– Если Крейл выяснит, где найти секретаршу вашего брата – при условии, что таковая существует, – мы сможем получить нужную нам информацию, не беспокоя миссис Инглиш.

– И какая же информация вам нужна? – невозмутимым тоном поинтересовался Инглиш.

– Только подтверждение, что у него имелись финансовые проблемы или иная причина, чтобы убить себя, – сконфуженно пояснил Морилли.

– Можете не беспокоиться насчет секретарши, – сказал Инглиш. – Я пришлю Крейла на коронерское расследование. Он сообщит коронеру всю необходимую информацию.

Морилли поколебался, затем кивнул:

– Как скажете, мистер Инглиш.

Мчась по Риверсайд-драйв, Чак Иган беззвучно насвистывал сквозь зубы. Он сознавал, что едва держится на ногах после ночной работы, и мечтал уже упасть в кровать. День выдался долгий и полный волнений. Он в первый раз в жизни сидел на боях чемпионата в первом ряду, в первый раз в жизни выиграл тысячу долларов, сделав беспроигрышную, как он знал, ставку.

Чак поглядел на светящийся циферблат часов в приборной панели и покачал головой: 12:40. В постель он попадет не раньше четверти второго, но беда в том, что шеф будет ждать его утром не позже половины десятого – через каких-то восемь часов.

Чак свернул на подъездную дорожку, огибавшую внушительный многоквартирный дом на берегу реки, и притормозил у главного входа. Затем он вышел и открыл пассажирскую дверцу.

– Выясни, была ли у моего брата секретарша или какой-нибудь помощник в агентстве, – велел Инглиш, выбираясь из машины. – Завтра первым делом поезжай в его офис и расспроси консьержа. Мне нужен адрес секретарши. За мной приедешь не позже половины десятого. Прежде чем ехать на работу, навестим эту девушку.

– Да, босс, – с готовностью отозвался Чак. – Я все сделаю. Чем еще я могу вам помочь?

Инглиш коротко улыбнулся ему:

– Ничем. Отправляйся спать и не опаздывай завтра.

Он подошел ко входу в здание, толкнул вращающуюся дверь, кивнул ночному портье, который при виде Инглиша вытянулся в струнку, и двинулся к лифту. Нажав кнопку под табличкой «Пентхаус», он привалился к стенке, пока автоматический лифт стремительно и плавно возносил его через пятнадцать этажей к апартаментам в верхнем этаже, которые он снял для Джули. Он прошел по коридору, отделанному панелями из полированного ореха, и остановился перед дверью, которая тоже была сделана из полированного ореха и украшена сверкающими хромом металлическими деталями. Пока он выуживал из кармана ключи, его взгляд остановился на табличке в хромированной рамке, привинченной к двери. На ней была всего одна аккуратно отпечатанная строка: Мисс Джули Клэр.

Инглиш вставил ключ в американский замок, открыл дверь и вошел в небольшую, залитую светом прихожую. Когда он бросил шляпу и пальто на стул, дверь перед ним отворилась, и в дверном проеме возникла рослая и широкоплечая девушка с узкими бедрами и длинными ногами. Шелковистые медно-рыжие волосы были собраны на аккуратной головке в высокий пучок. Большие миндалевидные глаза цвета морской синевы искрились радостью. Она была одета в роскошную оливково-зеленую пижаму, отделанную красным кантом, на маленьких ножках красовались красные же домашние туфли на каблуке.

Глядя на нее, Инглиш подумал, до чего же она отличается от Коррин. Какой характер читается на ее лице! Лицо Джули казалось Инглишу более прекрасным, чем лица всех остальных женщин из числа его знакомых. Ее макияж, даже в столь поздний час, решил он, просто верх искусства маскировки. Он знал, что она накрашена, но ни за что не смог бы определить, где косметика есть, а где ее нет.

– Ты поздно, Ник, – произнесла она, улыбаясь ему. – Я уже начала сомневаться, придешь ли вообще.

– Извини, Джули, – ответил он, – просто меня задержали.

Он подошел к ней, положил руки на ее бедра и поцеловал в щеку.

– Значит, Джои выиграл бой, – продолжала она, глядя на него снизу вверх. – Должно быть, ты доволен.

– Неужели ты слушала трансляцию по радио? – удивился он, увлекая ее за собой в красиво обставленную гостиную. Там ярко пылал большой угольный камин, а лампы под абажурами создавали интимную и уютную атмосферу.

