Эрлу стало совсем не по себе. Сначала чернокожая девочка, бедняжка, теперь Джимми Пай – и все в один день, черт побери!

Такого отвратительного дня у него не было со времен Иводзимы.

Эрл нехотя взял микрофон и нажал на кнопку связи:

– Первый, на связи машина четырнадцатого.

– Эрл, где ты был?

– Обследовал место преступления, майор. Вы выслали следственную группу?

– Нет, четырнадцатый. Эрл, девчонку придется оставить, пока мы не поймаем Джимми Пая. Я посмотрел его дело: он из округа Полк. Последний раз его арестовывал ты.

– Я знаю его семью, – сказал Эрл.

– Ладно, хорошо.

– Мне отправляться на блокпост или присоединиться к группе поиска?

– Нет, четырнадцатый. Возьми под наблюдение его родных. Может быть, он попробует связаться с ними. Кажется, у него есть жена, так написано в деле.

– Да, он женился за неделю до того, как сел в тюрьму, – подтвердил Эрл.

– Тогда держи под наблюдением ее и всех остальных его родственников в округе. Если понадобится помощь, вызывай ребят шерифа.

– Ясно, майор. А когда ждать следственную группу? Надо, чтобы она прибыла как можно скорее.

– Может, ближе к вечеру, Эрл. У ребят полно работы в гастрономе Форт-Смита. Там море крови. Он убил двух работников в служебном помещении и ниггера в зале, а еще прихлопнул в машине парня из городской полиции. Дело плохо, Эрл.

Сердито кивнув, Свэггер посмотрел на часы.

Эрл ехал по негритянскому кварталу на западе Блу-Ай, под горой Рич. Улицы тесные и грязные. И почему эти пропащие люди не могут убрать мусор, подстричь газоны, развести сады? Куда ни посмотришь, всюду запустение. На крылечках лачуг сидели без дела босоногие детишки в лохмотьях и пялили на него свои огромные глаза, полные скуки. Правда, когда его машина неожиданно для них появлялась из-за угла, Эрл успевал заметить, что они весело играют в разные игры: скачут через веревочку, прячутся друг от друга. Но, едва завидев черно-белый автомобиль и сидящего в нем мужчину в широкополой шляпе, они мгновенно замирали и следили за ним с пустым выражением на лицах.

Вскоре он миновал «похоронное бюро Фуллера» – самое большое здание в негритянском квартале. Это был старый особняк, построенный еще тогда, когда здесь под сенью вязов жили белые. Чуть дальше стояло другое внушительное сооружение – церковь, обшитая белыми досками. Наконец Эрл добрался до тенистой улицы, где обосновались семьи негров, принадлежавших к среднему классу.

Дом Паркеров, третий по правой стороне, тоже был обшит деревом – маленький, но аккуратный и ухоженный, с крылечком и решеткой, увитой глицинией. Миссис Паркер руководила церковным хором. Ее супруг, Рэй, был единственным чернокожим служащим в компании, владевшей сетью бензоколонок.

Не увидев возле дома Паркеров полицейских машин, Эрл испытал одновременно радость и тоску. Это означало, что он сможет поговорить с хозяевами с глазу на глаз, без вмешательства оравы тучных белых мужчин с эмблемами и револьверами, что испугало бы Паркеров или, по меньшей мере, вынудило их вести себя настороженно. Однако в этом случае ему придется сообщить родителям о смерти их дочери. Пожалуй, следует вызвать священника.

Свэггер припарковал машину и почувствовал на себе чей-то взгляд. На крыльце стояла мать Ширелл. Темно-коричневая кожа приобрела пепельный оттенок, лицо осунулось, как у больной, грудь тяжело вздымалась и опускалась.

Приблизившись к женщине, Эрл снял шляпу:

– Миссис Паркер…

– Вы нашли мою дочку?

– Миссис Паркер, сядьте, пожалуйста. Я, с вашего позволения, позову священника.

– Господин Эрл, скажите, что с ней, прошу вас. О Господи всемогущий, говорите же.

– Мэм, мне очень жаль. Ваша дочь погибла. Мы нашли ее тело в двенадцати милях от города, в стороне от дороги.

– Боже мой, – запричитала женщина. – Боже мой, Боже мой, Боже мой! За что ты ниспослал мне такое испытание? Он ведь знает, как я люблю его. Господи, я люблю тебя, Господи. Воистину люблю.

