— Тоже почувствовала?
Она кивнула, колыхнулись густые волосы и серебряные серьги с цепочками.
— Да. Это не опасность… но предостережение. Я не знаю, как сказать это точнее.
Впереди показался приречный холмик, на котором темнел частокол подворья. Над рекой клубилась дымка, деревья призрачно шелестели сквозь неё ветвями. Наши четыре "Ханомага" скатились с дороги на утоптанную площадку перед перевозом. На завалинке справа от крыльца никого не было. Подав команду готовности, я выбрался из кабины и пошёл к дому.
Дед Петрович открыл калиточку в воротах раньше, чем я взялся за кованое медное било. Тоже одна заморочка, во всём его обширном хозяйстве не было ни единого железного предмета, даже редкие гвозди и те — или бронзовые, или медные.
Он смерил меня взглядом, вздохнул:
— Ну здравствуй.
Я с трудом сдержал вскипевшую ярость. Но здесь приходилось соблюдать неписаные законы Зоны — перевоз и перевозчик неприкосновенны. Иначе я этого наглого дедка давно бы придушил, ещё в самом начале. Все, кто так или иначе нарушили это правило, сгинули быстро и страшно. Петрович, несомненно, заметил мою реакцию, он пожал плечами и показал на завалинку.
— Присаживайся, отдохни.
— Ты же знаешь, я у тебя никогда не задерживался. Та сторона, эта сторона, и всё.
— А сейчас задержись, — почти ласково сказал дед. — Не ерепенься.
Чтобы скрыть бешенство, я достал сигарету и затянулся во все лёгкие. Всё равно никотин мне давно не страшен. Мои не торопясь выбрались из транспортёров, держа оружие наготове. В руках у Петровича будто из ниоткуда появилась знаменитая палка-погонялка, подарок серебристых. Я-то знал, что на самом деле это "дистантный мотиватор для разумных форм жизни". И если ему вздумается послать кого-то по известному адресу… меня аж передёрнуло. Бывали, знаете ли, прецеденты…
— Уберите стволы, — махнул я.
Дед, почёркав в песке концом своей адской клюки, заговорил.
— Ты на Закрытый Город идёшь, так? Ты что, всерьёз надеешься его взять?
Он не спрашивал, нет… он говорил мне: "Блэк, нефиг тебе туда соваться, будь ты хоть трижды демон". Но у меня было своё мнение на этот счёт.
— Именно туда я иду и собираюсь.
— Ты же знаешь, как он укреплён и защищён. Кольцевые излучатели сожгут тебя вместе с техникой за несколько минут, а их дозоры ты не заметишь даже пройдя в двух шагах.
Я пожал плечами.
— Петрович, ты хоть догадываешься какими мы стали?
Он внимательно посмотрел на меня со своим знаменитым прищуром. Пыхнул трубкой.
— Догадываюсь, — сказал он совершенно серьёзным тоном. — И даже сейчас предупреждаю, что об Закрытый Город ты обломаешь зубы… скорее всего.
— Не надо меня стращать. Кочегарь свой плот и будем переправляться. Сзади целая колонна идёт, а мы тут рассусоливаем.
Петрович пожал плечами.
— Ну как хочешь. Я тебя предупредил. Бывай.
Запрыгнув в БТР, я выругался. Настя удивлённо посмотрела на меня, и совершенно была права — я очень редко нецензурил, находя для отрицательных эмоций менее крепкие слова.
— Что случилось?
— Да дед… — я дёрнул плечами. — Вещун чёртов… Прибил бы давно, кабы не его статус. Да и ну его в пень, — я ухмыльнулся, сплюнул за окошко и включил передачу. Петрович уже стоял на пароме, готовый к своему труду Харона.
Зона. Вниз по реке. Переправа деда Петровича. Харальд
Неделю назад, после встречи с Диной и её выводком, я принял решение добраться до названных Сейдой секторов, в надежде отыскать джайров. Раз они такие все из себя, то не понимать, чем им может грозить Зона, они не могут. И через три дня на двух ховерах мы двинулись на юго-запад. В нашей части Зоны было практически безопасно, к утру пятых суток мы уже добрались до Реки, проведя эту ночь в Адамках.
Петрович, похоже, каким-то образом прознал о нашем приближении. Ещё с противоположного берега Инвё заметила сквозь ползущий над рекой туман струйку дыма над одной из пристроек, в ней была построенная недавно баня. Ховеры, подняв тучки водяных брызг, ухнули в реку и через минуту мы уже остановились на небольшой утоптанной площадке перед усадьбой паромщика. Сам Петрович сидел на завалинке в своей неизменной кепке и попыхивал трубкой. Он поднялся навстречу нам и подошёл.
