— Мицури —сан! Вы в порядке? Мицури?!

Присев на колени рядом с ней, Сенджуро стал пытаться её словно разбудить. Осторожно, но с большим страхом, он тормошил её за плечо. Мицури не отзывалась, даже не открыла глаза, а у Сенджуро душа в пятки упала — он словно снова терял что-то родное, хотя они и не были родней…

— Канроджи?! Мицури… Что с вами… — не зная, что делать, Ренгоку начал плакать, но не кричал громко — он вспомнил про маленькую Мио, которая, скорее всего, спит. Нужно что-то придумать, ведь помочь ей он точно не может, он вообще не понимает в чем дело — Пожалуйста, не умирайте! Я… Я позову врача!

Вскочив с места, Сенджуро что есть сил бросился к городу. На окраине жила одна женщина-врач, которую он хорошо знал — она приходила к нему, когда он болел, она точно должна помочь! Должна…

***

— Надеюсь всем понятны их позиции и задания? Господин Шинджуро, мы очень рады, что вы согласились прийти.

С лёгкой улыбкой, Кирия посмотрел на бывшего солпа. Он и не ожидал, что Ничика отправит ему письмо, но был приятно удивлен.

— Спасибо за понимание, результаты патруля можете просто прислать письмами, желаю вам удачи!

Поклонившись низко, почти до земли, Кирия всё ещё улыбался. Его молодое, детское лицо уже выглядело слишком взрослым. Он повидал много в своей жизни, и назвать его глупым ребенком просто непозволительно. Да, ему нет и десяти лет, но он уже очень умён и управлял такой организацией — это заслуживает уважения.

Выйдя во двор, Игуро думал о своем поручении и о Мицури, она ведь получила его письмо? Ступая по каменистой дорожке, он направился к выходу из двора — нужно было добраться до станции, на которой был замечен один из демонов, но стоило ему переступить порог, как на него буквально налетел собственный ворон:

— Что стряслось, ты где летать учился?!

Едва успев подставить руку для того чтобы ворон приземлился, Игуро удивился, почему он так быстро летел. Вопросительно и немного строго смотря на ворона, он ждал объяснения.

— Господин, Мицури внезапно стало плохо, я ожидал, пока она напишет ответ на ваше письмо, но ей стало плохо и она долго не могла прийти в себя!

— Что… — застыв на месте от шока, все мысли из головы словно испарились — Мицури плохо?!

— Внезапный кашель, ваша жена долго не выходила из ванной.

— Кашель…

«Такое уже было, но только один раз, или… Она что-то мне не говорит?!»

Отряхнув руку, чтобы ворон улетел, Игуро без раздумий направился домой, за секунду минуя метры дороги. Если с ней что-нибудь случится, он никогда не сможет себя простить, жизнь забрала у него всё дорогое и теперь пытается забрать Мицури?! Так не пойдет, он не может этого допустить.

***

— Она здесь! Я сам всё видел, госпожа Камаки, пожалуйста, поскорее! — забегая в дом, Сенджуро внезапно затих — Здесь ребенок. Он спит…

Напомнив самому себе об этом и сказав женщине, чтобы та вела себя потише, он быстро повел её к ванной комнате, где на полу всё ещё лежала Мицури.

— Тише, Сенджуро, я сейчас всё посмотрю, не волнуйся… Давно ты её нашел так?

Камаки не паниковала, хотя увидев Мицури стало тревожно, ведь что случилось, Сенджуро так и не сказал, он и сам не понимал…

— Я сразу побежал к вам, но я не знаю как долго она здесь… Она же в порядке?!

Застыв у двери, мальчик не смел подходить ближе — что подумает Игуро, когда узнает? А что ему самому теперь делать? Малышка может проснуться в любой момент, а он даже не знает, как обращаться с детьми…

— Не знаю, ты не стой тут, лучше принеси теплой воды!

Проводя первичный осмотр, Камаки, обнаружив следы крови, поняла, что это не просто обморок. Слегка надавив большим пальцем на нижнюю челюсть, она поняла, откуда кровь. Как можно было так запустить болезнь?! Они хоть что-нибудь делали для профилактики?!

