Второй, чуть постарше, чем двадцатичетырёхлетняя Юна, была Чанми, старшая её всего на два года, но она уже носила должность старшего офицера отдела магического правопорядка и держала в руках множество подчинённых. Если не справлялись они — получала выговор она, если не справлялась она — получала Чжиын. Чанми была достаточно коммуникабельной и стрессоустойчивой женщиной, она часто возилась с практикантами, так как терпения ей не занимать. И Юна тоже была под её крылом. К слову, молодая сотрудница совсем не понимала, почему её вызывали вместе с высокодолжностными лицами, потому что это явно касалось сложного дела, но спросить было неудобно и страшно — пускай глава не была злой, она не любила неуместных (по её мнению) и лишних вопросов. Чанми встала рядом со своей помощницей и положила ей руку на плечо, на безымянном пальце блестело кольцо. Она недавно вышла замуж.
Мужчина стоял рядом, но между ними и женщинами была уважительная дистанция. Ли Чонсок — инспектор магической части по делам несовершеннолетних, его присутствие в академии будет необходимо. Благодаря ему закрытие учреждения на неопределённый срок будет отложено. Он выглядел опрятно и чинно, в костюме с погонами, тёмно-синяя рубашка была заправлена в прямые чёрные брюки. Чонсок служил в этой команде трезвым стержнем трёх страшных женщин и держал их на поводке, не давая действовать слишком категорично или ультимативно. Иногда в порыве негативных эмоций Чжиын могла сотворить глупость, а Чанми не всегда находила варианты решения. Конечно, Чонсок не был гением и тоже не всегда знал, как поступить, просто он был более квалифицированным работником в сфере несовершеннолетних, чем все остальные. Тогда почему же выбрали именно их?
— Итак, нашим следующим заданием является обеспечение безопасности в академии Мабоккё, проведение допросов в срочном порядке и расследование дела. Чонсок, на тебе план дела, возьмёшь его у авроров и будешь проводить допросы, не допусти, чтобы мракоборцы взялись за детей! Их задача не допустить ещё одного убийства. Отошли своих подопечных проводить беседы, — женщина, дождавшись утвердительного кивка от коллеги, перешла к девушкам. — Юна, ты в этот раз идёшь с нами для того, чтобы получить важный опыт. Это дело сложное, тебе впервые удастся встретиться с убийством и его расследованием, так что не подведи меня. Не заставляй меня краснеть, ясно?
— Конечно, госпожа Ли! Я буду стараться, — с горящими глазами ответила Юна.
— Превосходно. На время пребывания в академии ты станешь помощницей Чонсока и будешь иногда помогать мракоборцам, а ещё сотрудникам учебного заведения. Не важно, кто, учитель или завхоз, следуй просьбам или указам. Я знаю, что ты девушка внимательная, ты очень много работала над концентрацией, так что воспользуйся этим и следи за учениками.
— Я не разочарую вас.
— Чанми, — перешла Чжиын к последней. — Я буду вести Защиту от Тёмных Искусств, пока мы будем в академии. От тебя требуется проверка. Посещай лекции и следи за тем, как себя ведут профессора и ученики. Записывай всё. Доверяю тебе обследовать медицинский кабинет, не думаю, что высланная команда мракоборцев хорошо справилась. Я им не доверяю. Они хуже псов — точно что-то упустят. Если кто-то не захочет говорить с Чонсоком, то подменишь его. Всё-таки не все девушки захотят быть с ним откровенными. И помните: министр ждёт от нас результатов, — Чжиын стало холодно в груди. — Всё! На выход.
⟡ ⟡ ⟡
В воскресенье утром было решено собрать педагогический совет. Прошлым днём в стенах академии погиб ученик, поэтому лишь вопросом времени было то, что родители поднимут бунт, а отдел магического образования прижмёт их со всех сторон. Директор Рю назначил совет на девять утра и сейчас сидел в своём кабинете, пил чай с успокаивающим зельем и пытался собрать мысли в кучу. Мракоборцы рвали и метали — у них под носом убили ученика. Министр магии наверняка уволит половину. Директор жутко нервничал, и зелье как-то не спасало — что будет с Ли Донгилем? Колдомедик работал очень долго и верно, никогда не ошибался, ну, может, иногда покидал пост, но сейчас это было роковой ошибкой. Как быть? Никого другого на пост поставить нельзя, а давать выбор министерству — обрубать себе свободу.
