Но этот момент приходится прервать раньше, чем следовало. Режиссер пересекается взглядом с Кьеко и кивком подзывает к себе. Могами поднимается и смотрит на кохай, как бы уверяя ее: «Не переживай, ты со всем справишься». А затем отворачивается и направляется в противоположную сторону. Одзава провожает свою семпай взглядом и добродушно улыбается, но когда та уходит, улыбка медленно сползает с ее лица.
И почему-то для Эри время чудовищно замедляется в этот момент. Одзава видит, как режиссер разговаривает о чем-то с Могами, а та ему оживленно кивает. К ним присоединяется женщина средних лет, актриса, играющая в сцене с Эри, а вернее теперь уже с Кьеко, и кажется, знакомство проходит вполне удачно. Они стоят достаточно близко, чтобы Одзава смогла рассмотреть их позы и лица, но слишком далеко, чтобы расслышать, как Кьеко настаивает на том, что Эри «хорошо показала себя на съемках прошлого проекта и обязательно покажет себя с лучшей стороны в будущем». Эри видит только милые улыбки.
У Одзавы обостряется зрение, но закладывает уши. Она замечает каждую мелочь, все цвета становятся такими яркими и броскими, что слепит глаза, а звуки, наоборот, рассеиваются эхом и смешиваются в неразличимое бормотание.
Эри замечает в конце зала молодого парня, отвечающего за реквизит. Он суетится вокруг и, кажется, ищет что-то очень важное. Мутный взгляд Одзавы соскальзывает на столик, заваленный небольшими коробочками, вещами… Все внимание Эри внезапно сосредотачивается на самозарядном пистолете, который она еще совсем недавно сжимала в руках. И почему-то у нее никак не получается отвести от него взгляд.
Девушка чувствует, как на лбу проступают капельки пота, как затекают конечности и становится трудно дышать. Эри осторожно прячет правую руку в карман куртки и нащупывает пальцами холодный металлический ключ.
***
Направляясь обратно к съемочной площадке, Тсуруга Рен идет вдоль коридора чуть быстрее обычного и слушает рассказ Яширо о том, что успело приключиться за время его отсутствия, тоже чуть более внимательно, чем обычно. По крайней мере, так кажется со стороны.
— …Мне она показалась чем-то озабоченной сегодня. Хотя, думаю, это из-за того, что ей дали роль ее подруги Одзавы.
— Говоришь, она неважно выглядела?
— Да… думаешь, дело в чем-то другом?
Но чей-то внезапный возглас заставляет прерывать этот разговор. Остановившись на месте, Рен замечает, что крики доносятся из полуоткрытой двери какого-то кабинета.
— Что значит ты потерял ключ от хранилища?! Ты вообще в своем уме?
— Простите, я был слишком невнимателен! Я сейчас же проверю, не пропало ли еще что-нибудь.
На первый взгляд, обычная рядовая ситуация — начальница отчитывает сотрудника. Но в этот раз что-то было не так. Уж слишком взвинченной кажется женщина, а обстановка слишком напряженной.
— Черт возьми, там же реквизит для боевых сцен: лезвия, оружие, патроны, черт возьми! Ты хоть понимаешь, что это значит? Кто тебя вообще сюда допустил?
Парень, запинаясь, начинает что-то объяснять, обещать, что такого больше не повторится и просить, не увольнять его. Но все это Тсуруга уже не слышит. Его пронзает странная и в то же время очень правдоподобная мысль.
— Рен, ты куда? — восклицает Яширо Тсуруге вслед, но тот уже скрывается за ближайшим поворотом.
***
Стоя на сцене, в искусственно воссозданном кабинете, Кьеко уже держит в руке кольт сорок пятого калибра и думает о том, что еще не поздно отказаться. Что, если ее рассудок снова преподнесет какую-нибудь неприятную шутку? Все-таки она только вчера закончила сьемки в психологическом триллере, так может, не стоит снова бросаться в то же полымя? Конечно, подобный поступок разочарует Эри-чан, но в конце концов, Кьеко бы никто не осудил, если бы в этот раз она осталась в стороне. Уже не один раз она наглядно доказывала свою профессиональную состоятельность в качестве актрисы.