– Нет, я узнала из выпуска новостей.

– Вы с Гарри – два сапога пара, – сказал он, опускаясь в большое пышное кресло и усаживая ее к себе на колени. Она свернулась клубочком, обхватив его за шею и приблизив к нему свое лицо. – Просто не верится, что он почти все организовал в одиночку, несколько недель пахал как проклятый, а потом не пошел на бой. Такой же чувствительный, как и ты.

– Мне кажется, эти бои – чудовищный бизнес, – ответила она, сморщив нос. – Не могу винить Гарри за то, что не пошел туда.

Инглиш пристально глядел на яркое пламя, лизавшее угли, и рассеянно поглаживал прикрытое шелковой тканью бедро Джули.

– Возможно, ты права, но этот бизнес приносит много денег. А твое выступление прошло на ура?

Она безразлично пожала плечами:

– Вроде бы. Публике, кажется, понравилось. Я спела не особенно хорошо, но никто, похоже, не заметил.

– Наверное, тебе нужен отдых. Скорее всего, я смогу поехать куда-нибудь в следующем месяце. Можем отправиться во Флориду.

– Поживем – увидим.

Он пристально взглянул на нее:

– Я думал, тебе понравится такая идея, Джули.

– Даже не знаю. Пока что мне не хочется бросать клуб. Расскажи, как прошел бой, Ник.

– Я собираюсь рассказать тебе кое-что другое. Помнишь Роя?

Он ощутил, как она напряглась.

– Помню, конечно. А почему ты спрашиваешь?

– Этот дурак застрелился сегодня вечером.

Она попыталась отстраниться, но он снова привлек ее к себе.

– Останься так, Джули.

– То есть он умер? – спросила она, впиваясь пальцами в его руку.

– Да, он умер. Единственное дело, которое ему удалось успешно довести до конца.

Она задрожала.

– Не говори так, Ник. Какой ужас! Когда это случилось?

– Около половины десятого. Морилли позвонил мне в разгар вечеринки. Какой шанс для него! Из всей кучи народу, что работает в отделе по расследованию убийств, именно ему выпало обнаружить тело Роя. И он всеми силами старался продемонстрировать, какую любезность мне оказывает.

– Не люблю этого типа, – сказала Джули. – Есть в нем что-то такое…

– Да просто коп, который цепляется за любую возможность срубить деньжат. Вот и все, что в нем есть.

– Но почему же Рой это сделал?

– Да, вот это для меня загадка. Не возражаешь, если я прогуляюсь по комнате? А то ты отвлекаешь меня от мыслей. – Он подхватил ее на руки и поднялся, осторожно усадил в кресло, а затем подошел к камину. – Что-то ты побледнела, Джули.

– Наверное, от потрясения. Я не ожидала услышать ничего подобного. И я не понимаю, огорчен ли ты, Ник, но если да, я сочувствую.

– Я не огорчен, – сказал Инглиш, вынимая портсигар. – Возможно, причиной этому шок, но не могу сказать, что я особенно расстроен. Рой был сущим наказанием с момента своего рождения. Наверное, он уже родился бездельником. Вечно влипал в разные истории. В точности как наш папаша. Я когда-нибудь рассказывал тебе о нашем старике, Джули?

Она покачала головой. Откинувшись на спинку кресла, она смотрела в огонь, барабаня пальцами по колену.

– Он был скверным, так же как и Рой. Если бы мать не пошла работать, когда мы были детьми, мы бы просто умерли с голоду. Видела бы ты нашу квартиру, Джули. Три клетушки в подвальном этаже. Зимой там по стенам сочилась вода, а летом стояла нестерпимая вонь.

Джули наклонилась, чтобы подбросить в огонь полено, и Инглиш ласково провел рукой по ее шее.

– Впрочем, все это уже в прошлом, – продолжал он. – Но я не понимаю, с чего Рой застрелился. Морилли утверждает, он был на мели и пытался разжиться деньгами, угрожая кому-то из бывших клиентов. В конце недели его собирались лишить лицензии. Но я бы с уверенностью поставил на то, что из-за подобной мелочи Рой не стал бы стреляться. Не верю, что у него хватило бы духу убить себя, даже окажись он в куда худшем положении. Все это чертовски странно. Морилли говорит, его устраивает версия самоубийства, но я все же не верю.