Или да?
Склоняю голову, прищуриваю взгляд, продолжаю разглядывать её более пристально.
С родом Ридвон я если и пересекался, то только на совместных торжествах. Я помню всех в лицо, но они всё реже появлялись на людях из-за банкротства.
«Торжествах…»
Будто откуда-то из глубины раздаётся музыка и…
На губы сама по себе наползает улыбка. Это был маскарад во дворце О-Деверс. Было в тёмном углу, за тяжёлыми балдахинами, под шум празднующих и музыки. Её лицо скрывала чёрная маска из кружева. Были лишь ощущения… чувствовал жаркие нежные губы, гибкие бёдра, обнимал узкую талию,ощущал шёлк волос. Пряный мятный вкус мягких губ и… вожделенную горячую тесноту.
И это она?
Ридвон сосредоточенно пишет новое заявление, но я замечаю, как подрагивают её пальцы под моим пристальным взглядом. Адалин Ридвон… Знатная на тот момент аристократка, которая не смогла противостоять моему напору и сохранить свою невинность?
Ридвон заканчивает и откладывает перо, продолжая упорно избегать моего взгляда. Я беру у неё лист и кладу в папку.
– И что теперь? – спрашивает неожиданно и решительно.
– Где вы сейчас остановились?
Она раздумывает всего лишь секунду.
– На Уил-Вит, – отвечает с сомнением в голосе.
– Прекрасно. Послезавтра я жду вас в это же время у “Синего бархата”.
Едва сдерживаюсь от собственной ухмылки, когда розовые губы леди размыкаются в изумлении, а в глазах взрывается такой каскад смешанных чувств – наблюдать это одно удовольствие. Всем известно, что “Синий бархат” – это публичный дом.
– Что? – выдыхает она после долгой паузы. – Я не понимаю, господин.
Кладу локти на стол, смыкаю пальцы в замок поверх папки и убеждённо смотрю ей в глаза.
– А что непонятного, госпожа Ридвон? Неужели рассчитывали получить невозможное так легко? Ваша усадьба уже несколько лет в руках Магрит Ридвон, она супруга вашего отца, и сейчас закон на её стороне. Придётся немного подвигаться, попотеть, чтобы получить желаемое.
Не знаю, какими усилиями ей удаётся сдержать невозмутимый вид. Её смятение выдают лишь подрагивающие крылья носа и расширившиеся от ужаса зрачки.
Моя любимая игра – проверка на испорченность.
Всё-таки иногда неплохо поработать обычным законником – отличный способ расслабиться. Но, конечно, в случае, когда попадаются такие, как леди Ридвон. В ней определённо есть что-то притягательное.
– Это всё? – спрашивает, в то время как взгляд становится всё холоднее, почти покрывается льдом, а подбородок твёрдо выдвигается вперёд. Она пытается сохранить чувство достоинства.
– Да. Пока всё.
– Я могу идти?
– Можете.
Она резко поднимается, будто всё это время сидела на раскалённых углях. Мой взгляд непроизвольно оценивает ее формы. То, как её грудь волнующе вздымается, а острые вершинки пленительно проступают сквозь одежду. Ощущаю как твёрдость, стеснённая в штанах, больно упирается в ткань.
Пожалуй, отдых мне действительно нужен, собственная игра оборачивается против меня.
Леди Ридвон резко разворачивается и идёт к выходу, демонстрируя изгиб спины и холмики ниже поясницы. Одобрительно приподнимаю бровь.
Не успевает дойти до порога, как дверь резко распахивается, внутрь влетает взъерошенный охранник.
– Леди, это ваш… – охранник запинается. – Простите господин, – кланяется, увидев за столом меня.
– Что там?
– Там ребёнок!! Девочка вышла на балкон и забралась на парапет!
Ридвон мгновение стоит без движения, видимо, не в состоянии осмыслить услышанное.
«Ребёнок и парапет» – щёлкнули в моей голове слова, как спусковой механизм.
Чёрт! Вскакиваю с кресла и быстро шагаю к двери.
– Нет! – бросается Ридвон, опережая меня и отталкивая охранника.
В коридоре уже суматоха. Сбежались все, кто здесь работал.
– Двери заперты! Нужно разбить! – выкрикивает кто-то из толпы.
– Стоять, – выхватываю едва уже не летевший в стекло стул из рук одного из законников. Отбрасываю в сторону и хватаю идиота за грудки, – напугаешь её, – толкаю его.