Могами вздыхает. И все же ее профессия — это не забег на определенную дистанцию, в конце которого обязательно висит табличка «Финиш». Нет, ее работа — это непрерывный процесс взбирания на гору, вершина которой постоянно растет. Стоит только попытаться возомнить себе, что достиг крайней точки, как тут же заметишь силуэты соперников, что сумели взобраться гораздо выше. И все же она добровольно выбрала этот путь. Поэтому не стоит забывать, что достаточно оступиться всего раз, и навсегда сорвешься в пропасть.
Да и быть может, отыграв эту сцену, эти странные сны и видения отпустят ее? Может быть, ей просто нужна встряска и тогда все закончится? Клин клином.
Режиссер отдает команду всем приготовиться, и все расходятся по своим рабочим местам.
Могами Кьеко стоит спиной к камерам и уже через секунду она станет Нисидой Айяно.
Нет, нет, нет! — непрерывно стучит в голове у Рена. Это просто совпадение, просто недоразумение. Мысль, звенящая в голове, железными иглами впивающаяся в череп; мысль, от которой туго сдавливает горло и мелкой дрожью сковывает движения, — пожалуйста, пусть это будет просто неудачная догадка, просто разыгравшееся воображение…
Могами Кьеко крепче обхватывает рукоять кольта, закрывает глаза и делает глубокий вдох, ожидая сигнала.
Едва Рен врывается на съемочную площадку, как режиссер уже отдает команду — «Мотор!» и Кьеко оборачивается.
Поздно, она уже в игре. Рен понимает это по ее осанке, потемневшему взгляду и легкой усмешке на губах. Это Айяно, та самая Айяно, которую прописал в своем романе Огава Минору. Он скончался два года назад и перед смертью сказал: «Это все Айяно… Айяно высосала из меня жизнь». А теперь эта Айяно насмешливо смотрит в камеру глазами Кьеко и вертит в руке пистолет, словно игрушку. Она достает из кармана упаковку жвачки, забрасывает в рот сразу несколько подушечек и с наслаждением начинает шевелить нижней челюстью.
Секундой позже в комнату врывается мачеха Айяно, вторая жена ее покойного отца.
— Вот где ты, негодница! Я тебя повсю…— она останавливается на полуслове, когда замечает в руке у падчерицы оружие. Не раз она ловила названную дочь с поличным. Какие только проступки не совершал этот ребенок. Но женщина никогда не думала, что однажды эта сумасбродная девчонка представит настоящую угрозу. — Айяно, это же…
Многогранный механизм запущен, и его шестеренки завертелись с бешеной скоростью. Рен еще не понимает почему, но каким-то внутренним ощущением предчувствует: этот поезд не остановить так легко, а попробуешь вклинить трость меж шестеренок и те, заискрившись, разломят любую преграду и продолжат свой бег с удвоенной скоростью.
— Этот кабинет всегда принадлежал отцу… и этот пистолет тоже, — Нисида Айяно игриво рисует им дугу в воздухе, и металлическая отделка ярко переливается на свету. — Нисида усмехается, наблюдая за реакцией мачехи. — Отец научил меня обращаться с подобными штуками, а тебя, похоже, нет? Какая жалость. А впрочем, хочешь, развлеку тебя? Не пугайся, это не опасно, ну почти. Как думаешь, заряжен этот пистолет или нет? Только учти, у тебя всего одна попытка.
Она направляет ствол на мачеху и оружие как будто бы становится продолжением руки Айяно, неразрывной частью ее сущности. В этот же момент Рен приближается к режиссеру, стоящему у самой сцены, и коротко рассказывает ему все о своих подозрениях.
— Стоп, остановитесь! — тут же командует режиссер. В конце концов, актер такого уровня, как Тсуруга Рен, не стал бы отвлекать его от работы из-за какой-нибудь ерунды. А значит, перестраховаться лишним не будет.
Но Могами, словно замершая во времени статуя, продолжает держать пистолет по направлению к мачехе. Актриса в недоумении переводит взгляд с Кьеко на режиссера и наоборот, но в итоге останавливается на Могами, замирая под гипнотизирующим взглядом этой девочки. Она много лет работает в сфере киноиндустрии, но уже очень давно не испытывала такого леденящего кровь ощущения, словно все ее тело опутали демонические щупальца. А ведь эта девочка еще совсем юная. Всего парой минут назад и вообразить было сложно, что столь милый ребенок может в секунду превратиться в сущего дьявола. Пораженная такой переменой актриса никак не может выйти из роли и вернуться к реальной действительности. Глаза этой девочки заглядывают ей в самую душу и, кажется, еще мгновение и всадят нож в самое сердце. Айяно не отпускает ее.
