И Шэй Тал сказала:

   -- Вы думаете, что мы живем в центре вселенной. Я говорю вам, что мы живем на её заднем дворе. Мы живем в такой темноте, что вы не можете даже вообразить этого.

   Я расскажу вам всё. В прошлом, очень далеком прошлом, произошла какая-то катастрофа. Это было так давно, что никто не может сказать о ней ничего -- ни какова она, ни откуда пришла. Мы знаем только то, что она принесла в мир тьму и холод.

   Вы пытаетесь жить как можно лучше, насколько это возможно. Это хорошо. Живите дружно, любите друг друга, будьте счастливы. Но не делайте вид, что катастрофа не повлияла на вас. Пусть она случилась очень давно, но она отравила каждый день вашей жизни. Она старит вас, отнимает вашу красоту, отрывает ваших детей от вас. Она делает вас не только невежественными, но принуждает любить своё невежество. Мы заражены невежеством.

   Я хочу предложить вам охоту за сокровищем, поход, если хотите. Поход, к которому может присоединиться каждый из вас. Я хочу, чтобы вы поняли -- сейчас нам необходимо осознать своё падение, своё положение, понять, что загнало нас на этот задний двор. Мы должны собрать всё, что ещё осталось на этом холодном заднем дворе, и постараться сделать всё, чтобы катастрофа никогда больше не обрушилась ни на нас, ни на наших детей. Вот такое сокровище я предлагаю вам. Знание. Истину. Я знаю, вы боитесь её. Но вы должны стремиться к ней. Вы должны повзрослеть и полюбить её. Ищите свет!

   ГЛАВА 1. СМЕРТЬ ПАТРИАРХА

   Небо было хмурым и люди вышли из южных ворот с факелами. Они были закутаны в меховые одежды и шли, высоко поднимая ноги, так как вокруг лежал глубокий снег. Лица их лучились радостью. Святой человек пришел! Святой человек пришел!

   Юный Лэйнтал Эйн спрятался у крыльца заброшенного храма. Его круглое лицо тоже светилось возбуждением. В Олдорандо редко приезжали гости. Он был совсем маленьким в дни первого визита святого отца.

   Он смотрел на процессию, ползущую между таких же заброшенных каменных башен. Их восточные стены были облеплены снегом, выпавшим днем. Он заметил, что единственный цвет, который можно различить, это цвет горящих факелов, цвет кончика носа святого отца и цвет высунутых языков собак упряжки, которая привезла святого отца. И это был красный цвет. Тяжелое свинцовое небо, в котором был погребен Баталикс, стерло всё остальные цвета.

   Отец БондорЛонганон из далекого Борлиена был толстым, а меха, в которые он был укутан, делали его ещё толще. Таких мехов в Олдорандо никто не носил. Сюда он приехал один. Те, кто встречали его, были местные охотники. Они все были знакомы Лэйнталу. И всё свое внимание мальчик сосредоточил на овальном лице святого отца. Оно было изрезано глубокими морщинами, в которых скрывались не по-старчески острые глаза. Казалось, что морщины превратили его рот в длинную горизонтальную щель. Он сидел в санях и подозрительно осматривался вокруг. Ничто в его облике не говорило о том, что он с удовольствием вернулся в Олдорандо.

   Взгляд святого отца скользнул по заброшенному храму. Он знал, что несколько поколений назад здесь отвергли его бога. Его беспокойный взгляд скользнул по мальчику, стоявшему между двумя колоннами.

   Лэйнтал Эйн тоже смотрел на него. Ему показалось, что взгляд жреца был жестоким и расчетливым, -- но он не мог думать хорошо о том, кто приехал провести похоронный ритуал над его умирающим дедом.

   Он ощутил запах горящих факелов и псины, когда упряжка проезжала мимо. Процессия направлялась к Большой Башне, удаляясь от храма. Лэйнтал колебался, идти ли ему за нею вслед. Он видел, что люди выходят к прибывшей упряжке из своих башен, несмотря на холод.

   Возле Большой Башни, где жила семья Лэйнтала Эйна, процессия остановилась. Рабы занялись собаками, а святой отец слез с саней и поспешил в тепло.

   Пока мальчик смотрел на него, от южных ворот к храму подошел чернобородый охотник по имени Аоз Рун, независимостью которого он всегда восхищался. За ним шел на поводке его старый раб -- фагор Мик.

   -- Хэй, Лэйнтал, ты сам видишь, что из Борлиена приехал святой отец, -- удивленно сказал Аоз Рун. -- Разве ты не хочешь приветствовать его?

   -- Нет, -- мальчик смущенно отвернулся.

   -- Почему? Разве ты не помнишь его?

   -- Если бы он не приехал, мой дед не умирал бы.

   Аоз Рун снисходительно хлопнул его по плечу.

   -- Не мели чепухи. Ты хороший парень. Когда твой дед умрет, ты станешь лордом Эмбруддока, -- он использовал старое название Олдорандо, название, которое было ещё до Юли, за два поколения до прихода сюда нынешнего Юли, который лежал сейчас на смертном одре в ожидании последнего ритуала.

   -- Я бы предпочел, чтобы дед остался жить и править Олдорандо, -- упрямо возразил мальчик.

   Аоз Рун недовольно покачал головой.

   -- Не говори так. Мужчина не должен упускать возможности стать лордом. Я бы не упустил.

   -- Ты стал бы лучшим лордом, Аоз Рун. Когда я вырасту, я буду таким же, как ты: самым сильным и самым умным!

   Аоз Рун расхохотался. Мальчик невольно подумал, какое прекрасное зрелище представляет собой этот мужественный охотник со сверкающими в улыбке белыми зубами. Он предпочитал мужество Аоза Руна вкрадчивому коварству священника. Аоз Рун действительно был лучшим мужчиной Олдорандо. У него была дочь по имени Ойра, ровесница Лэйнтала. Он был одет в шубу из меха, какого здесь не было ни у кого. Это была шкура гигантского горного медведя из Кузинта, которого он убил простым ножом.

   Успокоившись, Аоз Рун сказал:

   -- Идем. Твоя мать хотела, чтобы ты присутствовал при встрече святого отца. Садись на Мика, он отвезет тебя.

   Огромный белый фагор подставил свои руки и позволил мальчику взобраться на его плечи. Мик служил в Эмбруддоке уже очень давно -- фагоры жили вчетверо дольше, чем люди. Он сказал хриплым низким голосом: