На ней джинсы, в них заправлена белая рубашка. Высокая, волосы разделены на прямой пробор. Напоминает Патти Смит в вариации Ральфа Лорена. Когда Томпсон и барабанщик Джесси Чемберлен достигают некоторого подобия грува, Бигелоу декламирует из блокнота: «Хватит притворяться. Почти вся власть и все влияние в мире искусства оказались в руках фашистов того или иного толка». Она читает пронзительно, с выражением, но беспрестанно переминается с ноги на ногу. В объектив как бы и не смотрит. Уголки ее губ выделывают что-то странное, будто она силится сдержать улыбку, – в себе она уверена больше, чем в этих репликах.
Бигелоу родом из Сан-Карлоса, южного пригорода Сан-Франциско. Она занималась живописью в Институте искусств Сан-Франциско и Музее Уитни; работала редактором в Semiotext(e); в Нью-Йорке сводила концы с концами, ремонтируя лофты вместе с другими начинающими художниками («Я занималась гипсокартоном, а Филип Гласс – канализацией»[138], – расскажет она впоследствии), и сыграла небольшую роль в афрофутуристическом фантастическом фильме Лиззи Борден «Рожденные в огне»[139]. Камера впервые попала к ней в руки, когда она помогала Вито Аккончи, поэту, переквалифицировавшемуся в художника-перформансиста, в работе над инсталляцией; Бигелоу моментально втянулась и переключилась с живописи на режиссуру. Поступив в магистратуру Колумбийского университета на курс кинематографии, она начала смотреть кино всерьез и критически, впитывая все подряд, от кровавого ревизионистского вестерна Сэма Пекинпа «Дикая банда» до «В год тринадцати лун» Райнера Вернера Фассбиндера[140].
В первом студенческом фильме Бигелоу «Подстава»[141] 1978 года двое парней двадцать минут метелят друг друга физически и вербально под деконструирующий действие закадровый комментарий профессоров Колумбийского университета Маршалла Блонски и Сильвера Лотринже. «Фильм заканчивается, – вспоминала потом Бигелоу, – словами Сильвера о том, что в шестидесятые ты видишь врага вовне – иными словами, в полицейском, в правительстве, в системе, – но все на самом деле совсем не так; фашизм очень коварен, и мы беспрестанно множим его сами»[142]. Эти размышления об одном из ключевых сюжетообразующих элементов боевика, рукопашной, подводят нас напрямую к более позднему повествовательному творчеству Бигелоу, в том числе к «На гребне волны», и не только потому, что одного из дерущихся парней в «Подставе» играет молодой Гари Бьюзи.
Художники, берущиеся за камеру, как правило, создают что-то интересное, но Бигелоу – художник, избравший в качестве своего инструмента особую подкатегорию кино – боевики. В интервью она не раз говорила: зрительские ожидания легко нарушить, если завлечь публику сюжетом, который разворачивается на хорошо знакомой жанровой почве. В ее первом игровом фильме «Без любви»[143] 1981 года изголодавшаяся по приключениям банда байкеров (главаря которой играет Уиллем Дефо, театральный актер, тоже дебютирующий в игровом кино) терроризирует маленький городок; это квазилинчевский неонуар, сокращающий дистанцию между эксплуатационными фильмами про байкеров вроде «Дикаря» и «Диких ангелов» и фетишистским использованием байкерской системы образов в «Восходе Скорпиона»[144]. Второй ее игровой фильм – «Почти стемнело»[145] о панках-вампирах – по мере развития действия принимает очертания вестерна. А первый мейнстримовый фильм – полицейская драма «Голубая сталь»[146] – переворачивает стандартный сюжет о серийном убийце, охотящемся на полицейского, подставив на роль копа женщину, Джейми Ли Кёртис. «Я ставила перед собой задачу сексуализировать револьвер», – в дальнейшем скажет Бигелоу о фильме, где в какой-то момент камера с вожделением скользит по смазанной поверхности револьвера 45-го калибра, словно по изгибам тела девушки Бонда[147].
