Леха тут же спросил:

– А когда ты говорил, что в шахте одичал совсем, что ты имел ввиду?

Иван досадно поджал губы, растерянно забегав глазами, и понял, что проговорился о том, о чем не стоило проговариваться. Не зная, что ответить, он посмотрел на Влада, который вовремя дал ответ Лехе:

– Да мы с Иваном пару месяцев назад вели свободный караван из Крепости в деревушку одну на юге. И, к несчастью, встретили каких-то разбойников. Что успели, схватили и пошли пешком. Там же наткнулись на огромную кучу жевунов, которые нас и гнали, пока мы не нашли заброшенную шахту. Знаешь же, что тут вокруг да около много всяких подземелий и колодцев. Вот и пришлось нам отсиживаться много дней в дыре. Хорошо, что успели по мешку со жратвой схватить, а то так бы умерли голодной смертью.

Леха, не оглядываясь, продолжал путь.

– Интересная история, получается, жаль, что ненастоящая. Но я понял, что вы, мужики, что-то скрываете. Ну и ладно, потому что мне все равно, кто вы и что натворили. Пока вы платите, то я обязан вас вести, будь вы изгнанники Автоматчиков, враги Крепости или даже беглецы из Цеха, хотя оттуда мало кто может сбежать.

Тут же Леха заметил, что спутники остановились, а когда обернулся, увидел, что Влад и Иван замерли, будто врытые в землю. Проводник криво улыбнулся:

– Я что, с чем-то угадал?

Затем он махнул им рукой, и они двинулись дальше.

– Как я уже говорил, мне все равно. Вы заплатили – я веду. И никто от меня не узнает, кому я оказывал свои услуги, даже под самыми страшными пытками.

Спустя час и без того нелегкий пеший путь сквозь дремучую мглу был осложнен внезапным обильным снегопадом. По этой причине Ивану пришлось идти позади отряда, так как он начал чаще падать, едва сохраняя равновесие в топкой грязи ноябрьской почвы. Шахтеры затянули потуже капюшоны своих трофейных курток, а Леха выправил из кепки наушники. Пару раз Влад вздрагивал от шума падающих деревьев в глубинах мглы. Постепенно конечности начали промерзать, и людей одолевал голод. Тяжелая дорога утомляла. Говорить уже никому не хотелось, время тянулось очень долго, но каждый из них знал, что останавливаться ни в коем случае нельзя, необходимо было идти столько, сколько позволят силы, а то и дольше. Влад и Иван, прожившие в шахте Цеха по несколько лет, сильно отвыкли от длительных пеших переходов. Они уже потеряли счет времени и удрученно следовали за проводником, который, как и они, устал от тяжелого пути, однако старался не подавать виду. Серое небо, изрезанное черными корягами деревьев, сгустилось и стало незамедлительно темнеть, чем сильно обеспокоило уставших людей. Влад готов был в любую минуту повалиться в свежевыпавший серый снег, если бы Леха радостно не объявил:

– Вот мы и пришли!

В глубинах черного леса стоял маленький бревенчатый домик с заколоченным досками окном и полностью покрытый сажей. Из крыши этого убежища торчал кусок обрушенной печной трубы, а вокруг строения, не считая обгорелых коряг, были разбросаны человеческие кости. Ночь опускалась на землю и погружала все вокруг в свою тьму и холод. Со звоном сняв с двери мощный замок, юный проводник пригласил своих подопечных в дом. Внутри было так же холодно, как и снаружи. Разве что не было пронизывающего ветра и обильного снегопада. Потирая руки, Влад и Иван ожидали приказов Лехи, который достал откуда-то из темноты масляную лампу, а затем зажег ее.

– Не стоит бояться холодной смерти, эта изба постоянно меня выручает. Сейчас лампа все прогреет, надышим, и станет лучше. Видите, в углу стоят пни, тащите их к столу и принимайтесь за ужин, а затем сразу спать. Завтра планирую вас одним переходом доставить в Крепость, если с погодой повезет.