Всхлипывая, она начала раскачиваться на стуле. Бытовало мнение – и Эрл почти верил этому, – что негры не способны переживать горе и душевные муки так, как белые. Говорили, будто у них ущербная психика. Но миссис Паркер страдала так же, как страдала бы любая белая женщина. Горе захлестнуло ее. Подобное выражение скорби Эрл наблюдал, когда воевал на Тихом океане: так убивались по потерянным друзьям солдаты. Эрл подумал о сыне, и у него защемило сердце, словно он потерял своего мальчика. Ему хотелось дотронуться до бедной женщины, попытаться утешить ее, но могло ли ей помочь прикосновение человека с другим цветом кожи?

– Я вам очень сочувствую, мэм.

Пригнув голову, Эрл вошел в дом. Внутри было сумрачно и опрятно. Он нашел телефон и снял трубку.

– Коммутатор!

– Бетти, говорит Эрл Свэггер.

– Эрл, что ты делаешь в негритянском квартале? Это же номер миссис Паркер!

– У них неприятности. Соедини меня со священником Хейрстоном.

Бетти переключила номер, и Эрл сообщил Хейрстону о случившемся. Тот пообещал, что через несколько минут будет у Паркеров вместе с сестрой и теткой хозяйки. Эрл вышел на крыльцо, где сидела безутешная мать.

– Как умерла моя дочь, господин Эрл?

– Ужасная смерть. Похоже, ее задушили или забили до смерти. Однако, думаю, она недолго мучилась.

– Ее… ну, вы понимаете…

– Боюсь, что да, мэм. Эти скоты распаляются и не контролируют себя.

– О Господи, – промолвила миссис Паркер. – Он отнял у нас все. Все без остатка.

– Ваша девочка теперь на небесах и больше не страдает, – сказал Эрл. – Завтра вас навестит полиция. Спросят, в котором часу она ушла из дому и с кем, кто ее друзья.

Женщина взглянула на Свэггера:

– Господин Эрл, им плевать на негритянку. Они не станут ничего выяснять. Им все равно.

Эрл промолчал. Замечание миссис Паркер было верно, но только в отношении шерифа Блу-Ай.

– Видите ли, мэм, поскольку преступление совершено за чертой города, расследованием займется полиция штата. А уж я со своей стороны постараюсь, чтобы преступник был найден. Мы поймаем его, кем бы он ни был, ясно? Клянусь, мы распутаем это дело, я лично распутаю.

– О Господи, – повторила женщина, поднося к заплаканному лицу платок из тонкой дорогой материи.

– Миссис Паркер, я знаю, вам тяжело сейчас, но мне надо задать вам два-три вопроса, чтобы начать расследование. Пожалуйста, сосредоточьтесь. Постарайтесь отвечать полнее. Это касается вашей дочери.

Женщина молча кивнула.

– Вам знакомы инициалы «РДФ»?

– Нет, сэр.

– Скажите точно, в котором часу девочка ушла из дому и куда направилась?

– Она ушла во вторник вечером. Четыре дня назад. Пошла в церковь на собрание. А назад не вернулась.

– Вы точно знаете, что она была в церкви?

– Священник сказал, что была.

– Что это было за собрание?

Женщина посмотрела на Свэггера, и тот сразу догадался, что коснулся чего-то существенного, – у него был нюх на такие вещи.

– Обычное собрание, господин Эрл. Собрание прихожан. Во славу Господа.

Свэггер пометил в своем блокноте: «Что за собрание? Кто на нем присутствовал?»

– Потом она ушла, так?

– Да, сэр. Она направилась домой.

Эрл окинул взглядом улицу. Церковь находилась за два дома. Боже, да ее подобрали прямо здесь!

– Господин Эрл, где сейчас моя дочка? Ее уже увезли оттуда, да?

– Нет, мэм. Боюсь, она все еще там. Мы ждем следственную группу из Форт-Смита. Сегодня совершено еще одно преступление. Ограбление. Есть убитые. Говорят, стрелял один мерзавец из этих мест.

– Боже мой, Боже мой, – бормотала женщина.

Эрл собрался было спросить миссис Паркер о друзьях ее дочери, но в это время к дому подъехал старенький автомобиль священника Хейрстона.

– О сестра Люсиль, – запричитал он. – О Боже, помоги нам. Помоги нам, Иисус.

Священник подбежал к миссис Паркер. За ним спешили четверо или пятеро полногрудых негритянок с грустными лицами. Они окружили несчастную мать и все вместе зарыдали. Эрл отступил в сторону.