— Давненько, давненько… — протянул дед. Я пожал его твёрдую жилистую руку. Сомневаюсь, что у меня получилось бы перебороть его на столе. Он посмотрел дальше, где из осевших на землю машин выгружали некоторые вещи Олег, Сандра и отправившийся с нами Людвиг Краузе. Инвё рассказывала о чём-то Марте, а оба Сергея и Пашка уже ковырялись в двигательном отсеке второго ховера, они ещё по дороге собрались там что-то перенастроить. С нами пошла одна воительница из клана Сейды, и сейчас Петрович таращился в основном на неё.
— А… — начал Петрович, осёкся, снова перевёл взгляд на меня. — А где…
— Ушла, — коротко ответил я, таким тоном, который пресекал все дальнейшие расспросы.
Дед повёл кустистыми седыми бровями, хмуро пробурчал что-то неразборчивое, и перевёл тему:
— Ну вы это. Задержитесь, отдохните.
— Само собой, Петрович, само собой. У нас дорога дальняя, нелёгкая, можно и задержаться, — успокаивающе сказал я. — Тем более ты нас ждал. А заодно и потолковать с тобой есть о чём.
Он кивнул.
— Ну, располагайтесь, устраивайтесь. А кто это с вами? — он указал трубкой на Марту и подошедшего к ней Людвига. Они хоть и были одеты по-нашему, но выделялись чем-то необъяснимым, то ли жестами, то ли ещё чем.
— О, это вообще отдельный разговор, — я улыбнулся. — Помнишь ты нам про Ганса с Иваном рассказывал? Ну вот они оттуда же. Будем вместе воевать.
— Эх… Значит, всё у них получилось! — Петрович смачно затянулся, окутавшись облачком сизого самосадного дымка. — Это хорошо. Ну всё, давайте, ты сам помнишь где тут что. Мне ещё надо баньку проверить.
Я кивнул и пошёл к своим.
— Остановимся у деда на день. Кое-что у него выспрошу, ну и вообще, перед такой дорогой…
Вечером, уже после всех расспросов и рассказов, после бани, после душистого травяного чая, когда почти все разошлись, за столом остались я, Сандра и Петрович. Дед подцепил на латунную вилку очередной блинчик, окунул его в вишнёвое варенье и посмотрел на нас.
— Вот значит как… А в ту сторону вас чего несёт? — он ткнул пальцем туда, куда текла Река.
— А это как раз главный вопрос. Мы ищем джайров.
— Ох ты… — Петрович едва не подавился блинчиком. — Гм… А они-то вам на что?
— Я надеюсь уговорить хотя бы нескольких присоединиться к нам. А если получится, то… ну группу, отряд какой-то.
— Рисковое дело. У них везде свои интересы, и если они к кому-то присоединяются, то исключительно по собственным соображениям.
— Знаю. Но удалось же нам договориться с тёмными.
— Ну да, ну да… — дед задумчиво кивнул. — Бывали здесь у меня джайры, и не раз. Толковые ребята, но при этом сволочи те ещё. Правда, с понятиями. Не знаю даже, как ты на них выйдешь, может статься что они сами тебя найдут. В те три сектора вообще мало кто совался… и что там творится, я представить не могу, — развёл руками Петрович.
Сандра шевельнула пальцами, мол, всё равно надо. А вслух добавила:
— Без их талантов нам придётся совсем плохо.
— Понимаю. А, вот! — встрепенулся дед. — Давеча тут Блэк объявился. Не один, у него целая армия. Собирается поближе к Закрытому Городу закрепиться и потом его того… к ногтю. Народу у него тысячи три с половиной, правда.
— В бою любой из них стоит пяти обычных людей, даже очень тренированных и опытных.
— Догадываюсь. Ну ладно. Давайте отдыхайте, а у меня ещё дел хватает.
— Петрович показал на дверь в соседнюю с общим залом комнату. Так же как и в доме Элен, от внешних размеров внутреннее пространство здесь зависело мало, и вместить обиталище деда могло столько, сколько надо.
Обстановка внутри была обычной для хутора, то есть необходимый минимум мебели и прочих бытовых предметов. Я сунул две вязанки нашего снаряжения в угол, развесил на костяных крючках оружие. Редкая возможность провести ночь там, где тебя никто не потревожит. Можно не дёргаться и выспаться вдоволь. На широкой кровати, вернее, добротном топчане, укрытом шерстяным покрывалом, лежала стопка постельного. Зевнув, Сандра взяла идеально ровно сложенную простынь, вдохнула, поднеся её к лицу.
