Когда раздались звуки сирены, Майкл Джексон, разговаривавший с поклонниками, вдруг замер, попросил его извинить и, крича во весь голос Лисс, рванул внутрь отеля, хотя его пытались схватить и вытолкнуть в безопасность, наружу.

- Там моя жена!

- Сэр, она эвакуируется, не переживайте…

Как он мог не переживать?! Джексон всегда был юрким, он вывернулся, оставив в руках охраны пиджак, и рванул в выставочный зал. Среди людей, галдящих и волнами выкатывающихся из отеля, Майкл лишь на секунду успел увидеть Лисс. Девушку оттолкнули, она со всей силы влетела боком в стену и исчезла. У мужчины рухнуло сердце. Он чуть не осел прямо посреди бегущей толпы. Майкл сдавил голову, пытаясь не поддаваться истерическим ноткам, возникавшим в голове. Никогда невозможно было сказать, куда тебя выбросит телепортатор, однако что-то толкнуло Джексона наверх, и певец прямо по лестнице, не дожидаясь лифта, рванул на этаж, где когда-то выкупал номера. У него сбилось дыхание, окаменели мышцы ног, однако мужчина не останавливался. Певец практически рухнул на колени, достигнув нужного этажа и стал откашливаться, держась за стену. Кто бы что ни говорил, а возраст уже брал свое. Пустой коридор даже эхом ему не отвечал. Джексон бегал по нему глазами, надеясь увидеть Лисс, но все оставалось тихим и безлюдным. Майкл замер. Даже, если Лисс и вынесло где-нибудь, то это могла быть любая часть Нью-Йорка. Певец опустил взгляд, силясь сдержать слезы. Одиночество уже подкрадывалось к нему со спины, пытаясь обнять своими холодными щупальцами и утащить в преисподнюю. Как он скажет детям, куда делась мама?..

Джексон так увлекся своим горем, что не сразу услышал щелчок. Кто-то закашлялся, и мужчина поднял голову. На другом конце коридора, также, как и он недавно, сгибалась от кашля женщина. Майкл замер. Тело внезапно отказалось слушаться. Она не сразу смогла выпрямиться и выглядела слабой и измотанной. Светлые волосы собраны в неряшливую косу, зеленые глаза несколько запали, кожа была бледной, совсем как у него. Однако с каждой секундой женщина словно молодела.

- Майкл? – Прошептала Лисс и осторожно двинулась к мужчине, - как ты…

Мужчина тяжело дышал, он бы и рад шагнуть на встречу, но просто не мог. У него вдруг задавило в груди, и певец схватился за сердце, заставив женщину броситься к нему со всех ног.

- О, Боже, Майкл, у тебя что стенокардия? Есть нитроспрей?

- Это правда ты? – Мужчина с трудом коснулся дрожащими пальцами ее щеки, - ты помнишь… яхту? Нашу игры в капитошки…

- Только Майкл Джексон мог накупить презервативов и сделать из них водяные шары, - улыбнулась Лисс и поморщилась.

Женщина коснулась пальцами висков, сдавливая их.

- А еще я помню… кафе, - в ее глазах вдруг появились слезы, - твое предложение на катке, просто потрясающую свадьбу… я о такой мечтать не могла… твои блестящие глаза и страх причинить мне боль. Это было волшебно. Лучшая ночь в моей жизни, даже учитывая яхту.

- О… - только и смог выдать Майкл и притянул к себе женщину, крепко ее обнимая.

Его страхи, сомнения, барьеры вдруг рухнули, и Джексон заплакал, утыкаясь носом в плечо жене. Он кинулся целовать ее руки, на которых были оба его кольца, шею, лицо…

- Но как…

- Я сама не знаю, - Лисс тоже плакала, она стала убирать капли влаги с лица мужа, стараясь не задеть подводку, - я вошла в петлю, готовая больше не увидеть тебя. Мне казалось, сейчас придется начать все заново. Но меня не выбросило в 1991 год. Я как будто видела все… даже не со стороны, это сложно объяснить. Наше знакомство, потрясающие часы вместе, суд… о как же я ненавижу этого Снеддона! Я видела, как начала болеть, маленьких Принса, Пэрис и Бланкета. Видела, как ты молился у моей постели, боясь, что я умру, как надевал на меня телепортатор и отправлял в другое время, понимая, что сам погибнешь от тоски…

Лисс прикрыла лицо руками, плечи ее дрожали от ужаса. Майкл вновь поспешил заключить жену в объятия.

