Несколько секунд спустя Деклан пристально посмотрел на девушку, и та в ужасе стала искать глазами выход, но напрасно: герцог схватил ее за руку и, приводя в замешательство, взволнованно прошептал:

— Я буду благодарить тебя всю жизнь за то, что ты вернула такую дорогую нам вещь. Огромное спасибо, Синди Кроуфорд… огромное спасибо.

— Деточка! Ты наше солнышко! — заплакала Фиона, целуя Монце руки, когда их окружили прибежавшие на шум слуги и от радости хлопали в ладоши.

Увидев вокруг себя Деклана, его мать и других обитателей замка, у девушки пересохло во рту, она была на грани обморока, и тогда она просто пожала плечами и тихо пробормотала:

— Спасибо… но… но я ничего не сделала.

Улыбающийся от счастья Деклан Кармайкл перед всеми обнял ее и прошептал тихонько на ухо:

— Ошибаешься, Синди Кроуфорд, ты только что принесла благоденствие всему семейству Кармайкл, а особенно малютке Мод.

ГЛАВА 22

В ночь появления драгоценной подвески Кармайклов, в замке Элчо было устроено празднование с танцами и весельем. Даже сам герцог, казалось, воспрял духом, ведь случилось то, что принесло счастье в каждый дом.

— По словам Фионы, ее сын предложил нам перебраться в более удобные покои, — взволнованно прошептала Хулия.

— Нет уж, дудки! Я еще не совсем выжила из ума, — воскликнула Монце. — С этим варваром одну крышу делить не собираюсь. Уверена, эйфория скоро пройдет, и он вновь примется отравлять мое существование. Нет, даже не уговаривайте, я пас. Буду жить там, где прежде, и покончим с этим.

Подруги одарили ее взглядами, полными сомнений.

— Ай, девочка моя, ну разве ты не видишь, что герцог теперь смотрит на тебя иначе? — пробормотала Хуана.

— Да. И мне это совсем не по душе, — испуганно пробормотала Монце.

Если она и почувствовала перемены, так это во взгляде Деклана Кармайкла, но, что хуже всего, где-то в глубине души ей нравилось, как он на нее смотрит. Что-то в его карих глазах, трогало сердце и не могло оставить равнодушной.

Но, уже спустя мгновение, Монце отбросила эти мысли в сторону и с головой погрузилась в зажигательный танец с Колином, братом Эдель. Широкая улыбка не сходила с ее лица, пока она наслаждалась празднованием, а в это время Деклан Кармайкл, держась на расстоянии, не сводил с нее глаз.

Следующим утром, сразу после пробуждения, Монце изложила подругам принятое ею решение: она не станет перебираться в другие покои и трапезничать продолжит на кухне. Ни Хуана, ни Хулия не разделяли ее позицию, но, уважая решительность, не пожелали оставлять Монце жить в одиночестве и согласились, как и прежде ночевать вместе. Однако дали понять, что обедать и ужинать предпочитают в замке.

Фиона попыталась переубедить Монце, но быстро поняла, что ее старания тщетны и более решила не настаивать. Когда же о решении Монце стало известно Деклану Кармайклу, то он пришел в бешенство и ни для кого не стало неожиданностью, что они снова повздорили.

— Какой невыносимый мужлан, — Монце металась по комнате, которую делила с подругами и маленькой собачкой по кличке Фитц. — Деспотичный фанатик и тиран.

— Не преувеличивай, — рассмеялась Хулия, собирая волосы.

— Ай, девочка моя, — усмехнулась Хуана. — Порой ты так невообразима, как трусы с диснеевскими героями.

— Это я-то невообразима и все преувеличиваю? Вы же сами видели, каким тоном он говорил со мной и как смотрел всего несколько минут назад? Дай ему волю, он бы меня придушил!

— Меня бы это не удивило, ты же вечно с ним препираешься, — упрекнула ее Хуана.

— Ладно! Допустим, я иногда слегка вспыльчива, но меня просто выводит из себя то, что Деклан не обращает внимание на свою дочь. Он же ранит ее чувства.

— Думаю, всему виной твои взаимоотношения с отцом. Ты видишь, как Деклан обращается с дочерью и ставишь себя на место Мод, — заметила Хуана, взяв Фитца на руки.

