«Дорогая моя Мицури, ты славно старалась этот год, как и все предыдущие! Пожалуй, я редко умею дарить что-то полезное, за это прошу извинить, но я помню, как-то раз ты помогала работникам в поместье с уборкой и повязала волосы платком. Этот более красивый, нежели те из простыней, и очень тебе подойдет! Знаешь Мицури, твой день рождения и для меня как праздник. Я очень рад, что мне довелось быть твоим учителем!

Кеджиро.»

Руки Мицури немного задрожали, так же как и плечи. Слезы стекали на белое кимоно, глаза затуманились из-за них и ничего не видели, лишь крепко сжимая письмо в руке. Она пыталась подавить все эти эмоции, и Обанай это сразу же заметил и даже испугался:

— Мицури, что такое? — даже не развернув конверт до конца, он обнял её, не понимая, что такого в этой шкатулке могло быть — Что там?!

Мицури только протянула ему письмо, а сама прижимала этот дорогой ей платочек к сердцу. Пожалуй, это самый ценный подарок, что она могла получить на свадьбу, ведь Кеджиро когда-то собирался её поздравить, но просто не успел…

Прочитав письмо, Обанай не меньше удивился, и тихонько прижимая к себе Мицури, что всхлипывала от нахлынувших эмоций, пытался её успокоить:

— Мицури, Кеджиро наверняка не обрадовался бы тому, что ты плачешь… Все хорошо… — бережно вытирая слезы с её лица, он не давай ей снова заплакать — Он старался, пусть даже эта шкатулка лежала почти целый год.

— Ты прав, но… Я очень скучаю по Кеджиро…

Еле сдерживая слезы, Мицури прикрыла лицо рукой.

— Все хорошо, я тоже… Он был нам очень дорог, но мы всегда будем его помнить… Правда ведь?

Обанай и сам не мог смотреть на все это спокойно — этот подарок так странно ощущался, даже и не передать.

— Да, правда.

Успокаиваясь, Мицури бережно сложила письмо и даже закрыв шкатулку, не выпускала её из рук. Она будет хранить её бережнее любых других подарков, что за сегодня им пришлось получить.

— Вот и хорошо. Не плачь, главное, что ты все же получила этот подарок. Кеджиро и правда был очень заботлив по отношению к тебе.

Улыбка на его лице вмиг успокоила девушку — она заметила её даже через маску, и кивнув, утёрла слезы, переставая плакать. Обанай прав, прошло уже много времени, стоит принять это, что Мицури и сделала. Просто иногда такие воспоминания вызывают бурные эмоции.

— Пойдем? Думаю, ты проголодалась.

Смахнув с её щек последние слезинки, Обанай убрал за ухо пару прядей, что выбились из её прически.

— Да, идём… С утра я мало поела!

Уже снова радостная улыбка и сияющие глаза утешили волнения Игуро, и он с облегчением выдохнул, провожая Мицури в новый дом. Предстоял радостный день и долгое празднование. Мицури уже не терпелось попробовать все сладостей, что были приготовлены, и безумно хотелось быть с Игуро как можно дольше и ближе. Сейчас даже небольшое расставание на пару минут она ощущала словно потерю, волнения все ещё не утихали, и она не отпускала Обаная ни на шаг в сторону. Хотя он никуда и не сможет уйти — опасная работа осталась в прошлом, и теперь всё будет куда спокойнее, чем раньше!

========== Ночь ==========

Комментарий к Ночь

Я старалась, честно🙈, сидела краснела, соавтор потел исправляя ошибки, спасибо за помощь, я бы сама не справилась ))

Всем приятного прочтения 💕💐

Длинный день подходил к концу: солнце неспеша катилось к горизонту, готовое за него провалиться, на улице становилось прохладно. Гости разошлись недавно, а в доме воцарились тишина и покой. Обанай и Мицури, после всеобщих празднований, никуда не уходили, а решили отдохнуть и побыть дома.

Переодевшись в удобную, домашнюю юкату, Обанай складывал на кухне салфетки и палочки. Ужин уже был готов и расставлен, от тарелок с белым рисом клубился горячий пар. Он только из печки, и ещё достаточно горячий, но тем лучше — горячее сырым не бывает!

— Мицури, ты идёшь?

— Нет, я не голодная, спасибо!

Мицури в это время сидела в соседней комнате с распахнутыми дверьми, на широком футоне, рассматривая подарки и словно ребёнок, радуясь каждому из них:

— Смотри, тут даже новое хаори! — развернув голубой сверток, Мицури посмотрела на Обаная — Красивое, правда?