Рассчитывать, что кто-то проявит смекалку, не стоит. Обычный отдел по судебным разбирательствам, разумеется с артефактами, а уж тем более с магией, никто из них не владеет.
– Кери! – кричит Ридвон, бьётся в прочное стекло двустворчатой балконной двери, начинает безуспешно стучать по нему, но девочка не реагирует, продолжая стоять на краю. Одно неосторожное движение и… – Кери, открой, слышишь! Открой немедленно! Кери!!
– Отойдите, – беру её за плечи и отодвигаю в сторону.
– Кери! Там моя дочь! Отпустите! – вырывается.
Закатываю глаза, быстро считаю до трёх.
– Я открою дверь, не мешайте только, – убедительно смотрю в до смерти напуганное лицо. Голубые глаза отражают огненные жерла моих радужек. Кажется, это её ещё больше пугает и Ридвон попусту на время замирает.
Не теряя времени хватаюсь за массивные изогнутые ручки. Знакомый жар растекается по венам быстро и уже вскоре пальцы ощущают мягкость расплавленного металла. Он стёк по двери, оставляя черные полосы. Локтем толкнул двери и вырвался на балкон.
Порыв холодного от дождя ветра ударил в лицо, растрепал яркие волосы девочки. Она продолжает стоять ко мне спиной не двигаясь. Измеряю расстояние – слишком далеко, чтобы схватить ее. Шагаю бесшумно.
Она в этот миг посмотрела вниз, будто увидела там что-то интересное.
Я почти рядом.
Она наклоняется сильнее и… теряет равновесие.
– Чёрт! – бросаюсь к парапету и ловлю её на лету. Развернулся вокруг своей оси, возвращаю ребёнка в безопасное место.
Девочка не двигается, смотрит удивлёнными глазами, её лицо слишком бледное, волосы разлохматились из-за ветра.
В груди тяжёлым камнем бъётся сердце. Проклятье! Она и в самом деле могла сорваться.
– Зачем ты сюда забралась? – осторожно спрашиваю. – Что ты там увидела?
Кери, так называла её Ридвон, вдруг нахмурилась, а потом виновато опустила взгляд и продолжила молчать.
Прекрасно, до этого ты была довольно разговорчивой. Осматриваю её, убеждаюсь, что никаких повреждений на ней нет. Но взгляд цепляется за побрякушку на шее. Небольшой золотой кулон в форме капли поблёскивает в вороте кофточки.
– Красивый медальон, – говорю, отвлекая.
Девочка вскидывает взгляд, испуг улетучивается и вместо него разгорается живой интерес.
– Это мамино.
Приподнимаю бровь. Любопытно.
– Кери! – раздаётся крик сзади.
Ридвон подлетает и почти вырывает свою дочь, которую я всё ещё держу в руках.
– Кери, ты в порядке? – гладит её судорожно по голове, прижимая к груди. – Девочка моя, как же так? Испугалась, родная? Как же так?
Отворачиваюсь и смотрю вниз за парапет. Пятый этаж, довольно высоко. Вспоминаю этот пристальный гипнотический взгляд… Что она там увидела?
Наклоняюсь сильнее. Кроме террасы, деревьев и цветочных клумб не замечаю ничего подозрительного. Отстраняюсь, отряхиваю ладони от влаги.
– Что с ней? Вы показывали её лекарю? – перебиваю беспрерывные всхлипы матери.
– Что? – хлопает она ресницами, с которых срываются капельки слёз.
– Почему она залезла сюда?
Бледное лицо Адалин каменеет.
– Это не ваше дело, – жёстко выпаливает, сжимая трясущимися руками девочку так, будто я покушаюсь на их жизни.
– Вы правы, – отвечаю и шагаю в сторону двери, собираюсь вернутся к своим делам, но её слова оставляют какую-то оскомину в скулах.
– Подождите, – задерживает Ридвон.
Я оборачиваюсь.
– Спасибо вам, – хрипло шепчет.
Мы смотрели друг на друга несколько секунд. Дольше, чем я могу допустить с другими.
– Мама, плости, я не хотела, – тихо шепчет девочка и гладит по щеке все еще плачущую маму. Ридвон прерывает зрительный контакт и улыбается ребёнку в ответ, но это улыбка кажется вымученной.
Я разворачиваюсь и возвращаюсь в здание.
В кабинет мне, конечно, не дали пройти, волочились за мной по коридору.
– Господин Кан, вы невероятны!