на нем-то все выглядели безумно счастливыми. Видимо, детская непосредственность была заразна.

А вот уже показался и сам Нейт вместе с Софи – снимки с праздника близнецов Редлок. Следом за ними и Бенджамин – выпускной (те самые фото Софии). Помолвка девчонок и сюрприз-вечеринка для Феликса.

По спине Гринфайера младшего прошелся холодок, когда он увидел несколько кадров с ежегодного бала, а затем его и вовсе передернуло – последним снимком был тот самый, который он забрал из комнаты Софи. Блондинка целовала Блума в щеку. Теперь это было в движении.

– Зачем ты прикрепил его сюда, – юноша безэмоционально смотрел в альбом.

– Потому что на нем есть блонди, – Шерман пожал плечами, – и Мэтт.

– Да, потому что он использовал ее!

– Нейт, – Бен снисходительно покачал головой.

– Скажешь, что это не так?!

– Эй, чармер, успокойся, – Редлок закрыл книгу, похлопав друга по спине. – Мы не будем тебя ни в чем переубеждать. Но, как ни крути, эта вещь принадлежит мне, и я волен вставлять туда любые фотки, которые только пожелаю. Вас же я привел затем, чтобы вы расписались, – он протянул парням ручку.

– И только? – Бен недоуменно качнул подбородком.

– И только, – задумчиво повторил русый маг. – Нет, думаю, мы стали чуточку ближе за эти пару мгновений.

Натаниэль приподнял бровь.

– Ну да, а что? – продолжил Шерман. – Вы переживаете из-за смерти блонди и пропажи Феликса, но, знаете, такое случается. Зато у нас есть это, – он постучал по фотоальбому. – Воспоминания. Связь. Мы всегда будем вместе. Что бы ни случилось.

Братья переглянулись.

– Так, ладно, давайте заканчивать с этим, – Редлок принялся подгонять гостей.

Бенджамин взволнованно обхватил ручку и оставил совсем мелкую надпись «Бен Уорд» где-то с самого края обложки, будто бы не чувствуя себя достойным находиться там. Последний раз взглянув на идеально ровное «Феликс», он пододвинул книгу к брату. Гринфайер младший тяжело вздохнул, выводя «Натаниэль» недалеко от имени Паттерсон.

– Вот же черт, – Мэттью сжался, когда увидел вошедших в столовую Редлока и Блэкуолл.

– Что такое? – Ник обернулся как раз в тот момент, когда колдунья направилась к выходу.

– Она ненавидит меня, – пояснил Мэтт.

– Да, потому что ты оскорбил память ее покойной подруги, – причитал Мейпл.

– Да-да, я уже понял твою точку зрения, можешь заткнуться… – отмахивался Блум.

Шерман подошел к их столику, и вид у него был не очень-то довольный:

– Знаете, мне уже осточертело, что вы все вечно находите повод перессориться.

– Соглашусь, это утомительно, – Николас кивнул, зажевав очередной кусочек еды.

– Не от тебя ли уходила возлюбленная буквально пару месяцев назад? – как бы невзначай вспомнил Мэтт.

Чародей закатил глаза. Редлок толкнул болтливого друга, присаживаясь рядом:

– Тебе, что, так сложно помириться с ними? Это уже становится просто невыносимым.

– Прямо как ты? – с притворной задумчивостью рассуждал маг с волчьим взором.

– Шерман, не стоит, – одернул русого Мейпл, – я уже пытался. Мэтт не способен взять на себя ответственность за совершенные им проступки и попытаться…

Не дослушав тираду Ника, Мэтт телепортировался, заставив двух своих друзей обменяться ухмылками.

Оказавшись в коридоре, Блум тут же приметил силуэт Блэкуолл:

– Нора, стой, – окликнул он ее.

Брюнетка покачала головой, даже и не подумав замедлить шаг. Секундой позднее маг с волчьим взором оказался прямо перед ее носом. Раздраженно отступив назад, она со всей силы пихнула его в грудь:

– Какого черта тебе от меня надо!?

– Может быть, чтобы ты остановилась? – Мэтт вызывающе вскинул брови.

– Я не остановилась, потому что не хочу говорить с тобой – такая мысль не посещала твою светлую голову? – Блэкуолл так же вызывающе задрала подбородок.

– Не пытайся вести себя как Контесса. Тебе это не идет.

– А ты не думай, что если она когда-то повелась на тебя, то ты и мне сможешь заговорить зубы, – так же едко бросила девушка.

– Она не велась на меня, ты сама это прекрасно знаешь.

– Что тебе нужно, Мэтт? – устало поинтересовалась Элеонора.

– То, что я тогда сказал о Софи – неправда.

– Что ты имеешь в виду? – она нахмурилась.

– Мне не было плевать на нее, я просто… – Блум напрягся, не в силах подобрать слова.

– Хочешь сказать, что у вас были чувства? – переспросила брюнетка, не веря своим собственным ушам. – Реальные чувства?

– Да. И я бы хотел узнать, как я могу исправить ситуацию с новеньким, учитывая случившееся…

– За этим ты обратился не к тому человеку, – перебила его девушка. – Нейт больше не горит желанием со мной общаться. Но я желаю тебе удачи.

Блэкуолл вновь зашагала вперед, но собеседник остановил ее, схватив за предплечье.

– Да что с тобой? – возмутился Мэтт. – Когда я говорил про Софи гадости, ты буквально слетела с катушек, а сейчас узнала правду, и тебя это мало заботит.

– Потому что какая теперь разница? Софи мертва.

– Что случилось между тобой и новеньким?

– То же, что и между вами, – Нора пожала плечами.

Спутник глядел на нее с недоумением.

– Я знала, что Софи умрет, – безразлично пояснила она.