После «Голубой стали» Бигелоу и ее тогдашний муж Джеймс Кэмерон решают взяться за переработку сценария В. Питера Айлиффа об агенте ФБР, который осваивает серфинг, чтобы внедриться в банду серферов, чей основной источник дохода – ограбление банков. Сценарий Айлиффа назывался «Джонни Юта» («Johnny Utah») – по имени того самого парня из ФБР – и уже несколько лет пылился на полке. Когда Ридли Скотт едва не приступил к съемкам в 1986 году, претендентами на главную роль были Джонни Депп, Вэл Килмер, Чарли Шин и – что интригует и приводит в замешательство – Мэттью Бродерик. Но Бигелоу, когда приходит пора утверждать актера на роль Джонни в ее версии «На гребне волны», настаивает на Киану.
«У нас было совещание, – рассказывал Джеймс Кэмерон журналу Premiere в 2002 году[148], – где руководители Fox говорили: „Киану Ривз в боевике? С чего вдруг? Из-за Билла и Теда?“ Они откровенно издевались. Но она настаивала, что он может сыграть главную роль в боевике… Я, честно говоря, этого не видел. Я поддерживал ее на совещании, но, выйдя оттуда, спрашивал: „C чего вдруг?“… Однако она поработала над его гардеробом, научила правильно ходить, заставила подкачаться. Она стала его олимпийским тренером. В знак признательности он должен раз в год отправлять ей бутылку шампанского».
История доказала правоту Бигелоу: проще представить себе «Касабланку» без Богарта, «Лихорадку субботнего вечера» без Траволты или «Эйса Вентуру» без Джима Керри, чем «На гребне волны» без Киану в центре истории, пусть он не был самым очевидным кандидатом на звезду боевика и не отличался (на тот момент своей карьеры) ни особым опытом, ни выдающимися речевыми навыками[149].
В руках Бигелоу, однако, «На гребне волны» не ограничивается исключительно сюжетом об увлекшемся серфингом агенте ФБР. Это история человека, который всю свою жизнь менял один замкнутый мирок на другой (сперва ограниченный мир футбольного стипендиата в колледже, потом федеральная правоохранительная система, а между ними перерыв из-за катастрофической травмы колена во время матча на «Роуз боул»), но не успевал разобраться в себе. Человека вдруг безудержно манит беззаботная жизнь серферов, против которых он должен вести расследование, и труднее всего устоять перед харизмой гуру серфинга и дзенского грабителя банков Бодхи (парадоксально вписавшегося в образ золотого бога Патрика Суэйзи). Свои более поздние военные фильмы – «Цель номер один», «Повелитель бури»[150] – Бигелоу будет выстраивать вокруг персонажей с условной идентичностью, чья жизнь очевидно сосредоточена вокруг работы; в ее руках Джонни Юта – как раз один из таких ребят. Поэтому фильму нужен не просто герой боевика – ему нужен персонаж, способный достоверно передать экзистенциальную потребность Джонни Юты, удовлетворить которую может море; человек, чей исходный код претерпит убедительные трансформации при столкновении с бандой Бодхи. Нужен Джонни Юта, который словно бы еще не научился ходить.
Нереализованность Джонни Юты во многом обусловливает культовую притягательность фильма. Кадр, в котором Киану самодовольно сообщает Бодхи: «Я агент ФБР», чеканя каждую букву аббревиатуры – фээээ, бээээ, эрррр, – стал мемом, роликом на «Ютьюбе», количество просмотров которого превысило 133 000, весомой уликой в деле против Киану-актера. На каждом представлении пародийной театральной постановки «На гребне волны – живьем», впервые сыгранной на сцене в Сиэтле в 2003 году, выбирается один счастливчик из зала, которому выпадает честь натянуть на себя гидрокостюм и, воспользовавшись суфлерскими карточками, произнести все реплики Джонни Юты. «Благодаря этому методу, – гласит программка, – спонтанность игры Киану Ривза доступна даже тем, кто считает себя бездарным актером»[151].