Ким Тэхун блуждал по кабинету директора мимо портретов и картин, ходил вокруг овального стола, скрестив руки на груди. Он был хмур и молчалив, а из головы его не выходил вечер пятницы, когда он словил Сонхуна с девушкой. Слова студента остро впились ему в мозг и не давали покоя, он терзал себя сомнениями и пытался убедить, что его собственной вины тут нет.
«Я тоже пару раз лежал в нашем лазарете, и, если честно, безопаснее было бы в этом лесу. Пациенты почти всегда оставались без присмотра, вы бы хоть медсестричкой обзавелись за всё это время, а? То есть многоуважаемый господин Донгиль — единственный компетентный и достойный работы в нашей академии? И поэтому он в медпункте находится втрое меньше обязанного?»
Тэхун злился, но не мог понять, на кого именно. Возможно, сразу на всех. Или на ситуацию. Это ведь и их ответственность тоже — управляющий всегда берёт ответственность за своих подчинённых, особенно когда они допускают ошибки. Это негласное правило. Он остановился и встретился взглядом с Сынсу, сидящим во главе стола.
— Что нам делать? Сегодня же приедет глава отдела? Нам всем грозит…
— Хватит паники, — перебил своего заместителя Рю. — Нам нужно мыслить трезво. Я не думаю, что мы первая школа, в которой совершили преступление. Понимаешь, если бы все убийства можно было бы предотвратить, то правоохранительных органов бы не существовало. Такое бывает. Нам не подвластны жизни всех.
Директор замолчал и помрачнел. Завуч понял его без слов и нахмурился, подошёл к окну, где, на удивление, вышло тёплое солнце. Убийцей являлся кто-то из академии. Или их коллега, или ученик.
Первым пришёл колдомедик. Он выглядел ужасно: весь осунулся, не спавший сутки, убитый тем, что не сумел применить трубио вита{?}[Trubio Vita (лат.) — заклинание некромантии, способное вернуть жизнь волшебнику, отдав ему части души заклинателя.]. Ему запретили это сделать, хотя он отдал Клятву Целителя и был обязан спасти студента. От зелья мира можно было возродить ученика, но прошло слишком много времени, ведь для обряда нужна срочная помощь, а он, дурак, вернулся в кабинет только спустя час после того, как мальчик умер. Ему не было прощения, и он был готов отправиться в тюрьму.
Вместе с ним пришёл и Вушуй, смертельно бледный и напуганный, и ему директор предложил чай, однако алхимик отказался. Он тоже был виновен в смерти ученика и должен был понести суровое наказание за халатность, и он вчерашний день раскаивался на коленях перед аврорами, потирая ладони перед мокрым лицом, моля о снисхождении и прощении. Мракоборцы слишком жестоки к ним — ему пришлось вытерпеть унижения, ругань и немного боли, пока его не оставили вместе с надеждами на искупление. Сейчас же Вушуй был крайне обеспокоен, но больше не лил слёз, так как понимал, что ситуация требовала сухости.
Остальные подоспели минутами позже. Пришёл весь педагогический состав, с ними библиотекарь, главный по кухне, завхоз. Посторонних не впускали, так как педсовет не мог проводиться в таких условиях. Присутствие мракоборцев усугубило бы состояние многих преподавателей. Когда все вошли, директор Рю взмахнул палочкой и закрыл дверь на замки. На кабинет наложили звукоподавляющие чары.
— Итак, совет, нам нужно в срочном порядке бороться с появившимися проблемами. Министерство магии высылает к нам новых авроров, и во главе с ними будет госпожа Ли из отдела магического правопорядка. Также приедет инспектор по делам несовершеннолетних, — многие стали переглядываться, но все молчали, нервничали. — Это огромный удар по академии. Родители студента Ким Чонсу написали ходатайство в единый магический суд Южной Кореи, вопросом времени является тот факт, что министр явится к нам. Боюсь, в скором времени нам придётся встретиться с судьями в верховном зале министерства. Будьте готовы к допросам. Насколько мне известно, их будет проводить инспектор. Ли Донгиль.
