– Потому что кое-кто начал смеяться, как пьяный сельчанин, – зарычал Риндзин. – Со временем не осталось никаких манер.

– Ладно, ладно, – сложив руки на груди, предпочла не накалять более обстановку, хотя напыщенность демона не могла не забавлять. – Но даже если бы у вас все удалось, то смысл какой? Орочимару рассказывал, что после извлечения хвостатого зверя джинчурики умирает. План был убить Мито Узумаки и наслать гнев первого хокаге на деревню Скрытого Камня?

– В отличие от тебя, первый цучикаге мудрый и расчетливый человек. – Он помедлил. – В отличие от всего твоего семейства, если подумать.

Эта тварь вообще прекратит кидать камни в мой огород? Искренне хотелось сомкнуть пальцы на его шее и задушить, да только я своими руками в лучшем случае способна глаз ему выдрать. Один из восьми, упаси бог.

– Мы оставили все знаки отличия в деревне, эта миссия была тайной. В случае провала мы сами за себя. Первый цучикаге, несмотря на мудрость, все же, как и любой правитель, страдал от тщеславия и зависти к более сильным противникам. Хаширама на тот момент запечатал немало хвостатых чудищ, и никто еще не знал, какие у него были планы на них. Цучикаге хотел обрести наиболее сильного из монстров, однако мы понимали, что кидаться на жену хокаге – самоубийство. Поэтому предпочли отправиться за другим хвостатым.

– И вы знали, где его держат?

– Да, это я вычислил. Пусть Хаширама и запечатывал зверей, ему помогала Мито. Печатями клана Узумаки. В которых, как ты могла догадаться, я разбираюсь.

– Одного не могу понять – как тебя занесло в страну Земли? И к Кушинада.

– Случайность, если подумать. В ту пору страна Водоворота находилась не в лучшем состоянии, меня, как и многих, не устраивало, что страна Огня, а точнее Коноха, решила использовать клан Узумаки в своих целях. Наших людей. Мито видела в этом великую честь, мне же это казалось подобием порабощения. Поэтому я решил искать силу, которая помогла бы противостоять врагу, и смог отыскать нестандартного учителя – белого змея-Мудреца в пещере Рьюичи.

– Рьюичи? – прожить больше года в компании Орочимару и не услышать это имя было нереально. – Это же змей, который когда-то обучал и Орочимару сендзюцу. Природная чакра… так вот как ты вырываешься из-за проклятой печати. Но… так, стоп, а причем здесь Кушинада?

– Ваши способности. Разрыв материи мира. В пещеру Рьюичи свалилась Суйко, практикуя способность перемещения. Ориентировалась на эпицентры мощной чакры, как я понял. Так, в общем-то, я и познакомился с Кушинада – спас их женщину от верной смерти.

– Говоришь так, будто и не любил ее никогда.

– Любовь сложная вещь, тебе ли не знать.

Мне ли не знать… А любила ли я вообще? Или попросту позабыла, что означает это чувство на самом деле, его истинную форму и вкус. Я люблю Хаято и своих племянников, особенно строптивого Каору. Но не уверена, что они могли бы ответить взаимностью, их сердца куда сильнее переполняла тревога в моем присутствии. А что касается…

Да, что же тебя касается, Орочимару? Ты уже в загробном мире, а я не могу отпустить тебя. Чего ради ты так со мной поступил? Поставил проклятую печать, а когда не оправдала твои надежды, запер в клетке. И зачем было целовать, ты же мог и другим способом отвлечь меня. Ехидства у тебя, конечно, не отнять. Хотя этот жест был довольно холодным, действительно обычной обманкой. Куда больше страсти проявил, прокусив мне шею. Я видела, как ты ставишь проклятую печать на «особо проявившихся подопечных»: раз-два и закончил, а от меня будто кусок хотел оторвать.

Ох… да что там, куда мне замахиваться на понимание других людей, когда самых близких не могу понять? Не могу доказать свою заботу. Быть отвергнутой, видимо, мое предназначение.

На душе стало паршиво.

– Но это не объясняет, как ты стал демоном. Хватит мне зубы заговаривать, давай к делу. Что в итоге случилось?

– А что еще могло случиться, если история помнит победителей? Мы допустили ошибку. И не просто ошибку – мы облажались.

