– Камо ты? Фая, ты же сказала, что у нас будет хотя бы час… Фай, ты только пришла, камо ты…

Она не отвечала ему. Интерес слетел до абсолютного нуля за одну секунду, и ничто не могло вернуть её прежней нежности. Последние мгновения угасали, пока девушка ревностно затягивала шнурки на ярко-красных кедах в клетку.

– Я прошу тебя, не уходи так. – Прежде сильный голос Егора угас до шёпота, и парень присел возле коврика для обуви перед девушкой. – Неужели ты действительно думаешь, что я стал бы обманывать тебя?

Она резко встала над ним. Он оставался сидеть. В раздражённой манере достав телефон, Фая шлёпала чёрными ногтями по экрану – набирала кому-то сообщение. Парень ждал её последнего слова.

– Это всё? – небрежно бросила та.

– В смысле «всё»? – Егору не удавалось подняться на ноги, он хватался за обувную полку, чтобы у него это получилось, – Фай, почему ты это делаешь? Я просто спросил, не против ли ты, если я схожу к другу на день рождения…

– И напьёшься там! Пожалуйста! Со своими тёлками, я не дура! И Олечка твоя наверняка там будет! Эта кукомоя! Иди, я тебя не держу, бухай, хоть обнюхайся, как мой первый! Все вы так поступаете! И да, ещё говоришь, что я важнее всех в твоей жизни! Смешной такой.

– Я не пойду. Я же сказал, что если ты против, я не пойду.

– Ой, да делай ты что хочешь, лап! – рука её уже схватилась за дверь.

Егор схватился за ручку в порыве ужаса. Одним движением он возник перед спутницей. Девушка выдернула из-под его пальцев руку, а сама встала перед ним, будто готовилась к драке.

– Ну и что ты мне сделаешь? – рявкнула она тонким голосом, – Давай, ударь меня. Как мой первый. Ты такой же!

– Я люблю тебя. И никогда тебя не ударю.

– Ой, да. Говоришь, чтобы отпроситься к своим дружкам, я уже поняла твои слова про любовь!

Она не смотрела на него, всё время отворачивалась. То стороной с чёрными волосами, то той, где они были выбриты. Цепочка на ремешке вокруг её тонкой шеи позванивала. Всё это время девушка не выпускала из рук телефона, куда то и дело приходили сообщения.

– Клянусь, это правда. – Вымаливал парень. – Всё, что я тебе сказал, правда. Я сказал это не для того, чтобы отпроситься, а потому что я по-настоящему так считаю. Только лишённый мозгов не признает, что ты лучшая девушка на планете, это же очевидно. Может, я и не самый умный, но уж такие элементарные вещи я понимаю. Я же знаю, что небо синее, а вода мокрая. Так же я знаю, что ты идеальная. – Пока гнев его гостьи спадал, он смог перевести дыхание. – Я не пойду никуда. Я не хочу. Не потому что тебе это может не понравится, а потому что я сам не хочу. Мне больше никто не нужен. Только ты.

Новое сообщение заставило девушку отвлечься. Бегло она прочитала послание.

– Мне надо идти. Я напишу тебе вечером. Меби осталась бы ещё минут на десять, но, если честно, мне стало плохо сейчас, потому что я подумала, что ты меня бросаешь. И да, мне нужно побыть одной, подышать.

Заперев за ней, Егор оглушено прошёл к себе в комнату. Он опустился на кровать и обнял подушку. Та была ещё мокрая и уже стала холодной, но он прижался к ней только сильнее. Когда на его телефон пришёл входящий вызов, он схватился за него как ошпаренный. Но увидев имя «Степан», отклонил звонок.

«Прости, пожалуйста, я не приду. Не получится. С днём рождения! Я обязательно тебя поздравлю, просто не сегодня. Мне очень жаль».

Сквозь шипение прорвался дикторский голос. Он объявил конечную. За спиной Гоши остались только совершенно пустой салон и женщина-кондуктор. Эта женщина, готовая к агрессивному разговору, таращилась на него возле открытых дверей. Егор не стал испытывать судьбу. Взяв свою сумку, он вышел на улицу.