— Согласен, очень милое.

Поедая рис с салатом, Обанай спокойно наслаждался едой. За время свадебного пира он почти не поел — постеснялся, вот и сидел как рыбка. В поддержку Мицури, она и сама особо много не поела. Всё равно еда осталась, и они точно успеют все попробовать!

— Хотя знаешь, я тоже пожалуй поем!

Присоединившись к ужину, Мицури довольно опустошала тарелку с рисом.

— Вот и отлично, а то ты уж больно мало покушала!

— Не могу же я кушать, пока ты сидишь в маске!

Доев салат, девушка запила всё яблочным соком

— Да, извини, что обременил тебя…

— Всё в порядке, в конце концов, с тобой кушать куда приятнее, чем на виду у людей, — опустошив стаканчик с соком, Мицури улыбнулась и расслабилась — Было вкусно!

— Согласен, — так же допивая сок, Обанай встал собрать посуду — Вкусно…

— Там ещё было пару писем!

Вернувшись к футону, Мицури села и принялась их читать

— Угу… Удивлен, что Сенджуро вообще отпустили сюда.

— Но всё же Шинджуро-сан меняется, и это хорошо!

Перечитывая поздравления, Мицури тепло улыбалась, осторожно складывая прочтённые на тумбе.

— Ты не хочешь попробовать сладкие моти? Ты же их так любишь, — пройдя по комнате, Обанай сел рядом, заглянув в письмо — Принести их сюда?

— Да, но давай чуть позже.

Рассмотрев несколько последних конвертов, девушка отложила всё в сторону и её взгляд перешёл на Обаная, что с восхищением смотрел на неё. Слегка смутившись, Мицури забрала у него из рук бинтовую маску, что он явно снова собирался надеть:

— Ты же уже дома… — нежно поглаживая его по щеке, Мицури улыбнулась. И что только пришлось ему пережить, это даже представить сложно, насколько это была ужасная боль… — Я говорила тебе по поводу маски.

— Да, говорила, прости… Ты знаешь, почему я её надеваю… — Обанай, как и всегда, не очень любил об этом говорить, и решил переключиться — Ты чудесно выглядишь… Я стоял и любовался тобой всю церемонию.

Игуро и улыбка — это лучший дуэт. На его лице она смотрится слишком мило, и Мицури её видела нечасто, но всегда ощущала даже через белую ткань на лице:

— Спасибо… Рада, что тебе нравится… Кимоно…

— Я не на кимоно женился, а на тебе… Поверь, ты куда интереснее, чем твое кимоно!

Заглядывая в салатовые глаза, мечник нежно поцеловал её. За то долгое время, что они общались, он ни разу не сделал ничего подобного, но сейчас ничего не мешало целовать её столько раз, сколько они сами того захотят:

— Да, и правда…

Замявшись, Мицури поглаживала его скулы, постепенно спускаясь на шею. Мимолётный хитрый взгляд Обанай уловил сразу, и её нежные, маленькие, и прохладные руки рассыпали по его телу мелкую дрожь — Мои руки слишком холодные?

Посмотрев в глаза с гетерохромией, Мицури было отстранилась, но очередной поцелуй не дал ей закончить:

Так ненавязчиво нащупав пояс на кимоно Мицури, Обанай бережно и медленно его развязывал, всё больше утопая в нежных, непрерывных поцелуях. Смелость Мицури куда-то испарялась с каждым его движением, но её руки спокойно лежали у него на плечах. Ожидаемо что такого характера девушка может застесняться…

Скинув хаори с плеч невесты, Обанай хотел было распахнуть её юкату, но не спешил этого сделать:

— Если бы я была против, ты бы и этого сделать не смог…

Краснея, Мицури не отводила взгляд от его лица, и проведя большим пальцем по краю шрама, снова жалостливо расширила глаза — Прошу, не переживай об этом…

— Хорошо, не стану…

Осторожно вытащив из волос шпильки, девушка запрокинула голову назад и длинные волосы рассыпались на плечах. Если ходить долго с такой причёской, то голова болеть начнет, и положив шпильки рядом с футоном, Мицури словила на себе очередной влюбленный взгляд.

Обанай любил её непослушные волосы, но сегодня они были непривычно собраны. Он почти забыл о том, что они настолько длинные. Бережно убрав их за её спину, Обанай снова целовал её. Даже удивительно, что они ни разу не поцеловались до свадьбы — всё заканчивалось лишь прогулками и совместными ужинами.