Установив источник света на столе, что был расположен в центре небольшого дома, Леха отступил во тьму и принялся за какую-то работу. Иван сразу же уселся за стол, а Влад смог осмотреться в тусклом дрожащем свете масляной лампы. Всего одно окно у входа, закрытое ставнями и заколоченное снаружи, большая и, к огромному сожалению, разрушенная русская печь, которая уже была занята Лехиными вещами, ржавый умывальник и какие-то ящики по углам. Достав из сумок еду, Влад разложил все на столе, а затем посмотрел на проводника, который скромно уселся на печь и начал рыться в своем походном рюкзаке. У шахтеров, судя по местным меркам, стол был накрыт очень богато и изобильно. Раздобыв где-то во тьме таз, Иван развел в нем костер, чтобы разогреть на нем бульон из консервированной рыбы, что готовили в поселении Рыжий город, вареный картофель и отвар из ягод. Принявшись за ужин, только спустя несколько минут Иван заметил странный взгляд своего друга, после чего махнул рукой Лехе.

– Чего там сел, Алексей? Подходи сюда, поешь с нами, а то я как-то сразу не заметил, что не по-людски получается.

Леха спрыгнул с печи, а затем встал.

– Да не, я не могу. У меня только кусок вяленой говядины да и парочка сухарей. Нет.

Иван настаивал:

– Не беда, оттого люди и объединяются, чтобы все были в меру довольны и не подыхали от голода. Садись, мы тебе отвару теплого нальем, его утром при мне в Колесе варили. Настоялся как следует. Смелее!

Проводник согласился. И вот спустя несколько минут, утолив голод и выпив немного разбавленного спирта, путники тихо сидели за столом и беседовали как старые друзья, в основном выслушивая интересные истории и практические советы от Лехи, который с каждым словом вызывал у Влада все большее уважение, приходящее на смену презрению. С последним звоном жестяных кружек радостные беседы людей внезапно прекратились. Влад не мог осознать, что именно произошло, а в эту минуту Леха мгновенно затушил лампу и отполз в сторону с тревожным шепотом:

– Все на пол, живо!

Как одно целое, шахтеры с грохотом повалились на пол и расползлись по углам. В холодном мраке, слегка прогретом масляной лампой и алкоголем, Влад ничего не мог понять и поэтому доверял только своему слуху. Где-то напротив Иван шумел патронами для ружья, а Леха, что был у входной двери, глухо прозвенел чем-то. Иван, будучи взволнованным не меньше своего друга, прошептал:

– Что такое?

Но вместо разумного ответа послышалось требовательное шипение проводника:

– Тихо!

Поджав ноги, Влад вцепился в нож, но спустя несколько мгновений, не контролируя себя, сжал его еще сильнее, когда услышал звуки за стенами дома, сильно напоминавшие женский плач. Пробыв во тьме неизвестно сколько, шахтер вздрогнул от очередных леденящих душу завываний какой-то девушки за окном, которые были слышны еще отчетливее. Но, немного переосмыслив происходящее, с каждой минутой он все больше убеждался в том, что эти звуки всего лишь порождались воображением, так как это место было очень глухим и отдаленным от людского мира. Ведь на пути сюда путники не встретили ни одной живой души. Решив убедиться в своем предположении, переборов, вероятно, необоснованный страх, Влад подобрался к заколоченному окну и стал прислушиваться. Плач удалялся, и сменился топотом. Чьи-то частые шаги были очень необычными, так как издавались шумом не двух конечностей, а сразу трех или четырех. Теперь Влад был уверен, что девушка за окном была настоящей, и, скорее всего, ее преследовал какой-то зверь. Но тут его догадки подтвердились:

– Пожалуйста, оставь меня!

И тут молодой почувствовал, как что-то пронизывает все тело и опускается к ногам. Он начал догадываться, что побледнел от страха в этот момент, когда был пропитан ужасом неизвестности и огнем любопытства. Его голову наполнила мысль о том, что подобное может случиться с его близкими, и никто им не поможет, как и в этой ситуации. Эта мысль была навязчивой и погружала Влада в подавленное состояние, к которому, как он думал, он привык. Но сейчас, будучи разгоряченным выпивкой и имея при себе оружие, неведомое ему ранее чувство заставило выхватить из рук Ивана ружье с несколькими патронами, а затем смело направиться к выходу. Он понимал, что шансов для спасения незнакомки у него немного, но он хотя бы попытается что-либо сделать, иначе эта навязчивая мысль испепелит все его сознание, которое и без того пострадало за последние годы. В конечном итоге для себя он решил, что нужно помочь не для того, чтобы спасти чью-то жизнь, а только потому, что он сойдет с ума от бездействия. Сняв с двери тяжелый засов, Влад отворил дверь, но тут выскочил Леха и прошипел: