Весь этот год они планировали в сентябре вернуться в Эдинбург. Монце и Хуане важно было узнать, вернется ли Эрика, цыганка, со своим прилавком на средневековую ярмарку. И время пришло. Они приехали в Эдинбург.
— А если нет? — пробормотала Хуана.
— Она должна быть, — настаивала Монце, слушая ее. — Она задолжала мне желание, и обязана его исполнить.
Хулия, радуясь тому, что снова будет с подругами, но в то же время переживая за них, не знала, как себя вести.
— Я уверена, она будет там, не волнуйтесь, — сказала она наконец.
В девять часов вечера, одетые в старинные костюмы, они прибыли на площадь, где проходила ярмарка. Монце купила две тряпичные куклы и с улыбкой надежды положила их в карман своей юбки, умоляя от всего сердца: «Пожалуйста, Эрика, вспомни, что ты всегда говорила мне о том, что мое счастье осталось в прошлом. Пожалуйста, вспомни об этом».
Нервничая, они пробирались по лугу в ожидании начала средневекового ужина. Киоски и аттракционы стали включать иллюминацию, но цыганки Эрики нигде не наблюдалось. Ее там не было. С отчаянием на лицах девушки, наконец, позволили Хулии уговорить их посетить средневековый ужин, где, вопреки всему, получили удовольствие от представления; возможно, потому, что оно имело так мало общего с реальностью того времени. Ужин еще не закончился, когда Монце услышала раскат грома. Этот звук заставил ее и Хуану посмотреть друг на друга. С улыбкой на устах они встали и вышли на улицу.
— Боже мой, это то, что надо! — Улыбнулась Хулия, увидев пасмурное небо и радость своих подруг.
Начался проливной дождь, и, с колотящимися сердцами, они втроем побежали на ярмарку, а там, посреди эспланады, стоял караван и желтый навес цыганки Эрики.
— Подруга, ты видишь, тоже, что и я? — прошептала Хуана.
— Да, да, да, да, да, да! — закричала Монце, бросившись к нему.
Словно ураган, три испанки ворвались в палатку, позволяя ветру затянуть дождь внутрь вместе с ними. Цыганка подняла глаза, чтобы посмотреть, кто вошел, и улыбка озарила ее лицо, когда она услышала голос Монце.
— Эрика, у меня осталось еще одно желание. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Ты моя должница и не можешь мне отказать. Я хочу этого всем сердцем.
Цыганка, увидев ее и выслушав речь, улыбнулась и, встав, обняла Монце.
— Принцесса, как поживаешь?
— Ну, очень хорошо, раз уж я тебя нашла, — улыбнулась Монце, обнимая ее тоже.
Цыганка, обрадованная новой встречей, попросила девушек сесть. Полчаса они в спешке рассказывали обо всем, что произошло за предыдущий год, и наконец Монце обратилась к ней с просьбой, глядя в глаза.
— У меня осталось одно желание. — взмолилась она. И она схватила Хуану за руку. — И это общее желание.
Цыганка понимала всю силу просьбы и безопасность своей принцессы, но она не могла принять никакого решения, не будучи полностью убежденной. Пока она размышляла, раскат грома потряс, наверное, половину Шотландии:
— Вы уверены?
— Да, — взволнованно пробормотала Хуана.
— Я никогда не была так уверена, — заявила Монце.
— Я позволила истечь году, чтобы у вас было время убедиться в истинности того, чего вы хотите. Возвращение в прошлое означает исчезновение из этого времени навсегда.
Монце посмотрела на Хуану, которая взяла ее за руку и кивнула, когда Хулия начала плакать.
— Да, Эрика. Мы никогда в жизни не были так уверены в чем-либо. Мы обе думали и знаем, чего хотим, чего желаем и без чего не можем жить. Мы знаем, что нам будет не хватать многих вещей, но. то, что мы снова будем с любимыми людьми, может сгладить все остальные недостатки.
— Но там у вас не будет ничего из того, что есть здесь. Там жизнь.
— Эрика, там находится все, что мы хотим иметь, — уточнила Монце.
Цыганка с загадочной улыбкой смотрела на девушку, которую обожала всю свою жизнь.
— Так. Чего ты хочешь, любовь моя?
— Я желаю, чтобы мы с Хуаной вернулись в замок Элчо и продолжили нашу жизнь с Алистером Сазерлендом и Декланом Кармайклом.
При этом Хулия разразилась рыданиями. Цыганка протянула ей бумажный платок и не смогла удержаться от смеха.
— Почему ты плачешь, Хулия?
Та вытерла слезы и, вздохнув, заговорила.
— Я плачу от счастья. Знаю, что они будут очень счастливы. Мне ужасно жаль, что я не могу сопровождать их в этом путешествии, но моя жизнь принадлежит моему Пепе и.
— Не терзай себя, Норма Дюваль, — сказала Монце. — Мы все будем счастливы, а это самое главное, не так ли?
— Да, — взволнованно кивнула Хулия.
Цыганка согласно кивнула и, заметив приближение грозы, снова стала настаивать.
— Это будет дорога без обратного конца. Вы уверены?
Хуана и Монце посмотрели друг на друга и, лучезарно улыбнулись. Вдруг замерцал свет, и недалеко от того места, где они стояли ударила молния.
— Да будет так. Ваше желание, принцесса, исполнено.
— О, Господи! — воскликнула Хуана.
— И все? Так просто? — закричала Монце. И цыганка кивнула.
— Вы должны упасть в воду. — И, взглянув на Монце, прошептала: — Ты будешь очень счастлива в своем замке, принцесса; я всегда знала это, любовь моя.
Обрадованная, Монце бросилась к Эрике и обняла ее. Вскоре после этого, попрощавшись, трое подруг спустились в порт Лит. Возбужденные, смеющиеся и сияющие, они не обращали внимания на дождь, гром и молнии.
— Я буду очень скучать по вам, — эмоционально воскликнула Хулия.
— О, подруга, и мы будем скучать по тебе.
В этот момент все вокруг на мгновение вспыхнуло, оставив Эдинбург без света, и подруги поняли, что момент настал. Монце, увидев свою Хулию в слезах, обняла ее и, желая поскорее закончить это прощание, взяла уроженку Канарских островов за руку и сказала Хулии шутливым тоном:
— Норма Дюваль, мы оказываем вам честь подтолкнуть нас к счастью.
Вытерев лицо, Хулия улыбнулась и, подарив последний поцелуй, положила дрожащие руки на их спины, готовая столкнуть девушек в воды гавани Лит.
— Пусть счастье будет с вами до конца ваших дней, — пожелала она, глядя, как Монце и Хуана погружаются в воду.
ГЛАВА 56
Шотландия, Лох-Тей, 1690 год.
Монце и Хуана появились, как две нимфы из вод Лох-Тея. Как и ожидалось, было холодно.
— О, Боже, — пожаловалась Монце. — Здесь холоднее, чем на фабрике Фриго.
— Ну, девочка моя, кажется, мы вернулись. Мы снова стали Пэрис Хилтон и Синди Кроуфорд.
— Да, да, да, да. Спасибо, Эрика. Спасибо тебе-е-е-е, — прокричала она как сумасшедшая.
Подруги поплыли к берегу и, выйдя из воды, обнялись. Они вернулись, но где находятся сейчас?
— Какой путь нам выбрать? Ничего не знакомо?
Хуана огляделась и, пожав плечами, покачала головой, стуча зубами.
— В такие моменты и правда, пригодился бы GPS, — сказала Монце, улыбаясь.
Они весело отправились в путь. Испанки шли несколько часов, но радость была такой, что ничто, даже холод, не могло омрачить их счастья. Вдруг Монце остановилась.
— В чем дело? — спросила Хуана.
Улыбаясь до ушей, Монце указала в сторону и поцеловала свою подругу.
— Миссис Сазерленд, я думаю, пришло время вашему мужу снова увидеться с вами.
Сердце Хуаны подпрыгнуло, но посмотрев в ту сторону, куда указывала ее подруга, чуть не упала в обморок при виде Алистера, мужчины всей ее жизни, сидящего у подножия дерева с собакой.
— Дорогая, ну же, приходи в себя; я вижу, что у тебя начинается приступ паники, а у меня нет бумажного пакета, в который ты могла бы дышать.
— Oх, я так нервничаю.
Монце прекрасно понимала чувства своей подруги. Она снова подбодрила Хуану.
— Я знаю, дорогая, но мы слишком долго этого ждали. И если ты будешь продолжать в том же духе, то вместо того, чтобы удивить своего бедного муженька, напугаешь его до смерти.
Хуане пришлось сесть на землю. Она так разволновалась, что у нее перехватило дыхание. Там, в нескольких шагах от нее, сидел Алистер, ее Алистер!