Когда все началось…

– Это безумие, мы его не удержим!

– Замолчи, и делай так, как я говорил!

Проникнуть в храм, где Хаширама спрятал одного из запечатанных биджу, оказалось задачей довольно простой по сравнению с последующим испытанием. Печати, удерживающие зверя, были знакомы Риндзину – их использовали Узумаки. Понимание, что Мито во всем помогала деревне Скрытого Листа сильнее разозлило мужчину. Пусть старейшины и прикрывались радостью от выгодного союза, это все равно что рабство. Узумаки как никто другой подходили на роль джинчурики. Удивительно, что Хаширама не заточил оставшихся хвостатых зверей в людей своей деревни.

Сказками о мире во всем мире Риндзина не проведешь. Он обрадовался удачной возможности, знакомство с Кушинада и цучикаге приближало его к цели. Пусть даже если ему придется приклонить колено и подчиняться приказам Скрытого Камня, он ни за что не позволит Узумаки стать цепными псами Конохи. Даже не псами. А овцами для убоя.

– Черт, натяните цепи сильнее!

Асаро и Суйко послушно подчинились, не позволяя хвостатому принять свои истинные размеры. Существо, покрытое кипящей энергией, никак не могло подняться с пола. Техника сработала. Риндзин обучил Кушинада использованию цепных печатей, пришлось постараться, чтобы они были такими же действенными, как и его улучшенный ген. Своими же цепями чакры он намеревался поглотить монстра.

– Мы не сможем… его долго удержать, поторопись!

И то верно. Благодаря технике искривления пространства они буквально свалились врагу на голову, сумев за считанные минуты избавиться от стражи. Стояла теплая ветряная ночь, шелест деревьев и бегущие под луной тучи прекрасно маскировали звуки и движения. Но когда они разрушили печать, хвостатый выплеснул такую волну силы, что крыша храма с грохотом обвалилась. Асаро успел открыть портал, чтобы им ничего на голову не свалилось. Только, если грохот еще можно проигнорировать, то убийственную чакру монстра – нет.

– Ладно, приступим.

Ниндзя Конохи наверняка уже неслись сюда на всех парах. Осторожничать нет смысла, поэтому, вспомнив, чему его обучил белый змей-мудрец, Риндзин воспользовался сендзюцу. По телу пробежал жар, природная чакра смешалась с его собственной. Под глазами проступили красные метки, часть волос потеряла пигмент, кожа стала белее молока. Из головы, как у черта, выросли рога.

Высвободив цепи чакры, Риндзин ударил ими по хвостатому, который завопил что есть мочи и ударил по округе мощным всплеском энергии. Ухватившись за цепи, парень смог удержаться, однако Асаро и Суйко с криками отлетели прочь, как и остатки стен храма. Пыль, смешавшись с чакрой монстра, поднялась обжигающим облаком. Похоже, цепные печати спали, но это не важно. Свои он прекрасно удерживал.

Дикий рев поднялся над местностью, вновь во все стороны хлынула обжигающая энергия, которую Риндзин не стеснялся впитывать вместе с природной чакрой. Ярко-горящий силуэт монстра появился на фоне вдребезги разрушенного храма, размахивая длинными хвостами.

– Треххвостый, значит. Или…

«Или еще не высвободил всю свою чакру. Ну да ладно».

Поправив перчатку, парень рванул с места и за долю секунды оказался перед биджу, наградив мощным ударом по голове. Тот отлетел, словно тряпичная кукла, пробив собой ряд лесной чащи. Не дав монстру время для восстановления, Риндзин вновь атаковал. Режим мудреца усилил его атаки, позволял двигаться быстрее, и даже когда хвостатый, рассвирепев, пытался напасть, не успевал. Цепи чакры значительно замедляли его движения, и в какой-то момент полностью обездвижили.

– Никуда ты не уйдешь, – заключил Риндзин, вложив в технику как можно больше чакры.

– Риндзин!

– Я уж думал, так и продолжите отдыхать.

Подоспевшие Асаро и Суйко с опаской глянули на извивающегося в цепях биджу, который успел подрасти. Цепи не позволяли ему принять истинные размеры в мгновение ока, но медлить нельзя.