- А потом я вдруг словно слилась с этой Лисс, и меня вынесло сюда. И… голова такая тяжелая, там столько воспоминаний, и они как будто не совсем мои, но это все было со мной, я эмоционально понимаю, что со мной.

- У меня не хватило сил тебя дождаться… - покачал головой Джексон, Лисс тут же положила ладони ему на скулы.

- Шутишь? Это было лучшее твое решение! Я исправила твою жизнь, женщина с любовью убирала пряди волос с его лица, - а ты мою. – Лисс вдруг подскочила, - как там Майклисс? О, Боже, моя маленькая…

- С ней все хорошо, она с Бланкетом. Любовь моя… неужели все закончилось?

- Почему бы не сказать, что все только начинается?

Майкл оторвал женщину от земли. Он больше не собирался ни дня проводить без нее. Конечно, для двадцати семи Лисс теперь слишком много пережила. Она выглядела несколько старше, чем была, и взгляд у женщины изменился, он стал спокойнее, словно все в этой жизни Лисс уже знала.

- Почему ты не навещала нас? – Вдруг спросил Майкл, когда они ехали в лифте.

Лисс просто сняла с плеча телепоратор и отдала мужу. Прибор не включался, и от него пахло жженым пластиком. Путешествия во времени вновь стали всего лишь страницей теоретической физики.

Дэйзи изумленно глядела на Джексонов в самолете. Лисс сидела у мужа на коленях, они целовались и что-то шептали друг другу на ухо, совершенно ее не стесняясь. И это сдержанный и застенчивый Майкл.

- Итак, у нас выполнено две трети плана по детям.

- Ну, не знаю, Лисс, - покачал головой певец, - смогу ли я еще…

- Мы можем хотя бы попробовать, - игриво пожала плечами женщина, заставляя Джексона захихикать, совсем как тридцать лет назад.

В воскресенье вся семья была в храме. Лисс пела, Майкл держал на руках Майклисс, рядом вызывала восхищение окружающих подросшая Тинкербелл, Элиот важно стоял по другую сторону от отца. А Бланкет помогал отцу Джеймсу в алтаре. Как и отец, он занимался вокалом, и получалось у него вполне неплохо. Когда началось причастие, все Джексоны собрались у Чаши, с любовью поглядывая друг на друга.

После службы отец Джеймс подошел к семейству поздороваться. Вид у него был несколько растерянный.

- Мне просто хочется спросить… я, действительно, видел вас с Лисс совсем молодыми, или мне это приснилось?

- Нет, не приснилось, - покачал головой Майкл, поудобнее перехватывая дочь, - временные парадоксы.

- С трудом верится. Хотя мозг и говорит мне обратное. Так… это правда?

- Да, - кивнула Лисс, - человеческому уму такое не постигнуть, верно?

- Это точно. Знаете, я бы послушал вашу историю еще раз, а то никак не могу разобраться, где правда, а где…

Отец Джеймс не смог подобрать слов. У него явно путались в голове жизни, как в первые пару дней у самой Лисс. Со временем она смогла соединить все части паззла в одну картинку. Странная у нее получилась жизнь, но вся она проходила рядом с Майклом, и это было самое главное. Они больше не родили детей, и никто по этому поводу особенно не переживал, решив, что такова воля Божья. Даже, когда дети вырастали, Джексоны спокойно относились к их переездам, они были друг у друга, и возможность посидеть вдвоем с книгой на террасе вдруг стала самой ценной за всю жизнь.

Майкл просыпался и начинал каждый день с благодарности Богу. У него есть Лисс, у него есть дети. И он живет несмотря на то, что должен был умереть в 2009. Ему дали второй шанс, и мужчина очень надеялся, что взял от него все, что мог.

Интервью журналу Ebony 2025 год

- Майкл, вы пытались подводить итоги жизни? Что бы вы назвали своим главным достижением?

- Конечно пытался. И думаю, мое главное достижение даже не музыка, а моя семья. Без Лисс не было бы многих моих песен, не было бы меня такого, какой я сейчас, наших чудесных детей. Можно петь и учить своих слушателей любви и состраданию, но, если ты не даешь им такого примера – это все пустота. Я хотел бы привести слова апостола Павла: если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий*.