Риск предполагает опасность. Вместе с тем, с точки зрения У. Бека, риск не тождествен катастрофе. Он скорее есть некоторое предвосхищение в настоящем катастрофы, с которой можно столкнуться, когда-нибудь в будущем. Риск, таким образом, оказывается вещью сомнительной и смутной, поскольку он одновременно как-бы существует и не существует, наличествует и не наличествует. В результате, двусмысленность риска, по мнению исследователя, порождает его настоящие основания, а именно, политику страха и политику предупреждения опасности[5]. Эта двусмысленность риска, порождающая страх и чувство неопределенности, вынуждает людей быть осторожными и рефлексивными.

Любое современное общество, и российское не исключение, представляет собой не раз и навсегда фиксированное, не подверженное изменениям образование. Современное общество – суть вариативность, обусловленная решениями и действиями индивидов и групп в условиях плюральности, а порой даже антагонистичности интересов. Отправной точкой индивидуальных и коллективных решений, в контексте конфликтных интересов, выступает рефлексивность, понимаемая как постановка вопросов и комплексное осмысление ситуации, в которой находятся взаимодействующие акторы. Отказ от риска в современных условиях, по сути, означает отказ от рациональности»[6].

Риск-рефлексия – это не только одна из актуальнейших проблем повседневной жизни, но также важнейшее и необходимое условие управления конфликтами в современном обществе, которое характеризуется нестабильностью и перманентным изменением хода социальной жизни. Осмысление рисков это один из первых шагов на пути конструктивного управления социальными процессами, справиться с которыми порой сложно не только отдельным индивидам, но и социальным группам и организациям[7].

Риск-рефлексия (индивидуальная риск-рефлексия или социальная риск-рефлексия) – это осмысление возможной угрозы, как принципа достижения успеха. Предвосхищение угрозы, которой еще нет, вынуждает к выявлению факторов, угрожающих существованию акторов и нормальному функционированию социальных систем. Риск порождает социальные отношения между теми, кто принимает решение и берет на себя ответственность (индивидуальную или социальную) за выбор, который может вызвать последствия для других и теми, кто не может себя защитить, либо может, но со слишком большими издержками. Таким образом, риск-рефлексия суть вопрошание о «побочных эффектах» или конструктивных и деструктивных последствиях риска, как для принимающих решения, а значит и берущих на себя ответственность за сделанный выбор, так и для тех, на ком непосредственно может сказаться этот выбор.

Риск-рефлексия в условиях неопределенности (негарантированности результатов действий) как выбор стратегии основывается на знании, т. е. на как можно более адекватном представлении о существующей связи между целью, условиями в которых осуществляется действие (социальная ситуация) и средствами достижения цели. Современное общество – это социальный мир, складывающийся на основе рефлексии и решений, при принятии которых ключевая роль принадлежит не традициям или природным импульсам, но оценкам рисков, где информация и знания создают условия для рефлексии.

Адекватный выбор, элиминирующий его возможные деструктивные последствия, возможен только там и тогда, где и когда, принимающий решение обладает достаточно полной информацией о существующем положении вещей, а также о возможных ситуациях, к которым данный выбор может привести. Таким образом, риск-рефлексия с неизбежностью требует мониторинга социальной ситуации с целью сбора информации, позволяющей своевременно выявлять потенциально угрожающие опасности. В этом отношении особую актуальность приобретает необходимость выявления ситуаций, определяемых населением в качестве опасностей, угрожающих и подрывающих их онтологическую безопасность.

Современная теория управления рисками стоит перед вызовом, который определяется «ковидтрансформацией» общества и выводом на новый уровень проблемы управленческих патологий социальных систем. Парадигмальные изменения связаны с корректировкой под давлением пандемии не только стратегии и тактики политического управления рисками и принятия решений в условиях неопределенности, но и повседневных практик, структуры социальных связей, коллективных представлений о распознавании общей угрозы, мировоззренческих паттернов. Новые риски формируют новое политическое поведение как на уровне институтов, так и на личностном экзистенциальном уровне, рождают политические структуры, процессы и технологии социального контроля, которые прежде не представлялись нормальными, а информационные фейки конструируют социально-политическую реальность. Фактически конвенциональным в социологии пандемии стали выводы, образно и эмоционально сформулированные руководителем сектора философских исследований идеологических процессов Института философии РАН Александром Рубцовым: «В “странных” и “неадекватных” (проще говоря, нежелательных) реакциях населения регулятор видит дефицит разумной ответственности наставляемой массы, а не собственные провалы в коммуникации.

Тем более власть не видит в этом собственной неспособности к диалогу, неготовности признать в другом право на волю и субъектность, пусть и “ошибочную”… Все это затягивает административные структуры и целые правительства в воронку технической, а затем и политической непредсказуемости.

Результат – невольные взаимные провокации, будто специально приглашающие целые категории населения вести себя “неадекватно”»[8].

Таким образом, на первый план выходит обсуждение адекватности управления рисками.

В Санкт-Петербургском государственном университете изучение проблем влияния риск-рефлексий в различных социокультурных условиях на динамические и структурные показатели конфликта имеет давнюю традицию. Лидером этого научного вектора с полным основанием можно доктора философских наук, профессора Анатолия Петровича Альгина (1951–2009). Им опубликована первая в СССР новаторская научная работы о природе и сущности риска «Риск и его роль в общественной жизни», в которой, несмотря на ритуальные отсылки к «марксистской и буржуазной обществоведческой мысли», съездам и пленумам КПСС, выделялась «потребность поиска познавательных средств, позволяющих учитывать факторы неопределенности, стохастичности, конфликтности при выборе оптимальных альтернатив»[9].

Исследовательские интересы автора нашли свое отражение в ставился в социально-философском анализе риска «применительно к обществу и деятельности в целом, а не только к их отдельным сферам и видам», выделялись прикладной и теоретический уровни современных знаний о риске. Фокус внимания А. П. Альгина был направлен на выяснение смысла и содержания понятия «риск», его места и роли в структуре человеческой деятельности, обоснование значения общественно-полезного риска. Также эвристически значимыми видятся теоретические посылки автора, выделяющего основные элементы феномена риска:

– возможность отклонения от предполагаемой цели, ради которой осуществлялась выбранная альтернатива;

– вероятность достижения желаемого результата;

– отсутствие уверенности в достижении поставленной цели;

– возможность наступления неблагоприятных последствий в условиях неопределенности для субъекта, идущего на риск;

– материальные, экологические, нравственно-идеологические и другие потери, связанные с осуществлением выбранной в условиях неопределенности альтернативы;

– ожидание опасности, неудачи в результате выбора альтернативы и ее реализации.

Не меньший интерес с точки зрения понимания феномена риска представляет выделение его главных элементов. К ним профессор Альгин отнес вероятности получения желаемого результата, наступления нежелательных последствий (неудачи) и отклонения от выбранной цели.