— Согласна… Поэтому, при каждой встрече с ним мне хочется дернуть его за ухо и сказать: «Очнись, идиот! C таким отношением ты никогда не дождешься от дочери любви». Но, если я это сделаю…

— Если ты это сделаешь, несмотря на всеобщее обожание за возвращенную вчера реликвию, нас сразу же вышвырнут на улицу, — заметила Хулия. Поэтому не забывай, что деваться нам некуда. Так что, к сожалению для всех, мы еще на какое-то время застряли в этом столетии.

— О боже, жду не дождусь, когда этот дурной сон закончится. Как же я хочу оказаться в своей квартире и принять расслабляющую ванну с солью, — прошептала Монце, лежа на кровати.

— А мне не терпится увидеть моего Пепе…

Монце пропустила ее слова мимо ушей и продолжила перечислять свои пожелания.

— После ванны я сделаю себе миску попкорна, от души его приправлю и, усевшись на диване в своей скромной гостиной, буду смотреть фильмы.

— О да, — кивнула Хулия. — Какую-нибудь смешную комедию, где торжествует любовь. Хочу держать за руку своего Пепе, грызть фисташки и запивать кока-колой.

— Тьфу, умираю, как хочу очнуться от этого кошмара и вернуться в нашу реальность. — Монце ударила рукой по кровати. — Вот. Больше не позволяйте мне загадывать желания, если только они не касаются богатства. Хочу быть очень, очень богатой!

— Рискую нарваться на твои проклятия, но не соглашусь с тобой, — произнесла Хуана. — Я так рада тому, что оказалась здесь и познакомилась с Алистером.

— Совсем мозги растеряла, — невесело заметила Хулия.

— Да, моя дорогая, но мозги я растеряла из-за него, — согласилась Хуана, заставив Монце рассмеяться. — Вы видите, с каким почтением он относится ко мне?

— Да, деточка, так оно и есть. До тех пор, пока он не залезет тебе под юбку и не получит того, что хотят все мужчины. — Нотация Хулии вызвала у девушек смех. — Эй красотка, послушай моего совета — будь с ним поосмотрительней. Этот мужчина воспитан в другую эпоху.

Выйдя из комнаты в отличном настроении, они втроем поспешили на помощь Агнес и Эдель.

Каждый вечер на закате, после тяжелого дня, стража Кармайкла сменялась в карауле. Времена были сложные, никто не хотел быть застигнутым врасплох, поэтому территорию близ замка Элчо постоянно патрулировали.

Закончив работу, Монце присела возле конюшен вместе с Агнес и Эдель. Те наблюдали за своими возлюбленными, суровыми загорелыми горцами Перси Бразером и Недом Кулманом.

— О, Синди, — возбужденно прошептала Агнес. — Когда я вижу его так близко, то чувств готова лишиться.

— Это ты называешь близко?! — усмехнулась Монце ее словам. — Агнес, ради всего святого, их глаза нельзя различить на таком расстоянии. Как ты можешь упасть в обморок, если даже не уверена, посмотрел ли он на тебя?

Однако ответа не последовало. Агнес, глупо улыбаясь, смотрела на предмет своего обожания.

— Нед сегодня такой красивый, — прошептала Эдель, глядя на то, как тот ухаживает за лошадью.

Устав от нелепицы из их уст, Монце поднялась, чтобы посмотреть девицам в глаза.

— Давайте-ка выясним, вы им давали какие-нибудь намеки? Они знают, что вы на них запали?

Эдель и Агнес молча переглянулись.

— Запали? Куда запали? — спросила первая, закусив губу.

— Скажу проще, — улыбнулась Монце. — Я имела в виду, знают ли они о ваших к ним чувствах?

— Да.

— И? — спросила Монце.

— Иногда мы вместе прогуливаемся. А на свадьбе Роджера и Марты нам даже удалось потанцевать.

— Фантастика! — воскликнула Монце, но запнулась, заметив недоумение на их лицах. — Хорошо, что не так?

— Всякий раз, завидев служанок мисс Роуз О'Каллахан, они тотчас забывают о нас. Более того, последний визит этих девиц совпал с празднованием крещения сына Тома и Голы, и мы снова остались не у дел. Девицы приковали все их внимание, — гневно объяснила Агнес.

— Кто такая Роуз О'Каллахан? — поинтересовалась Монце.

Горничные обменялись многозначительными взглядами.

— Дочь Роджера О'Каллахана.

— Неприятная, самодовольная дама, которая ведет себя так, словно хозяйка этого дома, — поделилась Агнес. — Время от времени она наведывается сюда и ходят слухи, что скоро станет женой нашего лэрда, хотя он ничего не подтверждает. Ой! Мужчины идут к нам!