– Погоди, Деда! – уже без прежнего почтения перебила боярина девушка. – А как же Маркус?

– А что Маркус? Если я не запамятовал, то он младше тебя. Да и чужой он…

– Он – Дёмин! – неожиданно жёстко произнесла Василиса. – И он мужчина. А именно мужчины правят родом.

– Всё течет, всё меняется, – словно и не обратив внимания на тон внучки, сказал Михаил Васильевич. – Если одна женщина может править княжеством, то почему другая не может стать во главе рода?

– У княгини выбора не было, – недовольно поджав губы, ответила девушка.

– Так и у тебя нет, – всё так же мягко проговорил боярин. Но заметив, что внучка снова собралась возражать, нахмурился и прикрикнул: – Всё! Это вопрос решённый!

– Хм… – хмыкнул в усы Иван Васильевич.

– Что? – недовольно посмотрел на него Михаил.

– Ничего, Миша. Продолжай.

Старший боярин пару секунд посверлил взглядом брата, впрочем, безрезультатно, ещё сильнее нахмурился и заговорил.

– Как вы знаете, репутации рода нанесен серьёзный урон. Упомянутый здесь Маркус, будучи официально признанным бояричем рода Дёминых, не смог взять первый ранг боевого мастерства. Будь ему четырнадцать лет, я и слова не сказал бы в упрёк. Но ему шестнадцать! А это позор! Позор для него и для всего рода в целом. А в свете недавних событий и вовсе недопустимо бросать такую тень на нашу фамилию. Таким образом оглянуться не успеем, как люди заговорят о нашей слабости.

– Ну, тут ты лишку хватил, брат, – возразил ему Иван Васильевич.

– Это ты сейчас так говоришь. А что будет дальше? Чего нам ещё ждать от приёмыша?

– И ты предлагаешь…

– Да! – резко произнес Михаил Васильевич и впечатал ладонь в столешницу. – Изгнать!

– Что-о?! – корабельной сиреной взвыла Василиса. – От былого почтения к старейшинам не осталось и следа. – Да как у тебя язык повернулся такое сказать?! Да я…

– А ну тихо! – рявкнул боярин Михаил, на лице которого было написано безмерное удивление.

– Тихо?! – еще громче воскликнула девушка. И неожиданно для присутствующих заговорила почти спокойно: – Я отцу обещала о нём заботиться.

– Ты же его терпеть не можешь, – негромко произнес Иван Васильевич.

– Я отцу обещала, – твёрдо повторила Василиса. – Да, он никчёмный. Да, он слабый и вообще не от мира сего. Но его приняли в род! И изгнать Маркуса сейчас – всё равно что забрать назад данное слово. Моим отцом и дедом Константином данное. И раз уж ты, дед Михаил, меня сюда позвал решать, то я буду решать. И скажу так: изгоните Маркуса – уйду и я. Всё!

Девушка встала из-за стола, гордо выпрямила спину и быстро покинула комнату.

– Это чего такое сейчас было, Ваня? – ошарашенно спросил у брата Михаил.

– Внучка это наша была. Двоюродная, – глядя на вытянутое в удивлении лицо Михаила Васильевича, расхохотался боярин Иван. – Сразу видно, что Дёмина.

– Да как она… – начал было закипать глава Старшей ветви.

– Успокойся, Миш, – не дал ему договорить Иван. – В данном случае ты не прав.

– Не прав, говоришь? – Михаил побарабанил пальцами по столу и немного помолчал. А когда заговорил, то был уже абсолютно спокоен. – Договаривай. В чём не прав?

– Нельзя сейчас приёмыша изгонять. Тут Василиска права. Костик на самом деле принимал его в род по всем правилам. И ты тогда не возражал.

– Возразишь ему, как же… – пробормотал Михаил Васильевич. – Он же ещё хуже внучки мозг высушить мог.

– Так вот… Неизвестно, что хуже ударит по репутации рода – наличие слабого боярича или его изгнание. Тут надо действовать тоньше. Пусть он уйдет сам.

– Сам? – недоверчиво хмыкнул Михаил. – Это как так? Он хоть и не шибко умный, но и не совсем уж дурень. Добровольно уходить не захочет.

– Парень он и так-то не слишком смелый, а сейчас и вовсе перепуган до полусмерти. Надо ему объяснить, что в посёлке сейчас оставаться опасно. Пусть в городе пока поживёт.

– А смысл какой? Ему же в городе на самом деле лучше будет.

– Это если Маркусу там спокойно жить дадут. А вот если пустить слух, что он, не сдав на ранг, струсил и из посёлка сбежал…

В комнате на несколько минут воцарилась тишина. Михаил Васильевич обдумывал услышанное, а брат ему не мешал.

– Как-то это всё плохо пахнет, Вань, – наконец заговорил боярин Михаил. – Репутация…

– А репутация наша уже пострадала. Но в случае с изгнанием пострадает ещё больше. А так и от приёмыша избавимся, и Василиска взбрыкивать не станет. Кстати, а ты на самом деле её во главе Младшей ветви поставить хочешь?

– А больше некого, – с болью в голосе произнёс Михаил Васильевич. – Больше некого.

В клинике меня продержали ещё четыре дня. Не столько лечили, сколько пытались убедиться в моей адекватности. И было с чего. Осознав, какую свинью подложил мне Торсон с энергоканалами, я, мягко говоря, вспылил. Ходил кругами по палате, матерился и грозился оторвать ему голову. И даже не сразу заметил, когда открылась дверь, и в палату влетела целительница.

Оказывается, помещение, в котором я находился, не совсем обычное. А скорее – совсем необычное. В стены вплетены артефакторные техники, которые отслеживают состояние пациента, в том числе и эмоциональный фон. Вот целительница и всполошилась, когда «приборы» показали кратковременную вспышку боли, а потом долговременный приступ бешенства.

Допрос, к счастью, никто устраивать не стал. Не у кого было спрашивать. Вдоволь побесившись, я заметил целительницу, удивился, а затем почувствовал неимоверную усталость и снова вырубился. И очнулся лишь на следующий день.

Рядом с кроватью на стуле сидела молоденькая медсестричка. Она быстро задала несколько вопросов о моем самочувствии, убедилась, что я адекватен и побежала звать доктора. Точнее – целительницу. В общем, всё обошлось.

А ещё через три дня мне велели топать домой. И вот я сижу, хлопаю глазами и непонимающе смотрю на целительницу – женщину лет сорока с красивым и удивительно ей подходящим именем Добромила.

– А как же боль? – поинтересовался я и осторожно дотронулся до живота. Не сказать, чтобы сильно болело, но определенный дискомфорт присутствовал постоянно, даже когда я лежал в кровати без движения.

– Всё, что я могла сделать, я сделала, – спокойно ответила женщина. – Остальное залечит время.

– И сколько времени понадобится?

– От двух месяцев до года. Придёшь на осмотр через неделю – возможно, скажу точнее.

– И ничего нельзя сделать?

– Маркус, благодари богов, что ты вообще выжил. Я хоть и целительница со стажем, но всего лишь третьеранговая, – она чуть виновато улыбнулась и развела руками. – Поговори с главой рода. Может быть, удастся определить тебя в княжескую клинику. А ещё лучше – в одну из столичных. Это хоть и дорого, но ты как-никак боярич.

Ага, боярич. Которого свои же родственники чуть не зарезали. Очень сомневаюсь, что кто-то станет тратиться на мое лечение. Надо спасибо сказать, что хоть не добили.

А с целителями на самом деле все сложно. Сильных целителей очень и очень мало. И услуги их ценятся на вес золота. К примеру, у рода Дёминых всего пять целителей. И из них только Добромила – третьего ранга. Остальные второго, а один и вовсе первого. Прямо беда. Придётся ходить скособоченным, пока не найду способ самому себя подлечить. ЧертовТорсон с его подлянками.

Энергоканалы, которые теперь у меня попросту никакие, являются одной из трех основ, которые делают мага магом. Энергоканалы, резерв маны и, само собой, знания. И, как правило, энергоканалы развиваются параллельно с резервом.

Если чуть подробнее, то резерв мага постоянно «тянет» ману, разлитую в пространстве. Затем энергоканалы, в свою очередь, «перетягивают» ману из резерва в ауру. И первое, чему учат начинающего мага – это перехватывать поток маны и вливать его, минуя ауру, в созданную структуру заклинаний. Впрочем, сейчас не об этом.