На телефоне по-прежнему был открыт его диалог с Олей. Только возле её фотографии теперь светился зелёный кружок, а поле для набора текста стало свободным. Егор вновь открыл её профиль. И замер. Страница отобразилась доступной. Список отмеченных интересом статей и шуток, любимая музыка, линейка фотографий, которых было не так уж и много, зато под ними можно было написать комплимент или отметить понравившимися. Её профиль открылся для просмотра. Открылся ему. Он написал.

3

За окном небо будто желало дождя, да только он всё никак не шёл. Вечерело уже с трёх дня, и такое до половины дремотное освещение могло тянуться до самой ночи. Тем временем в кафе играла музыка из семидесятых, американские песни. С появлением Оли отзвенел колокольчик над дверью. Снаружи улыбалась вывеска «Заводной кофеёк». Внутри гостей ждало тепло и аромат корицы.

Встретив подругу Егор хотел обронить приятную фразу, но вместо того лишь застыл в изумлении. Её украшало чёрное платье. В частую блёстку, не стразу, это было сиянием самой ткани. Будто он смотрел на звёздное небо. Только у этого неба были глубокие карие глаза, гладкие волосы хвостом доходящие до крестца и сочные губы, будто не сорванная ягода. Он застыл, вытянув руку к дивану, что успел занять с десять минут назад.

– Привет. – Должно быть, она привыкла к подобным реакциям и смогла без какого-либо смущения обнять его под раскрытые руки.

Для начала Егор присел, а уже после, слегка сконфужено, привёл своё выражение в порядок. После долгого перерыва в их дружбе первые фразы казались натянутыми. Официант помог выбрать кофе и десерт к нему. Беседа молодых людей шла по рельсам светского ужина, и вскоре уткнулась в тупик.

– Я рад, что снова встретил тебя. – Ещё было рано смотреть на неё, проще в чашку.

– Егор, я тоже очень рада.

Оле собраться было куда проще. Во всяком случае, так казалось. Голос её лился звонко, а зрачки не прятались от случайных встреч, не скрывались под веками чаще, чем могло быть положено. Плечи девушки держали осанку так естественно, будто она совершенно не замечала собственного комфорта. Скорее она могла замечать беспокойство приятеля, и потому спросила:

– Как ты? – лёгкая рука притронулась к его запястью, но он лишь замер в ответ изваянием, потому девушка сняла руку.

– Знаешь, мне так неловко, что это ты меня спрашиваешь. Я забыл про твой день рождения. Я накричал на тебя в такой праздник, накричал беспочвенно, оскорбил…

– Я не помню такого. – Она помнила. – Я помню, как мой друг попал в беду и запретил оказывать себе помощь. Поэтому я не оказывала.

– Это было лучшее, что ты могла сделать. – Виновато взглянул на неё собеседник. – Я помню, что я оставил свою подругу, когда не хотел её оставлять. Я рад, что этот период закончился.

Они сидели прямо напротив окна, но спиной к нему, на длинном зелёном диване. Стол непропорционально отстоял от него мелким камешком на широком берегу этого травяного дивана. Там едва умещались две чашки с приборами и эклеры. Остальные же столики были со стульями. Высокими, мягкими, но не такими, как центральное царское место, что Егор выбрал для их пары. Впрочем, остальным присутствующим было всё равно. Они тихо вели разговоры над своими заказами и даже не смеялись, как будто бы на занятии.

– Ваши тоже обсуждали сегодня озеро? – протянул в кружку Гоша.

– Эзеро? Да. Я так поражена. Это настоящее безумие! Ума не приложу, как город с этим справится. Наше Эзеро… Это чудовищно.

От её слов Егор встревожился ещё больше. Сначала оглянувшись на окружающих, он заговорил тише.

– Оль, – собирался с силами он, – Я не знаю, как ты к этому… В общем… Не посчитаешь меня сумасшедшим, если я кое что расскажу?

– Егор! – проникновенно девушка заглянула в его страх, захвативший того с головой, – Ты можешь рассказать мне, что угодно. Тебе я поверю. Потому что я знаю тебя, я знаю, какой ты. Что произошло?

Помедлив буквально пару мгновений, в которых он пытался отреагировать на сказанное, парень признался:

– Мне снилось, что озеро исчезнет. Я видел во сне, как вода уходит из него, и как высохшее дно осыпается.

Удивление заняло своё положенное место вокруг глаз спутницы, как и молчание. Хоть парню и показалось, будто они выступают, согласно сценарию, на этот счёт он промолчал.