Раньше мне часто снилась дорога, бесконечная, изматывающая, валящая с ног. Вдруг костерок на обочине. Стайка странников, волею случая собравшихся вместе. Завтра они разойдутся, кто куда, а сегодня: тихие беседы, советы, голоса. Что-то сродни окуджавскому синему троллейбусу: "Твои пассажиры, матросы твои, приходят на помощь". Кто-то заботливый и терпеливый тактично слушает мою исповедь, слушает и отпускает грехи. Поднимается солнце, и я взлетаю навстречу рассвету. Ах! Как крылато я жила после этих снов, покуда серые будни не высасывали их из памяти до капельки. И вот сейчас в дребезжащем загаженном вагоне я наткнулась на попутчика, что пришел из прошлого и в прошлое уйдет. У этой встречи нет будущего. И он, и я это знаем. Может быть, потому нам так легко друг с другом: встретились, перекинулись парой добрых слов, и вперед, каждый к своей цели.

  - Знаешь, меня ведь зовут не Ирина, а Ариадна. Мама начудила: ей перед моим рождением привиделся белый бык с синими глазами, и потребовал, чтобы дочку навали Ариадной, иначе ее ждет ужасная судьба. Представляешь, сочетаньице: Ариадна Палкина.

  Он усмехнулся.

  - Да ты бы задразнил меня до смерти, знай мою маленькую тайну.

  - Если бы я знал, что тебя зовут Ариадна, то погиб бы окончательно.

  - Так я тебе и поверила.

  - А ты была влюблена в Славку Меньшикова.

  - Откуда ты знаешь? Я ведь никому не говорила.

  - А тебе и говорить не надо было. Все было ясно без слов.

  - И многим было ясно?

  - Пожалуй, только мне. Я ведь следил за каждым твоим шагом.

  - Ну, и что ж ты, дурья башка, не подошел ко мне по-хорошему? Глядишь, на этой твоей фотографии рядом с тремя Валерками красовалась бы я.

  - Не - а...- протянул он, как бывало в детстве, отзывался на все мои предложения, - Ты бы надо мной посмеялась.

  - А вообще-то он прав, - подумала я. Даже в самых безумных фантазиях Валерка не представлялся мне в качестве ухажера.

  - И ты сбежал после восьмого класса.

  - Если бы знал, что тебя зовут Ариадна, то остался бы точно.

  - Как был злыднем, так и остался, - проворчала я, - хорош издеваться.

  - Послушай, а может быть, выдать тебя замуж за грека. И ты зазвучишь, скажем, Ариадна Сикейрос.

  - Глупый ты, Валерка. Вон в какого бугая вырос, а все туда же. У Ариадны не может быть никакой фамилии. Она звучит сама по себе: А-ри-а-дна! Лунная дева. Путеводная нить бога человеческих глубин.

  - Ну, ты и сказала.

  - Сказала, как есть.

  - Ну, и где же твой бог?

  - Вероятно, на Крите. Мучается в облике Минотавра.

  - Тогда тебе срочно надо на Крит.

  Хорошая мысль! Послать куда подальше шарашкину контору, эксплуатирующую меня без зазрения совести. Они давно нарушили договор, заморозив мою зарплату, уверенные в том, что я никуда не денусь. А вот и денусь! Завтра же напишу заявление об уходе, и на последние гроши - в Грецию.

  Где-то там, в разрушенном лабиринте царя Миноса мечется плененный собственной дикостью бог и ждет - не дождется убийцу-освободителя. Их сведет только Ариадна.

  Может быть, мама не придумала свой сон. Ведь она серьезно верила в то, что это имя меня хранит, и так отчаянно умоляла не менять его при получении паспорта. Я сдалась, в конце концов, паспорт - только бумажка, а откликалась всю жизнь на другое привычное имя: Ирина... Оно защищало меня от насмешек, но и не давало быть самой собой. Как видно, пришла пора стать тем, кем меня нарекли.

  Сказочный остров Крит. Угасающая и воскресающая легенда. Солнце, море, запах кипарисов. Как там, у Паустовского: увидеть и умереть. Никто даже не заметит пропажи. Я достигла той степени свободы, когда ты никому не нужен.

  Спасибо, Валерка!