Кивнув, Сенджуро быстро ушел на кухню в поисках всего необходимого. Набрав воды и найдя, наконец, аптечку, он быстро перебирал баночки в поисках нужной, и найдя её так же быстро вернулся обратно:

— Вот, возьмите…

Камаки за это время уже открыла все возможные окна в этой комнате, достав небольшой кусочек ватки и смочив его спиртом, женщина приподняла голову Мицури и поднесла ватку к её носу — это должно подействовать и помочь ей проснуться, но Мицури даже не реагировала. Это что-то посерьёзнее обморока? Конечно да, кровь — это уже признак того, что всё не так просто и хорошо…

Сенджуро с большой надеждой и страхом наблюдал за этим, ладошки сильно вспотели, а глаза не могли сфокусироваться на чем-то одном. Мицури была ему как тетя и старшая сестра, она такая же добрая как и Кеджуро, неужели она уже не проснётся?!

Делая все возможное, Камаки пыталась заставить Мицури проснуться, но все было напрасно — её тело было бездвижным, а дыхание замедлилось настолько, что вообще не ощущалось. Понимая, что стандартные методы не работают, Камаки стала серьезнее, а Сенджуро побледнел, как стена. Испробовав все методы, ничего так и не помогло.

— Госпожа Камаки, что с ней?!

— Не знаю, но видимо, мы поздно пришли…

Всё ещё придерживая голову Мицури, Камаки проверяла её пульс, в надежде хоть на пару ударов.

— Но как же… Я… Что теперь делать?! —

Страх медленно, но уверенно пробирался под самую кожу, и Сенджуро чувствовал вину за то, что происходит — он ведь столько времени не мог уснуть, неужели раньше не додумался пойти посмотреть?! Вот дурак…

— Ты не виноват, не вини себя. Где её муж?

— Его нет сейчас дома…

Камаки лишь вздохнула, и с трудом поднимая Мицури, подложила под голову свёрнутую простынь и слегка расслабила пояс на юкате. Если учитывать время, которое Сенджуро бежал к ней и они шли сюда, прошло больше пятнадцати минут, а за это время она должна была прийти в себя самостоятельно, но этого не случилось. Скорее всего, уже ничего не получится сделать…

— Вы… Сможете её спасти? Госпожа Камаки…

— Сенджуро, послушай… — очередной раз поднеся поближе пропитанную спиртом ватку, Камаки поняла, что здесь ничего не поможет: она уже пробовала сделать так, чтобы из Мицури вышла вся кровь, которая не давала ей дышать, но это тоже не помогло. Замечая, как Сенджуро переживает, она поспешила сполоснуть руки и отвернула его от всего этого — Пойди на кухню…

— Но Мицури… Она же… Она же не просыпается, госпожа Камаки!

Плача и не в силах сопротивляться, Сенджуро закрыл лицо руками — почему жизнь так жестока с теми, кто этого не заслужил?! Он никогда этого не понимал… Сначала матушка, которую он почти не помнит, потом Кеджуро, теперь ещё и Мицури, которую он любил так же, как и Кеджуро…

— Не кричи, я побуду с тобой, пока её муж не придет. Прости, Сенджуро. Мы поздно пришли, ей уже вряд-ли что-нибудь поможет…

— Нет, госпожа Камаки, так нельзя! Пожалуйста… — полные слез глаза поднялись на женщину, что и сама не понимала, как реагировать, а ведь здесь есть маленький ребенок…– Что я скажу её мужу? А как же Мио…

— Где ребенок спит?

— В комнате…

Затихнув, Сенджуро обернулся на комнату Мицури, в которой была тишина, Мио спит… По крайней мере, он на это очень надеялся.

— Ступай на кухню и попробуй успокоиться, все будет хорошо.

Отпустив ещё дрожащие плечи мальчика, Камаки направилась в комнату. Малышка и правда сладко спала, не подозревая ни о чем, и смотря на это беззащитное дитя, Камаки почувствовала, как её глаза слезятся — такой маленький ребенок останется без матери… Она ведь только родила, это видно, и ребенку не больше пяти дней…

Она сделала всё что могла, но она не может вернуть к жизни то, что уже не живёт. Она и не знала, как будет говорить с её мужем, она вообще их не знает, но оставлять ребенка и ещё маленького Сенджуро нельзя. В конце концов, если это та болезнь, о которой подумала Камаки, ничего удивительного — болезнь была замечена ещё много месяцев назад в городе, но видимо, они не подозревали о серьезности болезни и все так закончилось…

Комментарий к День, в котором осталась моя любовь